Сын Сумерек и Света - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 102
Ещё в лифте я связался с Брендой и попросил её приготовиться. Теперь она сама вышла на связь и сообщила, что готова к приёму.
— Поехали, — сказал я Дионису и Джоне, и мы вступили под арку.
По моей команде Образ Источника заключил нас троих в силовой кокон. Контакт между мной и Брендой обрёл в моём восприятии некое подобие нити, протянутой через бесконечность. Для пробы я сначала дёрнул эту нить, проверяя её на прочность, затем крепко ухватился за неё и велел сестре тянуть…
Вокруг нас вспыхнуло всеми цветами радуги ослепительное сияние, пол под ногами исчез, но за какую-то долю секунды появился вновь. Когда в моих глазах перестало рябить, я узнал неприхотливую обстановку моей ниши и увидел Бренду с Пенелопой, которые стояли рядом у стены, смотрели на нас и улыбались.
— Привет всем, — весело произнесла Бренда. — Наконец наша команда в полном составе.
А Пенелопа подошла ко мне, встала на цыпочки и поцеловала меня в щеку.
— Я рада, что ты вернулся, отец.
— Я тоже рад тебя видеть, доченька, — ответил я.
— И я рад, что ты здесь, Пенелопа, — вдруг отозвался Джона. — Иначе пришлось бы посылать за тобой.
Бесцеремонность, с которой он вмешался в наш разговор, его странные слова и не менее странный тон до крайности озадачили меня. А в груди я ощутил неприятную щекотку, обычно называемую предчувствием неладного.
— Что это значит? — удивлённо спросил я, повернувшись к Джоне. — Ты знаком с Пенелопой?
Он вызывающе усмехнулся. Куда и девался вежливый, корректный, хоть и излишне самоуверенный молодой человек. Теперь передо мной стоял нахальный тип, который смотрел на меня с откровенной неприязнью, даже ненавистью, и вместе с тем глаза его сияли каким-то сатанинским торжеством. Этот взгляд напомнил мне взгляд Харальда, только в нём было больше ума. Гораздо больше. Слишком много ума…
— Да, я знаком с ней, — ответил Джона. — Я познакомился с ней из чистого любопытства. Мне хотелось узнать, что представляет из себя дочь такого отъявленного негодяя, как Артур Пендрагон.
— Чёрт побери! — пробормотал за моей спиной Дионис. — Боюсь, кузен, ты пригрел на груди змею.
Джона опять усмехнулся:
— Ошибаешься, не змею. Ведь змей — символ Хаоса, а это… — над его головой возник золотой нимб, — это символ Порядка.
— ЯНЬ! — воскликнула Бренда. — ОН АДЕПТ ПОРЯДКА!
Почти рефлекторно мы вызвали свои Образы, они метнулись к Джоне… и вдруг замерли, как будто увяли.
— Ну! — сказал Джона. — Чего медлите? Вперёд!
Но Образ не реагировал на мои команды, он отказывался вступать в схватку с Янь. Так же вёл себя и Образ Бренды.
— Что за чертовщина?! — выругался я.
— Это не чертовщина, а чувство самосохранения, — соизволил объяснить Джона. — Оно свойственно Источнику. Он уже вычислил, кто я такой и что несу в себе.
— И что ты несёшь?
— Порабощение. Порядок долго копил силы, чтобы овладеть Источником, и наконец ему это удалось.
— Ещё посмотрим, удалось ли, — сказал я и грохнул изолирующими чарами.
Наши с Брендой Образы улетучились, Пенелопа и Дионис утратили доступ к Формирующим… Но Знак Янь не исчез!
Джона громко рассмеялся:
— Глупо, Артур! Я не связан с Порядком, иначе ты сразу засёк бы меня. Я сам несу в себе Порядок, вернее, его мощь, призванную поработить Источник. Эта мощь всё ещё дремлет, я держу её под контролем, а мой Янь — лишь её полусонное проявление. Если же она будет пробуждена, то Источнику крышка. Он понял это и потому отказался убить меня.
Мной овладели апатия и безразличие, порождённые отчаянием. Я опустился на единственный в моей «нише» стул, закрыл лицо руками и обречённо стал ждать конца света.
— Стало быть, — произнесла Бренда, не теряя самообладания, — Порядок сильнее Источника?
— Не сильнее, а глупее, — уточнил Джона. — Ему чуждо само понятие самосохранения, его главный императив — экспансия. Он стремится овладеть Вселенной, его цель — мировое господство, а потом будь что будет.
— Потом будет Ничто, — хмуро проговорил Дионис. — Потом воцарится Абсолют, ибо невозможно существование Вселенной в отсутствие противоборствующих сил. Всё вернётся к исходной точке, к началу всех начал. Вселенная вновь возродится в огне Большого Взрыва — но уже без нас. Ты понимаешь это, безумец?
— Прекрасно понимаю. В структуру мироздания заложены две основополагающие тенденции — стабильность, поддерживаемая Источником, и цикличность, движущими силами которой являются Порядок и Хаос. Их извечный антагонизм, их непрестанная борьба между собой — лишь проявление этой тенденции. Но в конечном итоге у них одна цель — уничтожение существующей Вселенной и возврат к Абсолюту.
— Ты рассуждаешь слишком здраво для смертника-камикадзе, — заметила Бренда. — В уме тебе не откажешь… Но неужели ты умён до безумия и всерьёз полагаешь, что новая Вселенная будет лучше нашей?
— Вовсе нет, — ответил Джона. — Она будет не лучше и не хуже, она будет другая — и без меня. А я не хочу этого.
Я отнял руки от лица. В моём сердце зажёгся робкий огонёк надежды.
— Так почему же ты принёс с собой эту мерзейшую мощь?
— Чтобы променять её на Силу Источника. Я одурачил Порядок так же, как одурачил тебя, Артур. Порядок вынужден был дать мне свободу и снять с меня свою печать, чтобы я мог незамеченным проникнуть в Срединные миры. Это было его ошибкой. Я не дурак и не фанатик, как Харальд, я не собираюсь жертвовать собой ради чуждых мне идеалов. У меня свои собственные планы.
— Какие же?
— Я приду к Источнику и позволю ему уничтожить во мне мощь Порядка. Он сможет сделать это только по моей воле и при моём содействии, поскольку я, именно я контролирую эту мощь. Он избавит меня от пут Порядка и даст мне взамен свою Силу. Затем я вернусь в Экватор и возглавлю борьбу Израиля против Света. Смотри на меня, Артур, внимательно смотри. Перед тобой будущий царь Иона Третий.
— Ты собираешься свергнуть Давида с престола? — спросил Дионис.
Джона ответил не сразу. Несколько секунд он сосредоточенно молчал, будто размышляя, потом с довольной улыбкой произнёс:
— В этом уже нет необходимости: только что трон Моисея стал вакантным. Минуту назад в подземелье Замка-на-Закате прогремел весьма характерный взрыв. Бедный доверчивый Давид обнял меня на прощание и даже не заметил, как я сунул ему в карман маленький металлический шарик. Понадобилось совсем немного плутония, чтобы освободить трон. Я без труда синтезировал его в Сумерках, пока вы беззаботно веселились в Солнечном Граде.
— О боги! — произнесла Пенелопа, бледнея от ужаса.
Бренда и Дионис смотрели на Джону с таким потрясённым видом, будто узрели Сатану.
А я вяло размышлял о том, что произойдёт, если сделать молниеносный прыжок и свернуть Джоне шею. Взвесив все «за» и «против», я пришёл к неутешительному выводу, что при любом исходе добром это не кончится.
Я собрал все свои внутренние ресурсы и попытался связаться с дедом. Это было трудно, очень трудно, но всё же мне удалось.
«Артур?» — раздался в моей голове тихий голос Януса.
«Да, дед. Ты слышишь меня».
«Очень плохо».
«Это изолирующие чары. У нас крупные неприятности».
«У нас тоже».
«Царь Давид?»
«Да. Похоже, он погиб. Взрывом разрушен весь Зал Перехода. Сейчас мы начнём спасательные работы…»
«Давиду уже не помочь. У него был плутоний».
«Ты знаешь, кто это сделал?»
«Да». — И я вкратце поведал ему обо всём происшедшем.
«Плохо дело, — сказал Янус, выслушав меня. — Этот парень либо сумасшедший, либо честолюбец, каких ещё свет не видел».
«Что мне делать, дед?» — в отчаянии спросил я, чувствуя, как иссякают мои силы.
«Не знаю, Артур. Я редко говорю эти слова, но сейчас я действительно не знаю. Боюсь, в Израиле не поверят, что это дело рук Джоны. Он очень ловко всё провернул».
«Дед! Я теряю контакт… Немедленно свяжись с Брендоном. Пускай они с Бро… с Даной поторопятся в Безвременье».
«А они смогут попасть туда из Экватора?»