Воины преисподней - Авраменко Олег Евгеньевич. Страница 82

– Немытый небритый дикарь, как ты посмел рыться в моих вещах?! – вопила Катарина, пристально вглядываясь в помутневшую металлическую поверхность.

– Простите, ваше высочество, но обе эти промашки – ваши, – холодно заметил Читрадрива. – По крайней мере перед тем, как завлекать меня в свои объятия, вы могли предложить мне помыться и побриться. В этом отношении головорезы Гартмана фон Гёте и то были гораздо предупредительнее. Что же до зеркальца, то вы сами изволили дать мне его.

– Я?! Сама?! – принцесса отвела назад руку, словно намереваясь влепить увесистую оплеуху оскорбителю – да так и замерла.

– Вот именно. В приступе слепой ярости ваше высочество изволили швырять в меня всем, что под руку попадётся. В числе прочего хлама вы соблаговолили запустить в меня и этой вещицей. В следующий раз просто держите себя в руках, – с издёвкой посоветовал Читрадрива.

Катарина гордо вскинула голову.

– Так. Я вижу, хоть ты и дикарь, но в самом деле талантливый. Ты не сумел до конца понять, что это такое, но по крайней мере привёл его в действие и… – принцесса ещё раз всмотрелась в зеркальце, провела рукой по его поверхности и принялась нашёптывать нечто неразборчивое.

– Ого, ваше высочество изволит изображать маститую заклинательницу! – пошутил Читрадрива.

– Это ваши анхет изображают заклинательниц, – рассеянно отвечала принцесса. – Но они в самом деле шепчут невесть что, поэтому ты, неуч, не веришь в магию слова. А заклинание зачастую полезно. Нельзя же строить все свои действия только на зрительных образах, так поступают только…

Тут Катарина огорчённо надула губки и велела:

– Ну-ка, синьор Андреа или как там тебя, выкладывай: ты что, говорил с кем-то?

– Говорил, не говорил – не знаю, ручаться не буду. По крайней мере, пытался поговорить. И дабы избавить ваше высочество от необходимости задавать лишние вопросы, скажу без обиняков: я хотел найти Карсидара.

– Дружка своего? Интересно, интересно, – Катарина уселась на кровать рядом с Читрадривой. – И каков результат?

– Эй, эй, сударыня, я же совершенно голый! – честно предупредил он. – Вы не боитесь, что я вновь совершу государственное преступление, силой овладев вашим высочеством?

Принцесса пропустила издёвку мимо ушей и нетерпеливо повторила:

– Так вы говорили?

– Откуда мне знать, – Читрадрива поправил сползшее с левого плеча одеяло.

– Если Карсидар меня слышал, это хорошо, а если нет…

– Но как ты его нашёл? – настаивала Катарина.

– Ну, как… – Читрадрива вновь пожал плечами, отчего одеяло съехало и со второго плеча. – Простите, ваше высочество.

– Плевать, – отрезала Катарина.

– Да, так вот. Перстень подарил мне Карсидар – это раз. И перстень этот, и оставшаяся у него безделушка принадлежали некогда его отцу – два. И наконец, камни в них абсолютно одинаковые, только один большой, другой поменьше. Вот я и подумал сначала о своём камне, который в перстне, а потом вообразил…

– Вот-вот, зрительные образы… Но ты в самом деле догадлив, мой дикарь, поздравляю! – принцесса усмехнулась, не разжимая губ. – Ну, так о чём же ты хотел говорить с Карсидаром?

– Да обо всём, – Читрадрива сделал неопределённый жест рукой. – Обо всех планах гроссмейстера на его счёт…

Катарина подскочила, словно её ужалила пчела, и осталась стоять, вытянувшись как струна.

– Что с вами, сударыня? – притворно удивился Читрадрива. – Планы эти изложил мне сам Гартман фон Гёте, вы лишь дали мне дополнительные сведения, вот и всё.

– Ах ты… – выдохнула побледневшая принцесса и принялась судорожно открывать и закрывать рот, жадно ловя воздух. Её глаза вновь посветлели. – Ах негодяй… Да как ты посмел…

– А в чём дело? – на этот раз удивление Читрадривы не было притворным. – Подумаешь, я пытался помочь Карсидару. Он мне тоже помогал в Орфетане… в нашем мире то есть. И что такого страшного случилось…

– Случилось!!! – взвизгнула Катарина. Тут из глаз у неё брызнули слёзы, голос зазвучал глухо, прерывисто:

– Синьор Андреа, скажу без преувеличения: вы самым безответственным образом вмешались в государственную политику королевства. И повредили интересам Неаполя. Вы – государственный преступник, милостивый государь.

На некоторое время Читрадрива лишился дара речи.

– Да-да, именно так. Интерес Неаполитанского королевства заключается в том, чтобы присоединить, наконец, к своим землям Рим с окрестностями, а также расширить свои владения за счёт южногерманских земель. Сделать это тем легче, что основной наш враг, Гартман фон Гёте, как раз сейчас готов начать вторжение на Русь. Он с головой ушёл в дела. Он потратил уйму сил и средств на то, чтобы король Данила послал в другие земли две мощные армии, одну из которых возглавил ваш друг Карсидар. Гартман не рассчитывает на возвращение Карсидара, который наверняка приведёт назад и своё войско. И тут вмешиваетесь вы… Да понимаете ли вы, чем это чревато?! Или вы думаете, что Карсидар не услышал вас?

– Наоборот, я очень даже рассчитываю на это, – Читрадрива энергично кивнул.

– Все планы моего брата рушатся! – Катарина была вне себя от гнева. – Вы только подумайте: Гартман фон Гёте не ожидает, что Карсидар вернётся в Киев. Значит, теперь он отложит войну с Русью! Но тогда и Федериго придётся отложить овладение Римом на неопределённо долгое время! Проклятое логово, из которого проистекает всё бесчестие нашего мира, не будет растоптано!

– Простите, ваше высочество, мне кажется, что гроссмейстер должен поступить как раз наоборот: если вернётся Карсидар, он двинет на Русь отборные войска, лишь бы расправиться с ним, – заметил Читрадрива. – Так что вопреки вашим опасениям, я оказал неоценимую услугу королевству…

Презрительная ухмылочка, заигравшая на губах Катарины, заставила его замолчать.

– Вы полный идиот, синьор Андреа, – презрительно процедила принцесса. Глаза её вновь стали изумрудными. – Если бы вы хотя бы пользовались для своих варварских опытов не этим зеркальцем, а чем-нибудь попроще…

– А зеркальце чем плохо? – удивился Читрадрива.

– Дика-арь, грязный дикарь, – протянула Катарина. – Вы ничего не смыслите в магических артефактах, тем более в их сочетании. Для вас это просто кусок полированной бронзы и два голубых камешка, но благодаря очень своеобразному мостику, который вы навели к кольцу Карсидара через моё зеркальце… В общем, вы вдёрнули его… подкачали…

Принцесса замялась, подыскивая нужные слова, но в конце концов с безнадёжным видом махнула рукой и с горечью проговорила:

– Ах, что я могу объяснить болвану! Просто знайте, тупица, что после этого безрассудного поступка ваш приятель сделался во сто крат более могучим, чем был до того. Тем не менее, он остался тем же, чем был – грубым идиотом. Представляете, что это такое: полный, но невероятно могучий идиот? Представляете, что он может натворить?! Так что, если Гартман фон Гёте унесёт от вашего дружка ноги, то будет сидеть в Риме тише воды, ниже травы, пока не придумает, как укокошить самого могучего в этом мире колдуна. Это единственный шанс, спасительный для всех. Но тогда Неаполю придётся терпеть…

– Почему же, есть и другой шанс, – перебил Катарину Читрадрива. – Если гроссмейстеру не удастся уйти от моего друга, Карсидар раздавит его, как муху. Тогда брат вашего высочества может спокойно прибрать к рукам опустевший Рим…

– Молчите, болван, – презрительно процедила Катарина. – Складывается впечатление, что вы совершенно не знакомы с низостью людской натуры. Да разве же этот могучий идиот удовольствуется только тем, что убьёт Гартмана? В этом случае он всех нас передавит, вот! Сила и власть портят людей. Так что очень скоро в руках Карсидара окажется весь этот мир. И он выжмет из него все соки, выкрутит, как мокрую тряпку. Вам ясно?

– Вы это серьёзно? – с сомнением спросил Читрадрива.

Принцесса раздражённо поправила локон, выбившийся из-под усыпанной жемчугом накидки.

– Значит, я перестарался…

– И это ещё слишком мягко сказано! – воскликнула Катарина.