Моя душа состоялась. Дневник Алены - Полюшкина Елена Викторовна. Страница 36

Я так жажду истинно московской богемной жизни. В то же время понимаю, выход не в успехе в swelldom, и не успехе у мужчин, а в чем-то большем, что подчинено только мне, что никакое внешнее благополучие мне не даст. Меня хватит самое большее на месяц такой жизни. Потом снова конфликты душевные, разборки с самой собой. Понимаю и все-таки жажду этого обмана. Это моя натура, я могу преодолеть многое в себе, но когда встает pretty woman, я бессильна. Накипь сойдет, останется настоящее, в богеме настоящее тоже есть, только надо подождать, «перебеситься», и жизнь наладится, и люди вокруг будут (останутся) лучшие.

Я так рассуждаю, будто все это у меня уже есть (прекрасные друзья, приглашения, украшения, шмотки, тусовки). И теперь я только решаю, когда же мне вступить в эту новую жизнь. Завтра? Или подождать немного?

Судьбе было угодно свести и разлучить меня со Славой. «А счастье было так возможно, так робок первый интерес». Мне казалось, он будет первой ступенькой к моему новому имиджу, миру. Ну, ступенькой, пожалуй, чересчур цинично я обозвала его. Первым человеком «оттуда», и «того» круга. Мы сидели с ним в ЦДРИ, пили кофе и шампанское, он смотрел на меня так ласково. Я была счастлива, слегка кружилась голова от шампанского, жизнь казалась праздником, Слава смотрел влюбленно, гладил руку. Вокруг люди явно богемного вида, приходят, уходят, а он рассказывает о своих встречах, о загородных пикниках. Я только вступаю в эту жизнь, но обязательно стану своей в ней, ведь вся эта атмосфера близка мне. Красивые стильные девушки, немного небрежные, но талантливые и уверенные в себе мужчины, сорящие деньгами, флирт, легкость отношений, даже испорченность, и, Господи, творчество!. Несмотря ни на что, я думала, начинается новая жизнь. Все у меня будет по-новому, по-особенному. К тому же поездка в Питер, знакомства с новыми интересными людьми. Я казалась себе сильной, обаятельной, удачливой. Я была счастливо спокойна. Без экзальтации. Куда все ушло?

Месяц в Казани. Вот уже больше месяца я в Москве. Есть какие-то слабые попытки возродить то состояние. Но все тщетно. Тогда мне казалось, все само собой получится и не стоит тревожиться напрасно, я же из избранных. «Начиналась судьба». Неужели снова «прошла мимо», ничего не осталось? По контрасту сегодняшняя моя жизнь пуста и безвкусна. Она только притворяется настоящей (и я вместе с ней). Случайности не совпадают. «Умирают молодыми». Но это уже совсем дурной тон.

Я одна. «Ты будешь невинной, тонкой, прелестной и всем чужой». Так подходит.

Люблю читать, но больше одного дня в Павлово-Посаде не выдерживаю. Мчусь в Москву. Мало занимаюсь, но об этом сейчас вообще не хочется говорить. Вопрос не только в этом. Дело серьезней. Мне необходимо разобраться в самой себе, в своих чувствах. Определиться, как это ни скучно и банально звучит.

Ощущение своей особенности не покидает. Надо умело чувствовать, интуитивно находить ходы. Надо знать, к чему стремиться и что для меня по большому счету – высшее. Тогда, если и не поступлю, судьба не оставит. Хоть и время смутное, но мое. В этом своя прелесть.

Когда ставишь цель и очень сильно хочешь ее осуществления, она или покажет тебе язык и жестоко обломает, что бы ты ни предпринимал, как бы ни надрывался. Бесполезно. Просто она не твоя. Ты не понял свое предназначение. Или же все складывается как бы само собой. Ты можешь ее добиваться или результаты сами упадут тебе в руки, но ты победитель, «везунчик». Середины быть не может. Или пан, или пропал. Только так. Только так и нужно. Иначе, зачем рисковать. Рискуешь всем.

«На языке привкус безумия».

Но что по-настоящему мое? Сцена? Литература? Журналистика? Любовь? (Но можно ли ее назвать целью.) Жизнь – не средство, это самоцель. Совместить все, активно пытаться «выбиться в люди», вернее, «в человеки»? Сидеть, сложа руки, молча и безропотно ждать своей судьбы, своего часа?

Тогда я ничего не делала, все получалось само собой. Но такие моменты редки и непродолжительны. А жизнь идет. И требует ответов. Можно целыми днями думать, взвешивать, решать (раз и навсегда), сомневаться, становиться в собственной душе собственным же идеалом. Можно каждый вечер с удовольствием думать, вот завтра позвоню всем нужным людям, восстановлю контакты, возможно, выйду на перспективу. Но – рутина, лень, неуверенность, страх, иногда невозможность – и все, как было, до следующего вечера. Все повторяется. Все это я.

Вот и сейчас разоряюсь тут. Втайне любуясь собой, если быть честной до конца. Своей «особенностью». А эта особенность – чистый выпендреж девочки, наверное, не глупой и воспитанной, начитанной, в общем-то, деликатной и умеющей порассуждать.

Устала от себя. Скучаю по маме. Не хочу ничего обещать. Я не знаю, что буду делать завтра, через год, через час. Вообще в жизни. Главная цель? – тоже сказать не могу. Я не сдаюсь, не раскисаю. Просто надоело топтаться на месте. Не хочу обманывать себя новыми иллюзиями.

Как получится. Надо ведь, к сожалению, и просто работать для денег.

Бунт бессмыслен, но равнодушие смертельно. Хватит. Все.

16.06. Этот день запомню. Окончательно и бесповоротно поругались с И. Обжалованию не подлежит. Причина настолько незначительна, что ее и причиной-то назвать трудно, но для него она оказалась такой важной, что он меня на порог решил не пускать. Унизить меня он не может, показал лишь свою низость, выставляя меня. Это единственный неприятный момент. В целом же я рада, что так получилось. Я всегда его презирала. Но сегодня он превзошел себя. Не хватает слов, чтобы выразить всю степень моего презрения. Будто дотронулась до чего-то омерзительного.

Но все теперь в прошлом. Конечно, в какой-то степени я лишилась определенных удобств. Но зато свободна, свободна, свободна. От притворства, скрывающего гадость вымученных отношений, от условностей и зажатостей, от насилия над собой в этом доме, где нет искренности.

Кстати, во всей этой истории Т. была хуже всех. Он, по крайней мере, искренен в своем убожестве. Прости ее, Боже.

Теперь все будет иначе, не знаю, как, но по-другому. Все новое. Его иго спало и окончательно придавило своей тушей период. Надеюсь, мы никогда не встретимся.

27.06. Познакомилась с Г.М., режиссером. Предлагал поехать к нему, все открытым текстом. Ну, не прямо, но достаточно однозначно. Мне он годится даже не в отцы, а в дедушки. Все во мне сжимается от неприятия. Неужели я гожусь только в любовницы? Снова одна. Сама с собой «прелестной и всем чужой». Все эти… видят во мне только женщину, а что у меня в душе, кому какое дело. Стройные ножки, и Г.М. уже без ума. Козел плешивый. Я стану циником, я стану совсем другой, если свяжусь с ним. Я мечтаю об этом богемном мире, но неужели с помощью такого средства? Какая же пакость! Я стану совсем другой. Это же будет откровенной мерзостью, с моей стороны, по отношению к самой себе. Я уважать себя не смогу.

Вот я и стала взрослой.

Я поняла, больше всего мучает, что я сомневаюсь, что у меня могла возникнуть такая мысль. Пошлость и низость. Ненавижу себя.

Разволновались тополя.

Рифмую их с болью.