Белая рабыня - Попов Михаил Михайлович. Страница 46

Дон Диего вел себя так, словно в комнате, кроме него, никого не было. Вдруг он остановился за спиной лысого гостя и положил ему тяжелую руку на плечо.

— А теперь, клянусь святым Франциском, я угадаю, из-за чего между ними пробежала кошка. Из-за мужчины, да?!

— Да, — покорно сказал Троглио.

— И кто он?

— Вы знаете, сеньор…

— Давай, давай, — прогремел дон Диего, — начал — не останавливайся!

Гость затравленно посмотрел через плечо на своего мучителя.

— Мисс Лавиния, кажется, увлечена братом мисс Элен.

— Ну и что с того?

— А то, что мисс Элен сама, кажется, увлечена своим братом.

— Братом?! Что ты несешь?! — Дон Диего с такой силой сдавил худое плечо гостя, что у того глаза полезли из орбит.

— Именно так, сеньор.

— Разъясни, в чем тут соль. Я чувствую, тут не так все просто.

— Мисс Элен и сэр Энтони не родные брат и сестра.

— Как не родные?

— Мисс Элен была удочерена в свое время.

— Теперь все понятно. — Дон Диего потирал ладони, брови его сошлись на переносице. Он размышлял.

— Я вам ничего не говорил, сеньор, — бормотал лысый генуэзец.

Фабрицио смотрел на него с отвращением: выболтать столько полезных сведений бесплатно! Что ж, вполне вероятно, что дело о выкупе рухнет, значит, он, Фабрицио, был прав, организовывая побег англичанки, деньги получил небольшие, но с паршивой британской овцы хоть шерсти клок.

Дон Диего уселся обратно на свое место и вдруг резко помрачнел. Как будто неприятная задумчивость дожидалась его, сидя в кресле. В неприятном двусмысленном молчании прошло с полминуты. Наконец Троглио, побуждаемый скрытыми, но энергичными жестами соотечественника, попытался обратить на себя внимание мрачного испанца. Он последовательно кашлянул, чихнул, уронил на пол столовый нож.

— Что тебе надо? — спросил дон Диего, поднимая на него глаза.

— Я прошу прощения, хотел бы узнать, как наша сделка?

— Какая сделка?

Поднятым с пола ножом Троглио подтолкнул к дону Диего кусок бумаги с письмом-предложением Лавинии.

Дон Диего взял его в руки, скомкал и, швырнув в физиономию гостю, грустно сказал:

— Пошел вон!