Илиада Капитана Блада - Попов Михаил Михайлович. Страница 60

— Мы уже пустились в предложенную вами авантюру, сэр Блад, но не забывайте, что ваши дети находятся в полной моей власти.

— Плохо начинать совместное предприятие со взаимных угроз, дон Мануэль. Поэтому я вам ничего не отвечу на ваш дурацкий выпад.

Стоявший с другой стороны капитана командор Бакеро вмешался в разговор:

— Не кажется ли вам, что уже пришло время открыть пароль, а?

Сэр Блад пожал плечами:

— То, что вы узнаете, каков он, вам ровным счетом ничего не даст.

— Не темните, сеньор перебежчик, — грозно нахмурился командор.

— Ну как хотите, — вздохнул капитан, — паролем является мелодия одной английской шуточной песенки, я бы насвистел вам ее мелодию, но это собьет с толку тех, кому должен быть адресован пароль. Они подумают, что мы уже на исходных позициях, и раньше времени нападут на часовых.

— Вот оно что, хитро придумано, — пробурчал командор.

— Отдайте лучше приказ двигаться вперед.

Дон Мануэль подозвал к себе двух младших офицеров, они выслушали указания алькальда и кинулись бегом вдоль цепочки солдат вправо и влево от своих командиров. Через несколько секунд передняя шеренга дрогнула и, нарушая тишину ломаемыми сучьями, цепляясь сапогами за мелкие камни, пошла вперед. Ярдов через двести сэр Блад поднял руку и по шеренге пробежала команда — остановиться.

— Нам надо спешить, через полчаса взойдет луна, — нервничал дон Мануэль.

— Мы успеем, — спокойно сказал сэр Блад. Послушав наступившую тишину, он тихонько насвистел несколько тактов из «Лиллибулеро», популярной английской песенки. Тут же из темноты донеслось продолжение.

— Все в порядке, — облегченно вздохнул капитан Блад.

— Что мы делаем теперь? — спросил дон Мануэль.

— Нам нужно подождать минуту или две, за это время мои люди уберут часовых и дадут знать об этом.

Дон Мануэль и командор Бакеро напряженно вглядывались в чернильно-черную темноту ночи, но рассмотреть что-либо они были, конечно, не в силах.

Прошла минута, другая.

— Что же они там медлят? — нетерпеливо прошептал дон Мануэль.

Одновременно с его вопросом пришел условный сигнал.

— Ну что ж, — сказал капитан Блад, — насколько я понимаю — путь открыт.

— С Богом! — Дон Мануэль перекрестился эфесом своей рапиры.

— Думаю, нам осталось пройти ярдов двести пятьдесят или триста, — сказал командор.

— Несколько меньше, я укажу, где остановиться.

— Близится восход луны, нам надо спешить, — нервно сказал алькальд.

— Луна осветит поле, заваленное трупами.

— Такое впечатление, сэр Блад, что вы вообще не способны волноваться.

— Я не могу себе этого позволить.

Испанцы старались не шуметь: они осторожно перебирались через поваленные стволы, обходили камни, стараясь не задеть их ножнами или прикладом мушкета. Совсем рядом был корсарский лагерь, посреди которого горел одинокий костер.

Как раз в этот момент Лавиния со своими людьми высадилась на каменистой отмели чуть западнее стен Санта-Каталаны.

Гребцам было приказано ждать.

— Куда идти, Троглио?

— Вон там, миледи, чуть дальше по берегу, домик смотрителя. Я с ним договорился, что он проведет в город, если это будет нужно. Я дал ему десять монет.

— Идемте, и побыстрее, что там у вас, одышка?

— Нет, миледи, нога, — управляющий постанывал сквозь зубы, — ударил о камни при высадке.

— Вы что, совсем не можете идти?

— Я попытаюсь. — Троглио действительно попытался опереться на ушибленную ногу, но тут же со стоном присел.

— Эй вы! — скомандовала Лавиния. — Живо сажайте его на спину — мне все равно на чью. У нас нет ни одной лишней минуты. За то, что вам придется поработать еще и мулами, я увеличиваю вознаграждение вдвое.

— Элен, скажи, Элен, что нам теперь делать?

Аранта сидела рядом с подругой и время от времени подносила ей скляночку с нюхательной солью. С того времени, как дон Мануэль покинул их комнату, унося с собой синий флакон, девушки были в отчаянии. Положение Элен выглядело безнадежным, катастрофическим. Уже после того как они дали сигнал Лавинии, оказалось, что свадьба отложена и Энтони посадили обратно в тюрьму. Таким образом, бегство с Лавинией становилось бессмысленным. Энтони все равно погибнет. Если же отказаться от побега, то придется по-настоящему идти под венец и по-настоящему стать женою дона Мануэля. Мысль об этом рождала в душе Элен ужас. Это замужество действительно было бы предательством Энтони. Яда у нее не было, а искать какой-нибудь другой способ умереть у Элен уже не было ни сил, ни времени.

Неужели он победил? — раз за разом задавала себе этот вопрос Элен. Неужели его бахвальство о том, что ему все удается в этой жизни, окажется правдой? Где же тогда справедливость твоя, Господи?! Почему ты на стороне негодяя и предателя?! Неужели таков твой промысел, но тогда дай мне силы смириться с ним! Почему все в душе восстает против жребия, который ты навязываешь?!

Выхода не было. Девушки уже не могли даже плакать, будто слезы иссякли. Они сидели в оцепенении, и только Аранта механически повторяла, как заведенная:

— Что нам делать, Элен, что нам делать?

Неожиданно Элен спросила у подруги:

— А что дон Франсиско, как он себя чувствует?

Аранта ответила не сразу. Сначала по ее заплаканному лицу пробежала тень мысли, потом она даже подпрыгнула на диване.

— Как же я сразу не подумала?

— О чем ты, Аранта?

— Ведь у папы должны быть ключи от всех... У него должны быть ключи от тюрьмы!

В глазах у Элен вспыхнула надежда.

— Что ты говоришь?

— Я сейчас пойду и уговорю его. По крайней мере попытаюсь.

— Что же ты ему скажешь?

— Мой папа хороший человек, очень хороший.

— Он хороший испанец, а Энтони англичанин.

— Нет, папа хороший человек, он должен понять.

— Ну тогда скорее, Аранта, умоляю тебя. Сейчас Мануэля нет в городе, у нас все может получиться.

Аранта вскочила, лицо ее сияло.

Поскольку последние фразы были сказаны девушками громко, Сабина до некоторой степени поняла, о чем идет речь, она заворочалась на топчане, села и угрюмо сказала:

— Не к лицу приличной девушке освобождать преступника из тюрьмы.

Пробегая мимо нее, Аранта весело прикрикнула на нее:

— Молчи, дурында, — не отдавая себе, конечно, отчета в том, что это слово значит по-русски.

— Ну что, скоро? — Дон Мануэль положил руки на плечо капитана Блада, покрытое его легендарным плащом.

— Я жду ответного сигнала.

— Надо сказать, мне уже надоела ночная прогулка.

— Мы будем здесь стоять столько, сколько потребуется. Они, видимо, слегка запаздывают.

— Кто это запаздывает? — быстро спросил дон Мануэль. — Кто такие эти они.

Капитан Блад не знал, что ему ответить; он проговорился, и трудно сказать, что произошло бы в следующее мгновение, если бы не раздался из темноты ответный сигнал.

— Все, — облегченно сказал сэр Блад, — нам имеет смысл перейти в тыл, очень скоро здесь будет очень жарко.

Ряды пехотинцев разомкнулись, пропуская алькальда и его будущего тестя.

— Так я все-таки не понял, кого вы имели в виду только что, говоря...

— Не время, дон Мануэль, не время, чуть позже я отвечу вам на все ваши вопросы. А сейчас командуйте.

— Что командовать?

— Вперед, шагом марш, огонь!

Бешеное сомнение искажало лицо дона Мануэля! Он с явной неохотой отпустил плечо капитана Блада и отдал нужную команду. В ту же секунду ночь словно лопнула по шву. Огонь, крики, стоны! Все шесть рот защитников Санта-Каталаны решительным шагом двинулись вперед. Передняя шеренга, встав на колено, давала залп, и тут же ретировалась в тыл, освобождая место для следующей шеренги. Но довольно быстро этот стройный порядок нарушился. Судя по всему, противник отнюдь не был захвачен врасплох. Он тоже отвечал мощным залповым огнем. Тьма впереди взрывалась, и оттуда прилетала стена горячих пуль, которые легко прошибали кирасы и каски, калечили руки, ноги. Солдаты падали с проклятиями и предсмертными хрипами. Свирепые команды командора Бакеро и других офицеров упорно гнали их вперед, ведь впереди их ждала желанная победа. Командор был убежден, что это сопротивляется внешняя охрана лагеря; если подавить ее слабое сопротивление, больше никаких проблем не будет — остальных корсаров можно будет взять тепленькими. Очень долго и солдаты, и офицеры не могли поверить в тот очевиднейший факт, что из неожиданного нападения ничего не вышло, что противник встречает их во всеоружии и даже, кажется, контратакует. Линия встречного огня, несомненно, наплывала.