Белый индеец - Портер Дональд Клэйтон. Страница 6

Глава вторая

Сенеки жили в длинных домах [10] из обтесанных бревен, скрепленных корнями растений и обшитых толстой корой вяза. В одном доме селились родственники и члены одного клана. Но великий сахем Гонка, хотя и входил в клан Медведя, жил отдельно, как и полагалось великому сахему.

Дом его был построен так же, как и другие, но был гораздо меньших размеров — двадцать пять футов [11] в длину и девятнадцать в ширину. Над входом красовались лосиные рога, а еще выше — вырезанный и раскрашенный красной краской тотем клана Медведя [12].

В центре помещения, в выложенном камнями очаге, всегда горел огонь. Прямо над очагом в крыше было сделано отверстие, а над ним на четырех столбиках лежала плита, закрывая пламя от дождя и мокрого снега; весь дым уходил наружу, и в домике почти не было копоти.

Вдоль стены тянулся ряд деревянных сундуков. Одни были покрыты шкурами и мехом и использовались в качестве постелей, в других хранились одежда, оружие, инструменты и необходимые вещи, не поместившиеся на колышках, вбитых в противоположную стену.

Постель Ренно была вдвое меньше, чем те, на которых спали его родители. Он мог жить здесь только до семи лет, а потом должен был перебраться в дом для мальчиков.

Великий сахем и его семья не пользовались особыми привилегиями, и единственным предметом роскоши в доме был чугунный котелок из города белых.

Ина, жена Гонки, посмотрела на приемного сына. Мальчик спал под мягким одеялом из чудесной теплой материи, взятым в городе белых.

Ина посадила Ренно в люльку, предназначенную для того, чтобы переносить малыша по улице, и ребенок затих. Люлька была сделана из жесткой медвежьей шкуры, а внутри выстлана нежным, мягким мехом серебристого волка.

Мать вышла из дома. На улице стоял мороз. Щечки мальчика порозовели, в носу защипало, и он съежился, пытаясь укрыть личико. Но вскоре согрелся и выпрямился.

Двухлетний ребенок не может долго сидеть спокойно. Мальчик принялся ворочаться, крутиться и выглянул из люльки.

Вышитые одежды матери развевались, она торопливо шла по глубокому снегу, Вскоре к ним присоединилась еще одна молодая женщина с такой же люлькой за спиной, мать Ановары, подружки Ренно.

Женщины поздоровались и вышли за частокол, окружавший поселение сенеков. Ренно догадался, куда они направляются, и быстро юркнул обратно в теплый мех. Ему очень не нравилось место, куда они шли.

Мать начала петь. Низким мелодичным голосом она призывала маниту земли и воды даровать сыну силу и мужество. Ренно задрожал. Ина была хранительницей веры и умела говорить с духами.

Ренно знал, что маниту прячутся в верхушках деревьев, слушают и переговариваются между собой. «Будь сильным! Будь смелым!» — шелестели ветви.

Поющие женщины медленно вышли на замерзшую поверхность небольшого озера. Люльки Ренно и Ановары поставили на лед.

Во льду была сделана прорубь, но вода успела снова замерзнуть, так что Ине пришлось каменным топориком расчищать прорубь. Потом женщина вытащила сына и подняла высоко над головой. Малышу было холодно, но он не сопротивлялся. Личико его оставалось спокойным.

— Маниту, дайте Ренно силу! — крикнула Ина. — Женщина-небо, взгляни на моего ребенка и сделай его крепким!

Ренно скрестил руки на груди, словно был связан, и затаил дыхание.

Мать опустила его в ледяную воду.

Ренно едва не закричал. Он молча ждал, когда мать вытащит его из озера. Оказавшись на воздухе, он вдохнул полной грудью и снова замер, когда его второй раз окунули в прорубь.

Ановара была младше и слабее. Когда ее мать повторила тот же ритуал, малышка заплакала. Женщина ладонью зажала ей рот, дав только глотнуть воздуха. Все повторилось. Ановара утихла.

— Не плачь, дочь моя, — пропела ей мать. — Сенеки не плачут. Ты будешь сильной и храброй женщиной. Ты никогда не будешь плакать! Посмотри на Ренно. Он умеет молчать. Однажды Ренно станет великим воином.

Ина улыбнулась, но ничего не ответила. Ренно знал, что она довольна. Мать вытерла его и укутала в мех. Свернувшись клубком, мальчик заставил себя перестать дрожать.

Ина с гордостью посмотрела на сына. Ренно получил свою награду и не желал большего.

Осенние запахи наполняли лес. Листья дубов, кленов и вязов стали красными и золотыми; наступила пора по примеру зверей запасать пищу на зиму. Кусты дикой малины уже были обобраны до голых ветвей, и вскоре старшие девочки отправились собирать кору сассафраса [13].

Мальчиков отпустили на прогулку. У них был свободный день, и теперь можно было поиграть. Старейшины собрались на совет, а воины либо охотились, либо отправились в набег на оттава. Оставшиеся дома помогали женщинам расчищать новые поля.

Ренно шел уже седьмой год. Он был рослым и сильным, и Гонка с Иной отвели его к мальчикам, хотя тем было уже по девять. Эл-и-чи, младшему сыну великого сахема, было всего пять лет, и он пока оставался дома.

Ренно шел последним в цепочке, но не обижался. У него был отличный нож, много охотничьих стрел, лук, и он мог постоять за себя.

Сегодня он хотел улизнуть, выбрав подходящий момент, и поохотиться в одиночку. Узнай об этом другие, они захотели бы пойти вместе с ним, но только испортили бы все удовольствие. Без взрослых мальчишки забывали обо всем на свете, а охота требовала дисциплины.

Еще весной Ренно начал стрелять в белок и птиц. Иногда ему попадались ласка или енот, а однажды мальчик подстрелил рыжую лисицу. Когда охотишься в одиночку, легче вспомнить, чему тебя учили. Ренно мог определить по глубине и четкости медвежьего следа, когда прошел зверь. Царапины на стволах деревьев указывали, что поблизости прячется енот, а в опавших листьях скрывались птичьи гнезда. Лоси оставляли за собой полосы примятой травы. Конечно, мальчик никогда не стрелял в крупного зверя, а увидев медвежьи или лосиные следы, немедленно сообщал старшему, как было велено.

Небо было ясное, листья облетели, и в лесу стало светло. Ренно радовался, что ему удалось уйти, и бесшумно шел по лесу, поглядывая на деревья и камни, чтобы потом найти обратную дорогу.

Вскоре он вышел к ручейку и, опустившись на колено, зачерпнул ладонью воду. На влажной земле отпечатались свежие следы. Очень большой медведь приходил сюда совсем недавно.

Скоро медведи залягут на всю зиму в берлоги, а сейчас поедают орехи и ягоды, чтоб набраться сил. Наставники говорили, что осенью медведь опасней всего.

Ренно уже собирался идти дальше, как вдруг позади него раздался треск. Из кустов выбрался огромный бурый медведь с матовой шерстью и оскаленными клыками.

Убегать не имело смысла, медведь быстро догонит его. Ренно видел человека, который остался без глаза после схватки с медведем, и подумал, что лучше всего влезть на дерево. Мальчик перепрыгнул через ручей и бросился к высокому дубу, но было поздно. Зверь заревел, перешел ручей, встал на задние лапы, а передними принялся размахивать в воздухе.

Ренно застыл на месте. А вдруг маниту решили испытать старшего сына главы клана Медведя? Тогда стоит ему струсить, и он погиб.

Времени не было, и мальчик, не раздумывая, стал пускать стрелу за стрелой во врага. Все они попадали в цель, и медведь ревел от боли и ярости, но продолжал приближаться.

Мальчик выхватил кремневый нож. Если он отступит, маниту покинут его — он должен убить зверя или погибнуть сам.

Медведь вплотную подошел к Ренно, и тут ребенок изо всех сил ударил в мохнатое горло.

Мальчик с трудом увернулся от страшной пасти, когти в последний раз зачерпнули воздух, и медведь медленно осел на землю.

Ренно перевел дыхание. Он посмотрел на поверженную окровавленную тушу, к горлу подступила тошнота. Мальчик из последних сил выкрикнул боевой клич сенеков, призывая товарищей.