Опасные забавы - Портер Маргарет Эванс. Страница 76

Рядом с ней стояли ее муж и двоюродный брат, герцог Ангулемский, старший сын графа д'Артур. Он произвел на Розали довольно неприятное впечатление. Его брат, герцог де Берри, не в пример ему оживленный, любезный и легкомысленный, поцеловал руку Розали и прошептал ей изысканные комплименты.

Ее лицо зарделось от удовольствия. В эту минуту к ней приблизился маркиз Элстон.

– Моя дорогая герцогиня, вы даже не представляете, как я рад вас здесь видеть и не поверите, что я вас повсюду искал, – сказал он, и на его белом, как мрамор, лице впервые появились яркие краски. – Идемте за мной, я должен вам кое-что показать. И тебе тоже, Джервас.

Они двинулись вслед за ним по коридору, увешанному картинами в позолоченных рамах. Одна из них показалась до боли знакомой Розали. На ней была изображена юная девушка в красном плаще, с волосами, перевязанными лентой того же цвета.

– «Озорница», – тихонько воскликнула Розали и вздохнула. – Джервас, это «Маленькая цыганочка», – и она отвернулась от картины, боясь разрыдаться, и взглянула на мужа.

– Одно из последних приобретений регента, – с видом победителя пояснил Дэмон. – Она куплена по совету сэра Джорджа Бомонта, которому ее только что продал месье Лемерсье.

– Этьен Лемерсье? – переспросила Розали. Немного подумав, она проговорила: – Я полагаю, что он решил расстаться с картиной после нашего разговора. Pauvre gentilhomme [64] .

– Жаль, что упустил возможность ее купить, – произнес Джервас. – Вряд ли теперь его королевское высочество добровольно уступит ее кому-либо.

– Подумать только, мой детский портрет висит на стене королевского замка! Мама была бы очень горда!

– Речь идет не только о твоем лице, – суховато уточнил Джервас, посмотрев на низкий вырез платья девочки на портрете. – Я отнюдь не в восторге от того, что регент сможет любоваться прелестями моей жены, когда только пожелает.

В отличие от своего друга герцога лорд Элстон был знаком с большинстом гостей. Прогуливаясь с четой Солуэй по паркам, расположенным за дворцом, он развлекал их сплетнями о многих особах, собравшихся на празднество. На дорожках им часто попадались расписные навесы, к которым были прикреплены яркие фонари и букеты душистых цветов.

Джервас отправился за шампанским, а маркиз остановился, чтобы поздороваться с какой-то привлекательной дамой. Воспользовавшись случаем, Розали решила пройтись по парку одна и немного передохнуть. От переполненных, жарких залов, шума тысяч голосов и тяжелого полумесяца, приколотого к волосам, у нее страшно заболела голова. Убедившись, что ее муж затерялся в толпе, она двинулась к маленькой поляне под деревьями. Розали надеялась, что на свежем воздухе ей станет лучше.

Проходя мимо искусно подстриженных кустарников и деревьев, она встретила другую даму в сером шелковом платье и жемчугах и вежливо отступила в сторону, чтобы дать ей дорогу.

– Эти топазы идут вам гораздо больше, чем в свое время мне, – проговорила женщина.

Розали с изумлением вгляделась в знакомое гордое моложавое лицо.

– Ваша светлость, – переведя дух, произнесла она и сделала торопливый, не слишком ловкий реверанс. – Я даже не подозревала, что вы здесь.

– В такой толпе это не удивительно, – отозвалась вдовствующая герцогиня Солуэй. – А где мой сын?

– Я не знаю, – ответила Розали. – Я как раз пошла его искать.

– Пусть он сам вас поищет, – предложила ей мать Джерваса. – А пока он будет искать, я хочу составить вам компанию. Мне надо вам очень многое сказать.