Дама его сердца - Поттер Патриция. Страница 39

Нил вернулся в замок, в который раз пожалел, что здесь нет библиотеки, и вошел в гостиную. Огонь в очаге почти угас, но Нил подложил полешко, и он снова ярко вспыхнул.

Нил налил себе стакан бренди и невидящим взглядом уставился на огонь.

15

Джэнет сидела на средней подушке сиденья. Аннабелла спала, положив голову ей на колени. Рэй-чел устроилась с другой стороны. Грэйс сидела напротив, вытянувшись в струнку, и храбро пыталась читать. Рядом с ней поместилась Клара с Колином на руках. С краю уместилась Люси, всякий раз цепляясь за скобу, когда карету встряхивало на ухабах. Самсон лежал под боком у Рэйчел, а Далила блаженствовала в корзинке на полу.

По крыше кареты барабанил дождь, гремел гром, то и дело вспыхивали молнии. Как только началась гроза, Брэмур сел рядом с Кевином на козлы. «Наверное, оба вымокли до нитки, — подумала Джэнет, — а маркиз еще не совсем выздоровел». Черт бы его побрал с его упрямством! Нельзя было выезжать в такую погоду, когда небо все заволокло тучами и воздух был наэлектризован грозой. Но разве мужчина когда-либо прислушивается к советам женщины?

До места, где можно было переночевать, оставалось еще по крайней мере десять миль. Конечно, есть гораздо более короткий путь — через горы, но карета его все равно бы не осилила, даже если бы не угроза нападения со стороны бандитов.

Джэнет постаралась сосредоточиться мысленно на своем новом плане. Она должна убедить Камберленда, что способна сама, без посторонней помощи, управлять Лохэном. Но каким образом? Она знает лишь одно, что скорее будет гореть в аду, чем снова выйдет замуж!

И еще она думала о странном приключении Брэмура в горах. Почему бандит его отпустил — и без всякого выкупа? Очень странный бандит… Может быть, это какой-нибудь беглый якобит? А если так, то она, наверное, могла бы рассчитывать на его помощь в случае чего. Впрочем, сейчас ей, кажется, ничто не угрожает — разве что Брэмур. Реджинальд слишком ленив, а его жена чересчур много времени уделяет нарядам. Что же касается Марджери…

Снова раздался оглушительный раскат грома. Лошади рванули вперед, карета накренилась и застряла. Джэнет едва успела подхватить Аннабеллу, иначе бы та свалилась со скамьи. Самсон залаял. Джэнет отдернула занавески, прикрывавшие окошки кареты. Дождь лил как из ведра, так что она с трудом разглядела приближающуюся укутанную в плащ фигуру.

— Дальше ехать нельзя. Дорога слишком размыта. Надо распрячь лошадей, пока гроза не перестанет.

Лицо Брэмура осунулось, и на нем ясно прорезались морщины, которых утром она не замечала.

Джэнет уложила поудобнее младших девочек на сиденье, вышла из кареты и едва не упала, поскользнувшись. Кевин и Брэмур пытались успокоить четверку лошадей, пугавшихся каждого просверка молнии и удара грома. Фонарь, висевший на передке кареты, еле мерцал.

— Вернитесь в карету, Джэнет! — крикнул Брэмур. — Лошади напуганы и могут взбрыкнуть, а это опасно!

Но Джэнет не подчинилась. Она провела ладонью по шее коренника и заворковала:

— Тише, успокойся, моя радость. Ты славно потрудился и скоро отдохнешь в теплом стойле, и овса тебе дадут вволю.

Коренник успокоился, и это оказало влияние на других лошадей. Джэнет все гладила коренника, а Брэмур и Кевин тем временем распрягли всю четверку и отвели под деревья. Брэмур привязал лошадей и снова приказал:

— Садитесь в карету.

— Только вместе с вами и Кевином.

— Но там нет для нас места. Мы останемся на козлах и накроемся промасленной мешковиной.

— Нет, места хватит на всех. Только вам или Кевину придется взять кого-нибудь из детей на руки. Но снаружи вы не останетесь.

Он неохотно согласился:

— Как вы заботливы, мэм…

— Я просто не хочу, чтобы вы оставались целую вечность под дождем. Что мы будем делать, если у вас опять начнется жар?

Нил пожал плечами, снял с козел фонарь, внес его в карету и привернул фитиль. Он хотел было улыбнуться, но получилась не улыбка, а гримаса — так он продрог. Тем не менее Нил придержал дверцу, чтобы она могла войти, и протянул руку — помочь подняться. Но Джэнет сделала вид, что не заметила этого, поднялась сама и убрала одеяла с пола, так как с Кевина и Брэмура вода лилась ручьями. Какой он, однако, упрямый! Точно мул. Нечего ему делать на козлах после такой страшной раны. И почему это мужчины всегда считают, что они правы, а потом предоставляют женщинам ухаживатб за ними?

Кевин тоже беспокоился о маркизе. С его помощью Джэнет накинула на Брэмура несколько одеял, и свое собственное тоже. Брэмур хотел было запротестовать, но никто не обратил на это внимания.

Аннабелла проснулась и сразу поползла к Брэмуру. Джэнет хотела ее остановить, но маркиз покачал головой и протянул девочке руки. Аннабелла уютно устроилась у него на коленях.

Джэнет было известно, что лучше всего согревает именно человеческое тепло, хотя смелость Аннабеллы ее удивила. А еще больше ее удивил взгляд Брэмура — взгляд благодарный и нежный.

Постепенно он перестал дрожать. Хорошо бы дать ему горячее питье, но их еда и напитки были в корзине, привязанной сверху к карете. Слава богу, корзина хорошо завернута в промасленную ткань, но там все холодное, а ему сейчас нужно как следует согреться. Господи, неужели ей всегда будет небезразлично, как он себя чувствует? Может, это любовь? Неужели она действительно никогда не умирает — даже если не встречает взаимности?

Джэнет посмотрела на Брэмура, и сердце у нее сжалось. Ну как можно любить человека, которого считаешь бесчестным? Волосы у него прилипли ко лбу, лицо красное, а рот искажен гримасой. Наверное, он чувствует невыносимую боль даже от того, что на коленях сидит легонькая, как перышко, Аннабелла! Но когда Джэнет хотела взять дочь, Нил только крепче ее обнял, а Аннабелла теснее прижалась к нему, и он закрыл глаза.

У Кевина вид был чрезвычайно смущенный: он теснился между маркизом и Люси, которая его просто обожала и сидела красная как рак. Джэнет и самой было не по себе. Оттого что Брэмур находится так близко, сердце у нее сильно билось в груди. Она старалась отогнать ненужные мысли, но они опять и опять возвращались к Брэмуру. Нет, он слишком слаб для подобного путешествия — тем более в такой холод и дождь!

Брэмур открыл глаза и посмотрел на Джэнет.

— Да, не такой я представлял нашу поездку, — сказал он смущенно.

Брэмур попытался вытянуть ноги и невольно поморщился. Тогда Джэнет решительно взяла у него Аннабеллу, которая захныкала, но вскоре уже снова спала крепким сном. Маркиз виновато улыбнулся, и в эту минуту Джэнет заметила на штанине кровавое пятно.

— Господи, у вас рана открылась!

— Это все ничего, не стоит беспокоиться.

— Может быть, и ничего, но подушка будет испорчена, — ворчливо возразила Джэнет, притворяясь, что ее волнует только внешний вид сиденья. — Кевин, ты подержишь Аннабеллу?

— Ага.

Кевин взял девочку на руки так осторожно, словно она была сделана из стекла, а Джэнет наклонилась вперед. Кровавое пятно на штанине все увеличивалось.

— У вас, надеюсь, нож при себе, милорд? Нил удивленно поднял брови.

— Да, нож, — спокойно повторила Джэнет.

— Но он у меня в седельной сумке — там же, где пистолет.

Нил нахмурился, словно поняв только сейчас, что все средства защиты остались снаружи, а это свидетельствовало о крайней усталости. Ведь Нил Форбс — великолепный, осторожный солдат, уважаемый самим Камберлендом!

— Я достану, милорд, — вызвался Кевин. Он неуклюже посадил Аннабеллу на подушку и осторожно добрался до дверцы.

— Возьми фонарь, парень, — приказал Брэмур. — И принеси мои седельные сумки.

Холодный ветер ворвался в карету, и Джэнет сразу озябла. Но гроза все же шла на убыль. Может, когда перестанут сверкать молнии, они попытаются снова тронуться в путь? Лошади уже не будут так пугаться… Нет, Брэмур не в силах ехать дальше, это ясно. Наверное, разошлись швы, и он не сможет сесть на лошадь, пока рана открыта.