Открой свое сердце - Поттер Патриция. Страница 6
— Прошу прощения за отсутствие элегантности у моего транспортного средства, — произнес он совершенно не извиняющимся тоном. Было очевидно, что слова эти — пустая дань вежливости, а не искреннее сожаление.
Перед высокой ступенькой пикапа Джиллиан пришлось принять его помощь, и сильная рука буквально забросила ее на сиденье. Затем Стивен обошел фургончик и уселся за руль. А Джиллиан продолжала приходить в себя от силы, с которой он подбросил ее в кабину. Поглядев на него, она сухо заметила:
— Вам бы следовало быть нападающим.
Джиллиан увидела, как он поморщился при этих словах, но ответа не последовало. Однако сцепление он переключил рывком. Затем, не глядя на нее, Стивен вывел машину на дорогу и устремился вперед.
Джиллиан уселась поудобнее, прижавшись спиной к дверце, чтобы лучше видеть его. Какая жалость, что характером он больше всего напоминает ей Ворчуна из «Белоснежки», потому что внешностью вполне годился бы на роль Принца.
У него были русые волосы, не курчавые, а скорее волнистые и густые. И взлохмаченные, видимо из-за привычки запускать в них пальцы. Перед тем как Стивен опустил рукава рубашки, она успела хорошо разглядеть загорелые мускулистые руки, покрытые легким светлым пушком. Они легко и уверенно крутили руль, переключали скорости. Во всех его движениях чувствовались опыт и сноровка.
Лицо его было запоминающимся: сильным и надменным. Идеальными черты лица нельзя было назвать из-за носа, явно неоднократно перебитого. Кроме того, с виска на щеку спускался заметный шрам. Джиллиан вспомнила, каким сумрачным взглядом и как настороженно рассматривали ее вчера эти пронзительные глаза. И тут же ей вспомнилось вчерашнее странное ощущение, какая-то неудержимая потребность заставить его улыбнуться. Сейчас это чувство вернулось, и она была потрясена, каким сильным оно оказалось.
Что это вдруг случилось? Она даже толком его не знает и видятся они второй раз… Может быть, это в ней говорит желание узнать, способен ли он вообще на улыбку? Что-то вроде сильного исследовательского инстинкта.
— Ну? — нарушил тишину Стивен.
Одно слово — и мысли ее разлетелись, как осколки стекла под молотком. Она виновато опустила глаза.
— Так какая же у вас идея? В чем она заключается?
Джиллиан сдержала свою прирожденную прямоту и начала, насколько могла, дипломатично. Этому она с трудом выучилась у
Лесли: быть тактичной и сдержанной при любых обстоятельствах.
— Турнир по гольфу… это очень мило, но…
— Снова вы употребляете это слово, — перебил он. — «Мило». У вас это звучит, как порицание, — в тоне его ясно слышались предостерегающие нотки.
— Но, — поспешила продолжить Джиллиан, — мы могли бы дополнить программу, включив в нее… хм… одно замечательное… добавление. Кое-что для детей. И для большинства женщин, которым гольф неинтересен.
— Не забудьте про показательный теннисный турнир и бесплатное угощение, — резко возразил он. — Разные спортивные знаменитости…
Гольф, теннис… Джиллиан хотелось передразнить его. Кому это нужно? В мире хватает людей, далеких от спорта. Всем в первую очередь требуется развлечение, смех, радость, что-нибудь необычное во время праздника.
— У вас там такие красивые рощи и холмы, и по-настоящему красивые дома, — продолжала настаивать она. — Индейским Холмам нужна большая широкая известность, Но рекламу им нельзя сделать одними спортивными состязаниями…
— Лесли считала эти планы достаточно хорошими, — сказал он твердо и холодно.
Джиллиан начала считать до десяти. Они с Лесли добивались успеха именно потому, что дополняли друг друга. И лучше всего удавались им те кампании, которые они планировали вместе, потому что вносили в них каждая своё; Лесли свою логику, высокую организованность и дисциплину, а Джиллиан — богатое воображение и смелую фантазию. Но над этим проектом работала только Лесли, Джиллиан была занята другим клиентом, и рекламная кампания нового строительства на Индейских Холмах ее не интересовала.
Однако теперь из-за отсутствия Лесли все свалилось на нее.
Джиллиан верила, что ее идея сработает. Чувствовала это нутром, а оно никогда ее не обманывало.
Прежде чем она успела изложить свой замысел, Стивен подъехал к небольшому торговому центру и остановился перед тускло освещенным входом в итальянский ресторанчик.
— Надеюсь, вы любите итальянскую кухню?
Это было скорее утверждение, чем вопрос, и Джиллиан почувствовала, что ее подвергают какой-то проверке. Хотя такое ощущение ей совсем не понравилось, она молча кивнула, так же холодно, и не стала объяснять, что итальянскую кухню обожает.
Не дожидаясь, пока он обойдет машину и откроет ей дверцу, Джиллиан спрыгнула с высокой подножки. В конце концов это ведь была деловая встреча, а не любовное свидание. Тем не менее Стивен подождал ее перед пикапом, и рука его так естественно протянулась к ней, что стало понятно: он привык все держать под контролем. Неожиданное и незваное тепло стало расходиться по ее коже от того места, которого он коснулся.
— Синьор Морроу, — с широкой улыбкой приветствовал его человек в черном костюме. — Добрый вечер, синьорина.
— Мой обычный столик, — небрежно сказал Стивен, после чего их проводили к маленькому столику у стены с окнами, выходившими на стоянку машин. В полутемном ресторанчике это было самое светлое место, и Джиллиан подумалось, что, наверное, он приносит сюда деловые бумаги и работает даже во время еды. Непонятно почему, глаза ее поискали обручальное кольцо на безымянном пальце, но не обнаружили его. Она подивилась сама себе: зачем ей понадобилось это знать.
Пока они усаживались, она попыталась вспомнить все, что Лесли рассказывала о Стивене Морроу. Она хвалила качество его работы — и планировку, и само строительство, говорила о том, как он болеет душой за свое дело и что ждет очень многого от праздничного открытия. И хотя у Джиллиан по их немногочисленным встречам сложилось мнение о нем как о холодном, черством человеке, она знала, что Лесли восхищается им. Но ведь Лесли нравились многие из их клиентов-мужчин.