Костер на снегу - Райан Нэн. Страница 81

Узкое темное жерло властно манило к себе. Не зная, чего ожидать в столь странном месте, Кейн тем не менее подчинился непонятному зову. Коридор был так узок, что пришлось согнуться, чтобы в него войти, и вел он в сторону как от замурованного входа, так и от устья пещеры. Чем дальше шел Кейн, тем становилось светлее. Наконец он ступил в зал, освещенный дневным светом через какое-то естественное отверстие.

— Господи Иисусе! — вырвалось у него.

Казалось, здесь было собрано все золото мира. Отлитое в одинаковые прямоугольные бруски, оно громоздилось уходившими вглубь штабелями выше человеческого роста. В стороне стояли резные сундуки. Один треснул на боку, и в щель, давая представление о содержимом, вывалилась груда поблескивающих драгоценными камнями украшений. На каменных полках стояли кубки, подносы, кувшины, подсвечники и тому подобное — все из чистого золота.

Но больше всего Кейна поразили стены. Они сверкали мириадами золотых блесток, а местами, словно этого было мало, виднелись целые полосы еще не добытого, самой природой оставленного здесь золота.

Золото, золото было повсюду, куда ни бросишь взгляд! Чистейшее, богатейшее золото без малейшей примеси, словно дар безмерно щедрого божества. Мягкое, ковкое золото. Желтое, как густое масло. Бесценное золото.

Золото стоимостью в миллионы… нет, в миллиарды долларов!

Баснословное богатство.

Неисчерпаемый кладезь.

— Я богат… — прошептал Кейн.

* * *

По мере того как час отъезда дяди приближался, Натали ощущала все большую печаль. На станции полковник подтвердил свое намерение выехать полуденным дилижансом, где еще раньше заказал место. Пока дядя разговаривал со служащим станции, Натали размышляла над тем, когда они снова увидятся. Это вполне могло произойти года через три, а за три года утечет много воды и многое может измениться.

Отъезд дяди не сулил ей ничего хорошего. Помимо прочего, он означал разговор с Эшлином о разрыве помолвки. Натали уже предупредила жениха, что ей нужно сообщить ему нечто важное и что она зайдет к нему сразу, как только проводит дядю. Граф принял новость безмятежно — он явно не имел ни малейшего понятия о том, что его ожидает, потому-то Натали мучилась угрызениями совести. Ей предстояло больно ранить доброго, отзывчивого, любящего человека, который желал ей только счастья.

— Правда, чудесно, что дилижанс сегодня прибыл точно по расписанию? — удовлетворенно сказал полковник, приближаясь к Натали.

— Что же тут чудесного? — пробормотала та. Для нее подобная точность означала, что им скорее придется расстаться.

— Девочка моя, не могу же я всю жизнь провести в праздности! Я и так сильно задержался. Надо сказать, время пролетело незаметно. Золотые денечки! — Дядя подмигнул и осведомился с некоторым беспокойством: — Надеюсь, ты не думаешь, что я уезжаю потому, что у Ноэль закончились гастроли?

— А что я должна думать? — спросила Натали, пытаясь скрасить расставание шуткой. — Что ты больше не можешь выносить мое общество?

— Ax ты, шалунья! — Полковник погрозил ей пальцем. — Счастлив джентльмен, чьи зрелые дни скрашивают сразу две юные красавицы! Как бы я хотел продлить свой визит…

— Так оставайся! — встрепенулась Натали.

— Не могу. Дела! Перед отъездом я договорился с одним старым другом о встрече по поводу земельных притязаний, и назначенный срок близится. Задумал я одно дельце… но не будем торопить события. Если оно выгорит, я могу разбогатеть.

— Посадка! Посадка! Занимайте свои места!

— Ну, счастливо оставаться, — с чувством сказал полковник, запечатлевая на лбу у Натали отеческий поцелуй.

— Постой! — Она бросилась ему на шею и стиснула в крепком объятии. — Мне нужно тебе кое-что сказать! Понимаешь… я хочу разорвать помолвку. Я не могу выйти за Эшлина Блэкмора. Никак не могу!

Дядя был не на шутку удивлен. Он не был в восторге от графа, но и не имел ничего против его кандидатуры на роль супруга любимой племянницы. В конце концов, это был ее выбор. Ничто не говорило о том, что между молодыми людьми появились разногласия.

Внезапно полковник заметил на другой стороне улицы Кейна Ковингтона. Тот стоял у почтового отделения. Поймав его взгляд, Кейн слегка поклонился. Полковник хмыкнул.

— Не можешь — и не надо, — сказал он примирительно, еще раз взглянул на Кейна и повторил: — Не можешь — и не надо.