Полночное свидание - Райан Нэн. Страница 14

Хилтон улыбнулся и вскрыл второе письмо. Размашистый почерк принадлежал Джефферсону Дэвису. Дэвис, все еще состоявший на военной службе, писал из Арканзаса. Он мало распространялся о своих обязанностях, зато красочно описывал хорошенькую молодую леди, с которой недавно познакомился. Это была Сара Тейлор, дочь полковника Захарии Тейлора, командующего фортом Кроуфорд.

Последнее письмо было от Криса Кемпбелла. Он писал, что ему нравится жить в Техасе, он еще никогда не был так счастлив и собирается остаться в Сан-Антонио навсегда. Он приглашал Хилтона при первой возможности приехать погостить у него.

Сложив письмо, Хилтон бросил его на стол. Первые розовые лучи зимнего солнца робко осветили его просторный номер в нью-йоркском отеле.

Этот год оказался весьма удачным для него. Инвестиции в железную дорогу и банковское дело приносили хороший доход. Собственность, приобретенная им в Новом Орлеане, вне всякого сомнения, лет через десять удвоится в цене. Ужасная желтая лихорадка пощадила его. Он провел осень в Нью-Йорке, занимаясь бизнесом и не отказывая себе в удовольствиях. К тому же познакомился там с необычайно красивой женщиной, Дельфиной де Карондель, которая настаивала, чтобы он перебрался к ней в Париж.

Хилтон Кортин не завидовал ни одному из своих друзей, приславших ему поздравления с Рождеством. Он жил жизнью, которую выбрал сам, и одиночество ничуть не тяготило его.

Прошел год. И снова наступило Рождество. Хорошенькое личико Сильвии пылало от возбуждения. Одевшись потеплее, она с нетерпением ждала появления ряженых, чтобы отправиться с ними по домам исполнять рождественские гимны. Она сбежала по лестнице и остановилась в дверях гостиной. Под большой веткой омелы стояли ее мать и Эдвин Фэрмонт и целовались.

— Простите! Я не ожидала… Хочу сказать, что я не знала… — смущенно забормотала Сильвия.

Серина Фэрмонт, продолжая обнимать мужа, посмотрела на дочь и широко улыбнулась:

— Входи, дорогая. Дай нам посмотреть на тебя.

— Ты самая хорошенькая юная леди в Мобиле, — с гордостью заявил Эдвин Фэрмонт. — Меня это пугает.

— Почему, папочка? — спросила Сильвия, подбегая к нему.

— Очень скоро какой-нибудь молодой человек уведет тебя от нас, — ответил отец, обнимая ее.

— Твой папа прав, Сильвия. Ты такая хорошенькая! Кстати, ты уверена, что оделась достаточно тепло?

— Да-да, — нетерпеливо ответила Сильвия. — Мои друзья будут здесь с минуты на минуту. Сколько сейчас времени?

Эдвин Фэрмонт вынул из кармана золотые часы и объявил, что уже шесть часов вечера. И в эту самую минуту перед домом остановилась карета, и юные веселые голоса возвестили, что ряженые прибыли.

— Они уже здесь, они здесь! — закричала Сильвия, бросаясь в коридор и срывая с вешалки меховую накидку с капюшоном. — Не волнуйтесь. В десять я буду дома, — бросила она через плечо и выбежала в холодную декабрьскую ночь. На сбруях лошадей позвякивали колокольчики, и радостные голоса друзей приветствовали ее появление.

Карета тронулась, и чистый голос Сильвии влился в хор молодых голосов, исполнявших рождественские гимны.

— Стоило ли нам ее отпускать, Эдвин? — спросила Серина, когда дверь за дочерью закрылась и они вошли в теплую комнату.

— Да, дорогая. Они будут просто разъезжать по домам и петь гимны. Девочка получит от этого удовольствие.

Серина улыбнулась:

— Ты прав, Эдвин. В прошлом году у нее было ужасное Рождество. Пусть она будет счастлива сейчас.

Резиденция известного в Мобиле купца, расположенная на Саванна-стрит, была последним домом, который посетили ряженые. Величественный особняк сверкал огнями — рождественский праздник был в самом разгаре. Сильвия и ее друзья остановились на лужайке перед домом и запели. Тяжелая парадная дверь открылась, и на холодную галерею вышли несколько джентльменов, а леди, предпочитая остаться в тепле, собрались у высоких окон, чтобы послушать певцов.

Вслед за мужчинами на галерею вышел молодой человек, и у Сильвии замерло сердце. Он прислонился к белой колонне и небрежно скрестил ноги. Его светлые волосы в лунном свете отливали серебром, классически правильные черты лица скрывались в тени. Он был высоким и стройным, желтовато-коричневые узкие брюки обтягивали мускулистые ноги и прикрывали туфли с квадратными носами.

Сильвия вдруг обнаружила, что не спускает с него глаз, и смущенно опустила голову. Ее голос уже не был таким сильным, как раньше, и она начала путаться в словах, заметив, что незнакомый юноша тоже смотрит на нее.

Когда закончился последний гимн, с галереи раздались аплодисменты, и певцов пригласили в дом погреться. Сильвия скосила глаза в сторону светловолосого молодого человека. Он не аплодировал. Стоя в той же ленивой позе, он, не отрываясь, смотрел на нее. Друзья Сильвии поспешили в дом, а она не могла сдвинуться с места, чувствуя себя последней дурой.

Молодой человек оторвался от колонны и стал спускаться по лестнице. Сильвия поняла, что он направляется к ней, и гордо вскинула дрожащий подбородок. Незнакомец остановился и внимательно оглядел ее. Затем, добродушно улыбаясь, откинул с ее лица тяжелый капюшон.

— Так гораздо лучше, — произнес он довольным тоном и, взяв ее за руку, повел в дом.

— Я Рэндольф Бакстер, — представился он.

Сняв с нее накидку, Рэндольф повел смущенную Сильвию в столовую, где на столах уже были расставлены закуски, а на отдельном столике стояла большая серебряная чаша с горячим пуншем.

— А кто вы? — улыбаясь, спросил он, протягивая ей стакан с пуншем. — Кроме того, что вы самая очаровательная девушка в Алабаме?

Польщенная, Сильвия покраснела.

— Я Сильвия Фэрмонт, мистер Бакстер, — потупившись, ответила она.

— Можете звать меня просто Рэндольф, Сильвия. Надеюсь, мы будем друзьями. — Его глаза цвета морской волны весело блестели на чисто выбритом загорелом лице.

Сильвия потягивала горячий напиток, а мистер Бакстер рассказывал ей о своей семье, недавно переехавшей в Мобил. Его отец купил здесь плантацию «Дубовая роща», расположенную к западу от города. Сам Рэндольф учится на последнем курсе Миссисипского университета и приехал в Мобил на рождественские каникулы.

Сильвия была так увлечена беседой с Рэндольфом Бакстером, что не заметила, как на нее бросает недовольные взгляды молодая женщина с ярко-рыжими волосами. Джинджер Томпсон — чувственная, самолюбивая и испорченная особа — стояла в дверях, кипя от негодования. В свои семнадцать Джинджер была окружена толпой воздыхателей, но они ей уже успели наскучить. Она пришла на этот рождественский прием с друзьями и встретила здесь красавца Рэндольфа Бакстера. Он сразу ей понравился, и она решила включить его в число своих поклонников. А этой длинной, нескладной девице Фэрмонт она не позволит встать у нее на пути.

— Так вот вы где! — раздался недовольный голос Джинджер, и Сильвия повернула голову.

— Здравствуйте, мисс Томпсон. — Сильвия улыбнулась рыжеволосой.

Та посмотрела на нее как на пустое место и игриво похлопала Рэндольфа по плечу:

— Я обещала вам прогулку под луной. — Она похотливо улыбнулась, и ее высокая роскошная грудь чуть не выскочила из тесного лифа платья.

Сильвия покраснела, увидев, как зеленые глаза Бакстера жадно разглядывают нежные холмики грудей. Он расплылся в улыбке, и Сильвия поняла, что он совершенно забыл про нее.

— На улице прохладно, мисс Томпсон, как вы считаете? — спросил Рэндольф, переводя взгляд на хорошенькое личико Джинджер.

— Я не дам тебе замерзнуть, — нагло заявила Джинджер, и Сильвии захотелось умереть.

— Прошу вас извинить меня… — Сильвия поднялась.

— Извиняем, — небрежно бросила Джинджер, даже не взглянув на Сильвию.

— Подожди. — Рэндольф Бакстер взял Сильвию за руку. — Найди нашу одежду, а я присоединюсь к тебе через десять минут, — обратился он к Джинджер.

Девица бросила торжествующий взгляд на Сильвию и выплыла из комнаты. Шум в коридоре спас Сильвию. Ряженые собирались уходить.