Солнце любви - Райан Нэн. Страница 36

Подбираясь к Луису на кровати, приникая губами к его гладкой твердой груди и плоскому животу, а то и позволяя себе отважную игру с его пульсирующим жезлом, Эми дошла до белого каления, и когда Луис потянулся и, без видимых усилий подняв ее над кроватью, посадил на себя верхом, как всадницу, она была уже в полном разгаре страсти и, словно наперсток на палец, надела себя на его гранитный обелиск.

Вот тут уже Луису пришлось призвать на помощь все свои убывающие силы, чтобы не взорваться раньше времени. Держась за его стан, откинув голову, тяжело дыша, она прогнулась и прижала к его бедрам свои; в каждом ее движении было столько пыла и сладости, что он понимал: долго ему не продержаться.

В этот миг Эми взглянула ему в глаза, выдохнула его имя, и Луис начал содрогаться. Ответный спазм потряс тело Эми, и обоих подхватил вихрь исступленного беспамятства, который оставил их с бешено бьющимися сердцами и блестящими от пота телами, и несколько долгих минут они лежали неподвижно.

Эми чувствовала себя выдохшейся и опустошенной. Не было сил пошевелиться. Она твердила себе, что должна встать. Должна принять ванну. Должна надеть ночную рубашку. Должна разгладить сбившуюся простыню и вернуть на место подушки и покрывала, сброшенные на пол.

Но она не шелохнулась и была благодарна Луису, когда он наконец повернул ее на спину, поцеловал в губы и во весь рост растянулся рядом. Тяжелые веки Эми подрагивали, пока она сонно вглядывалась в складки шелкового полога у себя над головой.

Она издала легкий вздох удовлетворения и мирно уснула.

Через пару часов, когда свеча в спальне оплыла и почти догорела, а на небо поднялась луна, Эми проснулась и с трудом открыла глаза. Уставившись взором в белый шелк полога, она недоуменно гадала, с чего это она чувствует себя такой усталой, просто обессиленной. Она лежала на спине, одно колено было согнуто, и под пяткой ощущался голый матрас, а не простыня.

Эми вытянула согнутую ногу. Подняв руку, чтобы потереть живот, она обнаружила, что живот ничем не прикрыт. Она чуть-чуть оторвала голову от матраса и оглядела себя. Она спала нагишом! Никогда у нее не было такого обыкновения. Почему она без рубашки? И почему лежит поперек кровати, а не так, как следует? Где ее подушки и одеяла?

Все эти вопросы лихорадочно проносились у нее в голове, но она получила на них ответ, как только повернула голову и увидела Луиса. Он лежал, раскинувшись, на шелковой простыне, и в лунном свете, льющемся через окно, отчетливо вырисовывалась его стройная фигура.

Сердце Эми гулко забилось. Она осторожно рассматривала красивое лицо с длинными изогнутыми ресницами, белым шрамом от скулы до подбородка и жестокими чувственными губами. Рассматривала каждый дюйм некогда знакомого тела.

Но это был чужой и чуждый человек. Чужак, который даже во сне казался опасным. Даже спящий он не выглядел расслабленным и уязвимым, напоминая сжатую пружину, готовую каждое мгновение распрямиться и нанести удар.

Эми невольно вздрогнула. Обежав мускулистые плечи и гладкую грудь, ее взгляд переместился ниже, минуя выпуклые мышцы на ребрах и плоский живот, к той части его тела, которая больше всего пугала Эми.

Кровь прилила к ее лицу, когда она уставилась на вялую плоть, пребывающую в покое среди иссиня-черных вьющихся волос на его чреслах. Ей живо припомнилось, на что способен этот — столь безобидный на вид — орган, когда его переполняют токи силы и желания.

Поежившись от внезапного озноба, Эми сделала движение, намереваясь встать.

В мгновение ока Луис пресек эту попытку, крепко и больно ухватив Эми за запястье, и снова припечатал ее спиной к матрасу. Затем он наклонился над ней, вглядываясь в лицо сверкающими даже в темноте глазами.

Он не сказал ни слова, только по-хозяйски привлек ее к себе и снова заснул, удерживая ее в железном обруче своих рук. Она лежала в лунном свете, прислушиваясь к его ровному дыханию и сильным ударам сердца у нее под щекой.

В полнейшем изнеможении от всего случившегося, она тоже погрузилась в сон, а когда проснулась в следующий раз, комнату уже заливал солнечный свет. Мгновенно вспомнив все, она повернула голову. В постели она была одна.

Благодарная уже и за это, Эми приподнялась, опираясь на локоть, откинула с лица волосы и оглянулась по сторонам. Просторное помещение с белыми стенами и пушистым бежевым ковром выглядело как всегда. Высокие застекленные балконные двери были распахнуты навстречу прохладному апрельскому утру, а тяжелые светлые портьеры раздвинуты. Взглянув поверх кровати, она могла увидеть камин из белого мрамора с золотыми украшениями, а над каминной полкой — зеркало в золоченой раме высотой до потолка. Перед камином — длинная удобная кушетка и пара кресел, обитых нарядным бежевым бархатом.

Все было на месте. Если не считать груды сброшенных покрывал и пышных подушек на полу около изножья массивной кровати.

За открытой дверью, ведущей в большую ванную комнату, Эми уловила какое-то движение. Она торопливо схватила простыню с матраса и, накинув эту простыню на себя, села в кровати в тот момент, когда из ванной показался капитан Луис Кинтано, одетый в плотно облегающие фигуру брюки цвета буйволовой кожи и чистую белую рубашку; широкий красный шарф-кушак опоясывал его тонкую талию. Все это великолепие довершали высокие сапоги из мягкой коричневой кожи.

Было очевидно, что он только что аккуратно побрился и причесался, собрав сзади волосы в пучок с помощью узкого кожаного ремешка. Войдя в спальню, он приветствовал Эми небрежным кивком, как будто виделся с ней каждое утро всю свою жизнь. Такое подчеркнутое равнодушие после ночи, проведенной в столь постыдной близости… этого Эми не ожидала.

Он подошел к кровати, остановился, холодно улыбнулся и сказал:

— Вы выглядите крайне встревоженной, миссис Парнелл… совершенно напрасно. Прошлая ночь для меня ровным счетом ничего не значила. Я просто забавлялся.

Оскорбленная, пораженная в самое сердце, Эми узнала разящие слова, которые однажды произнесла сама… когда отреклась от него. Он вернулся, чтобы поквитаться с ней. Вот, оказывается, чем была для него эта ночь.

Ее врожденная гордость взметнулась, как пламя. Вскочив с кровати, она остановилась прямо перед ним. Крепко вцепившись в простыню, в которую плотно закуталась, она гневно бросила ему в лицо:

— Прекрасно! Вы получили то, ради чего явились сюда, капитан, а теперь убирайтесь вон! Вон из Орильи! Чтобы духу вашего не было на моей земле!

Луис насмешливо улыбнулся:

— На вашей земле? Это наша земля, chica [14]. Орилья — наше с вами обшее владение. — Улыбка сбежала с его лица, оно стало каменно-суровым и холодным как лед, когда он продолжил: — Я устал. Мои солдаты устали. Мой отряд будет располагаться лагерем в Орилье, пока не настанет срок идти в сражение.

Он направился к выходу. У самой двери он задержался, повернулся, чтобы оказаться лицом к Эми, и напоследок добавил:

— Пока я остаюсь в этой асиенде, вы будете делить со мной постель.