Уже мертва - Райх Кэти. Страница 62

Я почувствовала приступ стыда, вспоминая наш последний телефонный разговор. Она была права.

– Обратилась бы в полицию...

Не знаю, для чего я это сказала. В помощь копов в ее ситуации я сама не верила.

Гэбби кивнула и рассказала о той ночи, когда пришла ко мне.

– Я вернулась домой в половине четвертого и сразу поняла, что у меня кто-то побывал: уходя, я натянула на замок нитку. Ее не было. Я испугалась. Мое хорошее настроение вмиг улетучилось – я всю ночь радовалась тому, что не видела этого долбанутого, а еще тому, что только-только сменила все замки и могла чувствовать себя более защищенной. Так вот, нитки не было. Это прямо-таки убило меня. Я отказывалась верить, что чертов ублюдок опять приходил. И побоялась войти в квартиру. Вдруг он ждал меня там? Поэтому и приехала к тебе.

События, происходившие с Гэбби в течение последних трех недель, порция за порцией становились известны мне. К концу уик-энда они выстроились в моем мозгу в хронологическом порядке. Несмотря на то что ее преследователь не допускал по отношению к Гэбби явной агрессии, его поведение постепенно становилось все более и более дерзким. К воскресенью часть ее страха передалась мне.

Мы решили, что ей следует пожить пока у меня, хотя я вовсе не была уверена, что могу гарантировать ей в своем доме стопроцентную безопасность. В пятницу вечером мне позвонил Райан: сообщил, что патрульные машины пробудут здесь до понедельника. Когда мы с Гэбби выходили на прогулку, я кивала копам. Она продолжала считать, что их присутствие связано с тем, что какой-то незнакомец полазал у меня в саду. Я укореняла в ней эту мысль, так как считала своим долгом укрепить ее чувство новоприобретенной защищенности.

Я еще раз предложила Гэбби обратиться за помощью в полицию. Она ответила решительным отказом, так как боялась, что вмешательство копов может навредить "ее девочкам". По-видимому, ее останавливала еще и перспектива выйти у них из доверия. Я не стала настаивать на своем.

В понедельник я отправилась на работу. Гэбби планировала съездить к себе и взять кое-что из вещей. Она согласилась некоторое время не показываться в Мейне, заняться письменной работой. Для этого ей нужны были какие-то папки и ноутбук.

Я зашла в свой офис в начале десятого. Райан уже звонил. Я прочла записку на столе, написанную каракулями: "Я узнал имя. Э. Р.". Я попыталась связаться с ним, но Райана уже не было на месте, поэтому я отправилась в гистологическую лабораторию с намерением взглянуть на подброшенный мне в сад сувенир.

Череп сох на конторке, очищенный и помеченный номером. Мягкие ткани на нем отсутствовали, кипятить его не имело смысла. Он выглядел точно так же, как сотни других черепов: пустые глазницы, аккуратно выведенный номер ЛМЛ. Я уставилась на него, воспроизводя в памяти тот ужас, в который меня повергло его появление в моем саду три дня назад.

– Местоположение. Местоположение. Местоположение, – обратилась я к пустой лаборатории.

– Что?

Я не заметила, как вошел Дени.

– Однажды один риэлтор сказал мне нечто занимательное.

– Риэлтор?

– Не сам объект формирует нашу на него реакцию, а то, в каком месте мы этот объект видим.

Дени изумленно округлил глаза.

– Забудь об этом. Ты снял с черепа образцы почвы, прежде чем очистить его?

– Qui.

Он достал два маленьких пузырька.

– Надо как можно быстрее их исследовать.

Он кивнул.

– Рентген уже сделали?

– Qui. Но прикусную рентгенограмму зубов я только что отдал доктору Бержерону.

– Бержерон здесь? Сегодня ведь понедельник.

– Он собирается на пару недель съездить в отпуск, а перед этим должен завершить какие-то дела.

– Удачный денек! – Я взяла специальную пластмассовую емкость и положила в нее череп. – Райану, по-моему, удалось выяснить имя.

– Да? – Брови Дени в изумлении поползли вверх.

– Сегодня он, по-видимому, поднялся на рассвете. На своем столе я нашла сообщение, записанное с его слов еще ночной сменой охраны.

– А чье имя ему удалось выяснить? Скелета из Сен-Ламбера или этого вашего... – Он кивнул на череп в емкости у меня в руках. Очевидно, слухи о моем ночном кошмаре уже расползлись по лаборатории.

– Еще не знаю.

Я направилась назад в офис, по пути заглянув к Бержерону. Он в этот момент разговаривал по телефону с Райаном. Тот сумел раздобыть информацию об одной пропавшей женщине, скорее всего той, чей труп мы нашли в Сен-Ламбере, и ехал сейчас сюда.

– Что-нибудь существенное Райан рассказал? – спросила я, когда Бержерон положил трубку.

– Нет.

– Осматривать череп я закончу еще до перерыва. Если он вам понадобится, приходите.

Последующие два часа я занималась определением пола, расы и возраста человека, которому принадлежал череп: обследовала его лицевую часть, делала измерения и проводила компьютерный анализ. Владелицей черепа была белая женщина. Характеристики совпадали с характеристиками скелета из Сен-Ламбера.

Сказать что-то определенное о возрасте было сложно. Все, что я имела, так это черепные швы, а по ним нельзя судить о количестве прожитых человеком лет однозначно. Предположительно в момент смерти женщине было лет двадцать восемь – тридцать пять, возможно, сорок. Но и столь неточная цифра совпадала с возрастом скелета из Сен-Ламбера.

Я отметила и другие совпадения. Общие размеры. Крепость мускульных соединений. Характер артрических изменений. Состояние костей. Степень сохранности. Я уже не сомневалась в том, что это именно тот череп, который мы не нашли в лесу монастыря Святого Бернара, но хотела отыскать больше доказательств, поэтому перевернула его и осмотрела основание.

На поверхности нижней части затылочной кости в том районе, где череп присоединяется к позвоночному столбу, я увидела ряд порезов V-образной формы. При свете лампы они выглядели идентично отметинам, обнаруженным мной на длинных трубчатых костях скелета. Следовало в этом удостовериться.

Вместе с черепом я вернулась в гистологическую лабораторию, достала шестой шейный позвонок и рассмотрела порезы, которые неделю назад подробно обследовала и описала, под микроскопом. Потом изучила отметины на нижней части затылочной кости скелета. Контуры и размеры и тех, и других идеально совпадали.

– Грейс Дама.

Я выключила оптоволоконную трубку и повернулась на голос.

– Что?

– Грейс Дама, – повторил Бержерон. – Тридцать два года. По словам Райана, она исчезла в феврале девяносто второго.

Два года и шесть месяцев назад, сосчитала я в уме.

– Подходит. Что еще вам известно?

– Пока больше ничего. Райан сказал, что зайдет ко мне после обеда. Сейчас у него какие-то срочные дела.

Бержерон взглянул на кости:

– Выяснили что-нибудь важное?

– Этот череп и скелет скорее всего принадлежали одной и той же женщине. Даже порезы на них одинаковые. Надо дождаться результатов исследования образцов почвы. Я почти уверена, что они лишь подтвердят мои догадки. Хорошо бы взглянуть на верхние шейные позвонки, но, думаю, это ничего не изменило бы.

Грейс Дама. На протяжении всего обеденного перерыва это имя не шло у меня из головы. Грейс Дама. Номер пятый. Сколько еще трупов нам предстоит найти? Фамилии изуродованных женщин как будто кто-то выжег в моем мозгу каленым железом.

Моризет-Шанпу.

Тротье.

Ганьон.

Адкинс.

Теперь в него врезалось еще одна фамилия. Дама.

В половине второго ко мне пришел Райан. У Бержерона он уже побывал.

– Что еще вам известно об этой женщине? – спросила я.

– У нее было трое детей.

– О Боже!

– Заботливая мать, верная жена. Вела активную благотворительную деятельность. – Он просмотрел свои записи. – Жила на Сен-Деметриус, недалеко от Авеню-дю-Парк и Фэрмон. Однажды утром, как обычно, отправила детей в школу. С тех пор ее никто больше не видел.

– Мужа ни в чем не подозреваете?

– Похоже, он чист.

– Любовника?