Позови меня, любовь - Райли Юджиния. Страница 51

Жак сжал руку девушки и сочувственно заглянул ей в глаза.

— Мне жаль, что у них все сложилось так трагически. Но у нас, Белла, будет иначе.

Она недоверчиво покачала головой.

— Нет, Жак, иначе не будет. Потому что ты хочешь втащить меня в тот же сумасшедший театральный мир, в ту же мясорубку, которая уже перемолола моих родителей, бывших ничуть не хуже и не глупее нас с тобой. Пора бы тебе понять, что на оперу я смотрю как на разрушительную силу, как на страшного великана из сказки, который растаптывает все на своем пути. Нормальной, здоровой супружеской жизни противопоказана атмосфера оперного театра. Оба супруга не могут быть ведущими певцами. Интрижки, соперничество, заброшенные дети — вот чем это кончается. Меня трясет, когда я вспоминаю свое одинокое, неприкаянное детство. Посмотри на нашего Тоби Штрауса — живой пример брошенного ребенка. Его родителей пожрал театр.

— Ma belle, у нас все будет по-другому, клянусь! Мы сделаем все правильно, учтем грустный опыт, о котором ты говоришь. Найдем время и для любви, и для воспитания детей.

Белла боролась со слезами. Как горько разрушать его надежды!

— Жак, — охрипшим от волнения голосом промолвила она, — я не разделяю твоей страсти к театру.

— Да ты просто вспомни, с какой душой ты пела вчера! — возмутился он. — • Белла, ты гениальная певица!

— Я… я уже сказала тебе: это случайность, — с горечью пояснила Белла. — На таком уровне петь я никогда не смогу. И я в ужасе от того, что ты влюблен в мой голос, а не в меня…

— Что за глупость! Это не так! Она подняла руку, словно хотела остановить его. — Послушай меня, Жак. Совершенно очевидно, что у тебя в голове произошла путаница. Ты принял меня за ту женщину, о которой так долго мечтал. За талантливую певицу, с которой сможешь совершить мировое турне и осуществить все, свои дерзновенные мечты. Но я не такая. И ты любишь не меня, а придуманный образ. Мы совершенно разные по характеру Ты открыт для публики, я замкнута в себе. Мне неинтересны ликующие толпы и грохот аплодисментов. Я люблю петь, обожаю музыку… но работать в театре на первых ролях — нет. Я не в силах посвятить себя и всю свою жизнь делу, которое не люблю, которого боюсь и считаю безнадежной тратой времени. Я не хочу жертвовать собой ради успеха, который меня нисколько не манит. Поэтому никогда больше я не смогу петь — ни для тебя, ни для широкой публики. Жак впал в отчаяние. — — Белла, не верю, что ты так думаешь! — вскричал он. — Я говорю всерьез.

Девушка сняла поднос со своих колен и поставила на ночной столик.

— Послушай, — сказала она, — наш разговор зашел в тупик. Мне пора домой. Будь добр, выйди из комнаты и позволь мне одеться.

— Нет, никуда я не уйду, — с упрямой горечью

Ей было неловко сбрасывать простыню, но иного выхода не оставалось. Белла вскочила и побежала к столу где висело ее белье. При каждом шаге она ощущала покалывание между бедрами — память бурной ночи. Она горела стыдом, покуда одевалась на глазах Жака, который мрачно наблюдал за ней. Белла ощутила еще большее унижение, когда сообразила, что домой придется возвращаться в роскошном венецианском наряде, в котором она блистательно исполнила накануне «Баркаролу». Она надеялась, что Жак отправит ее домой в карете с Луисом и ей не придется идти по Французскому кварталу в королевском наряде, вызывая изумление прохожих, которых так много в этот утренний час!

Жак наблюдал за ней в полном молчании. Как хороша! Какие гордые и благородные черты лица! Какая грудь! Бедра, ноги — все в ней восхитительно. В самых смелых мечтах он не смел предполагать, что способен достигать таких высот в любви, познавать такие острые чувства. Она подарила ему свою девственность, а после доверчиво прильнула к нему. В постели Белла была хороша, с ней он обрел рай и ощутил, что нашел женщину своей мечты,

И вот она жестоко отвергла и его, и все то, что он ей предложил. Как ножом по сердцу!.. Почему? Почему она настаивает на том, что страстно любимая им опера станет причиной его гибели? И даже источником гибели их обоих, если они соединят свои судьбы!.. Отчего она так панически боится его и того будущего, которое он рисует им двоим, упоительного будущего: кругосветное путешествие, слава, толпы поклонников, успех! И что это за блажь насчет пения? Она зарекается когда-либо петь — перед ним или перед публикой. Да как это можно — при ее-то голосе! Такой голос — один на миллион!

Жак был настолько потрясен и подавлен, что ему хотелось схватить ее за плечи и трясти, пока она не опомнится, не поймет, что не сможет выбросить его из сердца. Глядя на ее румянец, он мечтал затащить ее обратно в постель, где этот румянец охватит все ее тело. А когда физическое расстояние между ними сократится до предела, когда их тела сольются, тогда и души быстро найдут общее, вернется взаимопонимание… И тогда, быть может, он услышит от нее правду, а не тот вздор, который она только что несла. Белла, казалось, угадала его мысли, потому что еще больше заторопилась и все чаще бросала на него испуганные взгляды. Она снова выглядела неприступной, лишь дрожание нижней губы выдавало смятение чувств. Но даже эта мелочь льстила его мужскому самолюбию. Застегивая пояс бархатного платья, девушка спросила:

— Луис подвезет меня домой?

Жак опалил ее яростным взглядом. — Останься, Белла. Я отнесу тебя обратно в постель. Брось эту глупую гордыню, которая заставляет тебя бежать.

Она надменно вскинула подбородок. Голос ее дрожал, но в нем чувствовалась решимость и чувство собственного достоинства:

— Но ты же не прибегнешь к насилию, Жак? Это на тебя не похоже. Он энергично тряхнул головой и в бешенстве ответил:

— Нет, насилия я не совершу. Но попомни мои слова: ты еще вернешься ко мне. Ты будешь любить меня. Не напрасно я повторял тебе сегодня ночью, что от судьбы не уйдешь.

Он видел, как она побледнела.

— Жак, мне надо идти.

— Как угодно, — произнес он сухо. — Я иду будить Луиса.

Жак вышел из комнаты и в сердцах хлопнул дверью.

По возвращении домой Белла нашла на телефонной стойке записку от Элен:

«Белла!

Как прочтешь это, сразу же беги в театр. Этьен собирает всех на последнюю репетицию перед премьерой. Постарайся быть. Он очень недоволен тем, что вы с Жаком сбежали до конца представления.

Элен».

Белла недовольно хмыкнула и смяла записку. Потом заторопилась — надо было хотя бы наскоро принять ванну и сменить одежду.

Так уж получилось, что первым, кого она встретила за кулисами, был Жак. Они остановились, смерили друг друга усталым, вялым взглядом. Белла, видя горестное лицо Жака, чуть не кинулась ему на шею. Поэтому, быстро бросив: «Извини!», — она бегом кинулась в свою гримерную.

Ее душа была в полном смятении. Этой ночью она отдалась Жаку и подозревала, что любит его всерьез. И одновременно она больше чем когда бы то ни было сомневалась, подходит ли ему для той блистательной театральной карьеры, о которой он неистово мечтал. Увы, события прошедшей ночи лишь все запутали и ни на йоту не приблизили ее ни к спасению Жака, ни к возвращению к бабушке. В гримерной ее встретил насмешливо-веселый голос Элен:

— Ой, глядите, кто к нам пожаловал! Белла печально взглянула на подругу. — Привет, Элен. Я нашла твою записку.

— Привет, Элен! — передразнила ее Элен. — Ты бы хоть предупредила, что не будешь ночевать. Я вся извелась. У Жака что, нет телефона? Белла невольно покраснела.

— О телефоне я как-то не подумала, — промолвила она. — Наверное, есть, хотя я и не видела. Впрочем, Жак с таким скепсисом смотрит на автомобили и прочую технику, что телефона у него может и не быть.

Элен хихикнула. — Видимо, Этьен посылал за ним курьера, коль скоро Жак в театре.

— Знаю, — сказала Белла, — я его видела в коридоре;

Элен удивленно подняла бровь. — По моим догадкам, ты видела его на протяжении всей сегодняшней ночи… Я так переволновалась за тебя!

— Прости, — рассеянно пробормотала Белла, садясь на стул рядом с подругой. — Но, честно говоря, я не собиралась оставаться на ночь. Так уж вышло…