Позови меня, любовь - Райли Юджиния. Страница 55

Белла громко вскрикнула, и напряжение разрешилось слепящим взрывом наслаждения. В этот момент раздался новый стук в дверь. Жак поспешно закрыл ей рот поцелуем. Задыхаясь, они исступленно обнимали друг друга.

— Теперь ты моя, Белла? — шептал Жак.

Она посмотрела на него сквозь слезы.

— Я… я думаю, что ничего не изменилось.

При этих словах он нахмурился и сделал резкое движение. Белла поморщилась и застонала.

— Не изменилось? — спросил он.

Они молча смотрели друг на друга, тяжело дыша. Джордж продолжал колотить в дверь.

— Жак, тебя ждут! — умоляющим тоном сказала Белла.

— Пусть ждут!

— Отпусти меня!

— — Никогда, Белла… Никогда! — яростно прошептал он. Затем крикнул Джорджу: — Проклятие, я уже иду!

— Да, сэр.

Снова она почувствовала губы Жака на своих губах. Он приподнялся над ней, а потом вдруг снова проник глубоко, усиливая сладостные ощущения…

Жак наконец оставил Беллу и поднялся. Девушке стало неуютно и тревожно. Через несколько секунд она открыла глаза. Жак уже привел в порядок свою одежду и, возвышаясь над ней, рассматривал ее грудь с торчащими сосками, разведенные бедра… Нагнулся и поцеловал ее.

— Вспомни это, когда будешь в следующий раз рассуждать о том, что мы не предназначены друг другу судьбой.

Он взял со спинки стула свой халат, бросил его Белле и вышел из гримерной. Девушка свернулась калачиком на диване и расплакалась.

Белла могла не бояться, что ее хватятся во время первого номера. Поэтому она не спеша привела в порядок свою одежду и вышла из гримерной. В коридоре, ошарашенная происшедшим, в смятении чувств, она растерянно остановилась и прислушалась к аплодисментам, долетавшим из зрительного зала. Что же делать? Премьера в самом разгаре, август на носу, и Жака могут убить уже на следующей неделе, Разум подсказывал, что не стоит привязываться к нему, но она уже привязалась… а помочь ему не может!

Белла побрела по коридору и очень удивилась, когда справа открылась дверь и на нее чуть не наскочила Элен. На подруге был белый хитон и шлем с рогами.

— Белла! Наш «Полет валькирий» — следующий номер, а ты еще не одета!

— Ой! — испугалась Белла. — Я совсем потеряла счет времени!

Элен нетерпеливо махнула рукой в сторону гримерной:

— А ну, живо, глупышка! Нельзя терять ни секунды!

Подруги влетели в гримерную, и с помощью Элен Белла стремительно натянула на себя костюм валькирии, который почти не отличался от того, что она носила в.конце двадцатого века. Обе стремглав помчались на сцену. Навстречу им, возвращаясь после своего номера, шел Жак. Белла обменялась с ним быстрым взглядом.

— Удачи, милая! — сказал он и чмокнул ее в щеку. — Спасибо, — ответила она с дрожащей улыбкой. Белла и Элен выбежали на сцену и присоединились и Козетте, чтобы исполнить танец под вагнеровскую мелодию.

Представление прошло как во сне. Белла была настолько захвачена мыслями о Жаке — и приятными, и горестными, — что ей было не до премьеры. Хотя вращение хрустального шара, как всегда, вызывало неприятное головокружение и растерянность, обычный стpax перед сценой и публикой отступил.

Во время исполнения «Трех девчушек», рядом с Тесс и Элен, Белла чувствовала себя заводной куклой в школьном переднике и в соломенной шляпе. Однако зрительный зал с горячим энтузиазмом принял номер, в котором три девушки отчаянно изображали невинность. Хороший прием лишь немного поднял настроение Беллы, хотя при других обстоятельствах она была бы рада успехом. Девушки откланялись под гром оваций.

Свет погас, и раздались первые негромкие звуки «Старой милой песни любви». «Калейдоскоп» начал вращение. Тесс и Элен побежали прочь со сцены. Белла чуть-чуть приотстала — и вдруг даже охнула от неожиданности, потому что у нее внезапно закружилась голова и она потеряла ориентацию в пространстве.

Стараясь не упасть, стала медленно пробираться по сцены сквозь бешено вращающиеся световые пятна. И тут, к своему ужасу, обнаружила, что кружится на месте. Ее охватила паника, она замолотила руками по воздуху, пытаясь найти дорогу за кулисы, но так и не смогла вырваться из могучего вихря, который постепенно засасывал ее…

Внезапно вращение прекратилось. Белла стояла на месте, но понятия не имела, где находится. И тут загорелся полный свет, и она услышала хохот зрительного зала…

Она быстро-быстро заморгала, ошарашено огляделась вокруг и увидела прямо за собой два изумленных лица — Анну Марию Бернард и Виктора Дейли. Бернард и Дейли были в старинных испанских костюмах и пели дуэт из «Дон Жуана». Задник изображал дворец в Испании.

Белла посмотрела в зал и обмерла: все в одежде, привычной для конца двадцатого века. Зрители покатывались от смеха и показывали на растерянную девицу в допотопной школьной форме, которая, похоже, свалилась на авансцену не то с луны, не то с колосников.

У Беллы чуть не разорвалось сердце. О Господи, она каким-то чудом снова перелетела из одного времени в другое и вернулась в свою эпоху. Проклятый «калейдоскоп»!.. Белла все еще не верила своим глазам. Но сколько она ни озиралась, ни единого признака девятнадцатого века не заметила.

Зрительный зал хохотал над дурочкой, которая водила головой из стороны в сторону и смешно таращила глаза. Анна Мария и Виктор оборвали дуэт и разъяренно смотрели на Беллу. Белла наконец осознала всю нелепость своего костюма и комизм положения и опрометью бросилась прочь со сцены…

Дрожа всем телом, Белла стояла за кулисами и пыталась понять происшедшее. Внезапное перемещение во времени заняло не более одной десятой секунды. Но почему это случилось? И почему случилось именно сейчас? Чего ради ее похитили из своего времени, а теперь — снова без всякого объяснения! — вышвырнули прочь из девятнадцатого века? И как сложится… сложилась судьба Жака? Боже, до августа оставалось всего несколько дней!

Однако Белле не было дано много времени на размышления. К девушке быстрыми шагами приближался Лесли Личфилд с лицом, искаженным от гнева.

— Юная леди, — зашипел он, — что за фокусы? Почему на сцене, да еще в таком идиотском наряде? — Простите, у меня и в мыслях не было сорвать представление…

— Не изображайте из себя невинную овечку! — Личфилд возмущенно жестикулировал. — За кого вы себя выдаете, черт бы вас побрал! Три недели назад исчезли из театра, а теперь явились! Да еще с каким эффектом! Милочка, где вы пропадали двадцать дней? С ходу на такой вопрос ответа не находилось, и Белла брякнула первое, что пришло в голову: — У меня был роман с призраком Жака Лефевра. — А-а, надеюсь, вы отлично повеселились, — фыркнул режиссер. — Если бы не заслуги вашей бабушки, которая так щедро финансировала наш театр…

— О, бабушка! Бабушка!!! — ахнула Белла, и ее руки взметнулись к вискам. Голова раскалывалась от новых впечатлений и мыслей.

— Одним словом, — продолжал Личфилд, — ваша бабушка позвонила мне, рассказала какую-то сомнительную историю про то, что вы должны отлучиться из города по неотложным делам, и просила сохранить ваше место в хоре. Если бы не уважение к старинной патронессе нашего театра, я бы давно вышвырнул ваши вещи из гримерной — Личфилд побагровел от ярости. — Один Господь ведает, сколько мне приходится терпеть!.. А ваше безобразное поведение сегодня? Слов нет!.. Зарубите себе на носу: еще одна выходка с вашей стороны — и я уволю вас с превеликим удовольствием!

Пока Белла приходила в себя от смущения, Личфилд повернулся на каблуках и зашагал прочь. Она нисколько не обиделась на него: как не прийти в ярость, если хористка без объяснений исчезает на три неделима потом объявляется посреди представления! А бабушка, наверное, вся извелась из-за пропажи внучки!

Белла еще размышляла на эти грустные темы, когда мимо пробежали Джон и Дикси. Джон был одет по моде беспечных 90-х, а Дикси нарядилась для своего номера в костюм испанской крестьянки прошлого века. Увидев Беллу, Джон и Дикси остановились как вкопанные и смотрели на нее так, словно встретились с привидением.