Триумф экстаза - Райли Юджиния. Страница 19

Экономка пожала плечами:

— Ваш муж объяснил, что у вас лихорадка и склонность к опасным фантазиям.

— К опасным фан… Я выгляжу больной, мисс Жеруар?

— Мадам, вы очень раскраснелись.

— Раскраснелась? Если кто и болен, так это чертов лунатик, за которого я вышла замуж!

Эвис слегка прищурилась.

— Месье Эдгар вполне владеет своим рассудком. Это ваше поведение нас тревожит. Боюсь, вы впадаете в истерику, мадам. Вы дрожите, вам следует лечь в постель, эти сезонные лихорадки могут быть очень опасными.

Экономка вышла, Эмили услышала, как в замке повернулся ключ, как глухо стукнул засов, решив ее судьбу.

Она снова выбежала на веранду, с надеждой посмотрела на кусты внизу. Земля была в добрых пятнадцати футах, а лозы жимолости выглядели слишком хрупкими, чтобы выдержать ее вес. Эмили спрыгнула бы, но можно сломать ногу. Тогда уж точно надо будет забыть о побеге.

Она в плену у этого демона, Эдгара Эшленда. Он солгал ей, лишил девственности, запер в спальне и сказал слугам, что его жена обезумела от лихорадки! Негодяй явно получает удовольствие, мучая других! Неужели он удовлетворит свою похоть, только когда доведет ее до гибели, как Оливию?

Эмили вернулась в голубую комнату и бросилась на кровать.

Через некоторое время экономка вернулась вместе с улыбающейся Холли, которая несла ведро с водой.

— Месье Эшленд сказал мне, что вы хотите принять ванну, — сообщила Эвис.

Не оценив добрых намерений мужа, Эмили покраснела от стыда. Неужели Эдгар всему дому сообщил, что спал с ней?

— Вы думаете, мне разумно будет купаться, миссис Жеруар? — прошипела Эмили. — Учитывая мое слабое здоровье, я могу простудиться и умереть.

Эвис равнодушно пожала плечами:

— Было бы жаль, мадам.

Хотя Эмили и была в ярости, ванна доставила ей божественное удовольствие. Она свирепо терла себя, жалея, что нельзя вот так же смыть воспоминание об Эдгаре. Потом Холли помогла надеть зеленое с белым платье и настояла на том, чтобы причесать ее.

— Мне нравится прикасаться к вашим ангельским волосам, — сказала негритянка.

Эмили неохотно уступила рабыне. Сегодня утром она тоже чувствовала себя рабыней, поскольку обе были заперты в комнате. Так узник радуется сокамернику.

Причесывая ее, Холли с улыбкой спросила:

— Мистер Эшленд заставил вас уступить, миссус?

Эмили подавила первое желание нагрубить бестактной служанке и с горечью признала свое поражение.

— Чем же вы недовольны, миссус? — удивилась Холли. — Вы ведь можете ходить, правда? Мой Джейкоб всю первую ночь не оставлял меня в покое, так что на следующее утро я даже двигаться не могла!

Эмили вскочила, и ее наполовину уложенные волосы снова рассыпались по плечам.

— Холли! — ужаснулась она.

Но негритянка только рассмеялась.

— Могло быть гораздо хуже, миссус. Радуйтесь тому, что мистер Эшленд укрощает вас осторожно.

«Укрощает меня? — подумала Эмили, едва сдерживая злые слезы, и вынуждена была согласиться: — Да, он меня укрощает!» Холли нахмурилась и упрекнула хозяйку:

— Садитесь, миссус, мне придется начать все сначала.

Эмили молча повиновалась. Она смотрела в зеркало, как негритянка укладывает волосы, на ее огрубевшие коричневые руки, на приветливое, доброе лицо. Эмили отчаянно нуждалась в друге.

— Холли, ты понимаешь, что меня… обманом вынудили вступить в брак с мистером Эшлендом?

Негритянка была в недоумении:

— Интересно, почему вас заперли в этой комнате, миссус? И что значит «обманом вынудили»?

— Ну, мистер Эшленд обещал, что не будет силой навязывать мне свое общество, если я выйду за него замуж, а после того венчания, ну… он мною воспользовался.

Холли уронила золотистый локон и, смеясь, прикрыла черной рукой рот.

— Ох, этот мистер Эшленд тот еще тип, миссус!

— Но, Холли, он поступил нечестно! Девушка пожала плечами:

— В этой жизни "все нечестно, миссус.

Эмили повернулась к рабыне и умоляюще посмотрела на нее:

— Холли, помоги мне. Давай убежим вместе! Негритянка попятилась, глаза ее, казалось, побелели от страха.

— Миссус, вы меня до смерти пугаете! Бежать! Меня выпорют до потери сознания, а вас… — Девушка сделала многозначительную паузу. — У мистера Эшленда очень вспыльчивый характер, миссус!

— Я знаю, — вздохнула Эмили.

День тянулся медленно и мучительно. Эмили металась по комнате, чувствуя себя животным, запертым в клетке. Холли молча наблюдала и слушала, как она бушевала и проклинала Эдгара. Говорила, что он лишенный чести безумец, что ненавидит его.

Эти тирады сначала приносили Эмили облегчение, потом стали столь же утомительными, как и четыре стены комнаты. Она не проявила интереса к ленчу, который Эвис принесла, а потом унесла нетронутым.

Ближе к вечеру Эмили вспомнила об отрезах материи, которые Дэвид купил для нее в Хьюстоне. Хотя воспоминание о его предательстве вызвало желание швырнуть эти подарки с балкона вниз, она поняла, что ткани позволят ей хоть чем-то заняться.

С помощью служанки Эмили выкроила два платья: одно из хлопка в зелено-желтую полоску, второе из розового канифаса. Она с грустью подумала о том, что Эдгар, вероятно, будет единственным человеком, который увидит ее изделия. Однако сидеть с иглой, наметывать и шить было очень приятно.

Вечером Эвис принесла ужин. «О Господи! — подумала с грустью пленница. — Как быстро летит время! Вскоре это животное вернется и потребует… потребует…»

Несмотря на все свои страхи, она обнаружила, что умирает с голоду, и с удовольствием съела помидоры, фаршированные цыпленком, и свежий хлеб. Эмили отказалась переодеваться в ночную сорочку, несмотря на протесты Холли, решив, что и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Эдгару Эшленду изнасиловать себя!

Очень скоро экономка вернулась и увела Холли. Оставшись в одиночестве, Эмили села на диван с книгой, пытаясь отвлечься от напряженного ожидания.

«Несомненно, Эдгар придет в ярость от того, что я не у него в спальне, — думала Эмили. — Но если этот дьявол думает, что я подчинюсь ему, как обыкновенная шлюха, то пусть убирается к черту! Сегодня я совершенно трезвая и полна решимости сражаться с ним не на жизнь, а на смерть!»

Ждать долго не пришлось, так как вскоре двери веранды открылись и в комнату вошел ее муж.

Он стоял, широко расставив ноги в сапогах, его стройный силуэт вырисовывался на фоне угасающего заката. На лице Эдгара появились усталые морщинки, что делало его неулыбчивое лицо еще более суровым.

— Добрый вечер, миссис Эшленд, — тихо произнес он. — Пора в постель.

Эмили покачала головой, ее глаза метали голубые искры.

— Ваша самонадеянность меня поражает, мистер Эшленд, — с насмешкой ответила она. — Вы считаете, что если женились на мне, то можете обращаться со мной жестоко, запирать меня, как содержанку…

— Это ведь ты пригрозила, что убежишь, Эмили! Мне бы не пришлось тебя запирать, пообещай ты быть послушной женой!

— Женой! — вскипела Эмили. — Тебе не нужна жена! Тебе нужна любовница в постели…

— Вот именно! — твердо ответил он. — Жена! Эмили отшвырнула книгу.

— Ты понятия не имеешь, что такое жена! Ты ничего не знаешь о нежности, о сострадании! Ты просто похотливый кабан!

Эдгар подошел к ней и рывком поставил на ноги.

— Если вы уже закончили льстить моему самолюбию, миссис Эшленд, ложитесь в постель и я вам покажу, что именно должны делать жены!

Она оттолкнула его и топнула ногой.

— Не имею ни малейшего намерения подчиняться вам, сэр!

Несколько секунд он стоял, свирепо глядя на Эмили, его лицо было искажено гневом. Потом презрительно усмехнулся:

— В самом деле, дорогая? Тогда будь добра, объясни мне, что произошло вчера ночью.

Этот вопрос застал ее врасплох, она залилась краской, но потом опомнилась и резко бросила:

— Очень просто! Я закрыла глаза и представила себе, что ты — это Дэвид!

Эдгар дернулся, будто его ударили. В одно мгновение он схватил ее и стал трясти до тех пор, пока у Эмили не застучали зубы.