Злодей, герой и красавица - Райли Юджиния. Страница 34

— Значит, отмени все дела.

На следующее утро они направились в город в коляске Джареда. Деревья уже начали желтеть, а в воздухе пахло прелой листвой.

Хотя они молчали, девушке было очень приятно в обществе Джареда. То, что он пригласил ее посмотреть свою плантацию, свидетельствовало о твердости его намерений. Как всегда в присутствии Джареда, сомнения Жасмин исчезли, хотя ни один из них не упоминал о том, что произошло в летнем домике.

Едва коляска спустилась к Силвер-стрит, Жасмин окинула взглядом ветхие домики и улыбнулась:

— Я вспомнила, как мы проезжали здесь в первый раз, когда ты заставил меня надеть штаны.

— К этому меня вынудили обстоятельства. Ты сошла с парохода, арендованного карточными игроками, поэтому секретность была необходима. А сегодня ты сядешь на паром со своим женихом.

Жасмин обрадовалась, что Джаред назвал себя ее женихом, тем самым подтвердив намерение жениться на ней.

— Да, моя жизнь с тех пор очень изменилась.

— Надеюсь, к лучшему? — улыбнулся Джаред.

— Ода!

Добравшись до шумной пристани, где царила обычная суета, они въехали на паром. Жасмин и Джаред оставались в коляске, пока паром пересекал реку. Девушка наслаждалась путешествием. Свежий утренний воздух бодрил, над водой стлался легкий туман.

Когда паром причалил, Джаред рассчитался с паромщиком, тронул лошадь, и коляска с грохотом съехала по доскам на дорогу.

— Добро пожаловать в Луизиану, моя дорогая!

Миновав небольшую деревеньку Видалию, они свернули на разбитую грязную колею и направились через лес вдоль реки на север. Ветви высоких деревьев образовали над дорогой шатер. Лучи солнца, проникая сквозь густую листву платанов и дубов, падали на землю.

Вскоре они выехали на открытое место, и девушка впервые увидела плантацию Джареда и большой дом, окруженный огромными раскидистыми дубами. Хотя этот дом и выглядел гораздо проще, чем элегантные особняки Натчеза, он очень понравился Жасмин.

Дом радовал глаз симметричностью и законченностью линий. Его изящные колонны поддерживали широкие веранды первого и второго этажей. За распахнутыми темно-зелеными ставнями виднелись высокие окна. По бокам резных дверей висели изящные фонари. Симметричные полукруглые лестницы спускались от площадки у входных дверей первого этажа, и казалось, дом раскрывает объятия навстречу долгожданным гостям.

— О, Джаред, какой очаровательный дом! — воскликнула Жасмин.

Когда коляска остановилась, из небольшого одноэтажного коттеджа быстро вышел мужчина в черном.

— Доброе утро, мистер Хэмптон. — Он направился к коляске. На вид этому стройному джентльмену с каштановыми волосами было чуть больше двадцати лет.

— Доброе утро, Мертсон, — ответил Джаред.

— Вы приехали проверить отчетность, сэр? — Мертсон с любопытством переводил взгляд с Джареда на Жасмин. Девушка заметила, что у молодого человека тонкие приятные черты лица и темные печальные глаза. — В конторе сейчас небольшой беспорядок, — продолжал он. — Знай я, что вы приедете, сэр…

— Не беспокойся, Мертсон, сегодня я не буду заниматься делами. — Джаред спрыгнул на землю и помог выйти Жасмин. — Дорогая, это мой управляющий мистер Мертсон. — Он обратился к молодому человеку: — Мертсон, познакомься с моей невестой, мисс Жасмин Дюбро. Я хочу показать ей плантацию.

Мертсон приветливо улыбнулся:

— Для меня большая честь познакомиться с вами, мисс. — Он поклонился. — Поздравляю вас обоих.

— Благодарю, Мертсон, — отвечал хозяин плантации.

— Если я больше не нужен вам, то…

— Конечно, можешь идти, — сказал Джаред. И Мертсон ушел.

— Эндрю Мертсон — отличный управляющий. Лучший из всех, кто занимался хозяйством этого поместья. Но боюсь, мне скоро придется расстаться с ним.

— Почему? — спросила девушка.

— Эндрю родом из НьюГемпшира. Его родители переехали сюда четыре года назад, а он никак не может забыть свою юношескую любовь, оставшуюся в Портсмуте. Мертсон все это время переписывался с молодой леди, и я уверен, что она хочет выйти за него замуж. Но бедняге не удается убедить ее переехать сюда. Поэтому несчастный влюбленный готов отказаться от всего и отправиться на восток, чтобы наконец жениться.

— Странно, что эта девушка не хочет перебраться сюда. — Жасмин окинула взглядом окрестности. — Они неплохо устроились бы и здесь.

— Полагаю, да, — кивнул Джаред. — Ну что ж, дорогая, не объехать ли нам поместье?

— А как же дом? — спросила Жасмин. Джаред пожал плечами:

— Там почти не на что смотреть.

— Джаред, пожалуйста!

— Тогда идем.

Они поднялись по лестнице, Джаред открыл дверь и пропустил Жасмин вперед. Слева и справа вдоль длинного коридора располагались огромные комнаты — гостиная и столовая. В гостиной две женщины-служанки присели в легком реверансе, приветствуя гостей, и снова принялись за уборку.

Джаред улыбнулся чернокожим женщинам, однако Жасмин заметила, что он чем-то обеспокоен. Внутренняя отделка дома была куда проще, чем в Хэмптон-Холле, — обшитые досками стены и потолок, натертые полы, кое-где застланные коврами, набитые конским волосом диванчики, изготовленные рабами стулья, шкафы, буфеты и столы.

Осматривая первый этаж, Жасмин ощущала странную тревогу. Казалось, в этом доме произошла какая-то трагедия.

— Кто построил этот дом? — спросила девушка, поднимаясь с Джаредом на второй этаж.

— Мои родители. Вскоре после того, как мы эмигрировали из Англии. Наша семья провела первые несколько лет на этой плантации. Потом мой отец купил пароход, чтобы доставлять хлопок на рынок. А вскоре он так увлекся речной торговлей и адвокатской практикой, что мы построили Хэмптон-Холл и перебрались на другой берег реки. Мать обрадовалась этому, поскольку хотела быть рядом с тетей Чарити, и, кроме того, ее привлекала оживленная жизнь Натчеза.

— Вот оно что, — отозвалась Жасмин, догадываясь, что Джареду неприятно рассказывать о родителях. — Ты хорошо помнишь то время?

— Вообще-то для меня было бы лучше забыть его. Мне было пять лет, когда мы эмигрировали.

Жасмин поняла, что сейчас не стоит расспрашивать Джареда о прошлом. Ей следовало довольствоваться тем, что он сказал.

Наверху Джаред провел ее по длинному коридору мимо просторных спален, и девушка заглядывала в каждую из них. В пятой комнате стояла великолепная кровать орехового дерева.

— Эта комната принадлежала мне, — пояснил Джаред. — Если мы приедем сюда после нашей свадьбы, то будем спать в ней.

— Надеюсь, когда-нибудь приедем. — Жасмин обрадовалась, что он вспомнил о своих планах. А перспектива разделить с Джаредом брачное ложе невероятно возбудила ее.

Когда Джаред повел Жасмин назад, она оглянулась:

— Подожди! В конце коридора еще одна комната, которую мы не посмотрели.

Но он настойчиво потянул девушку вперед.

— Мне не хочется видеть эту комнату, — раздраженно проговорил Джаред. — Да и вообще я не люблю этот проклятый дом. Пойдем, пожалуйста.

Жасмин была удивлена и обижена. Почему он рассердился? И зачем привез ее сюда, если ему ненавистен этот дом? Что так угнетает Джареда? Жасмин не узнавала его — таким он стал холодным и отчужденным. Даже его теплые и ясные голубые глаза затуманились.

В коляске, направляющейся к хлопковым полям, Джаред мрачно молчал, не отрывая взгляда от дороги.

Жасмин, ничем не выказывая обиды, рассматривала окрестности. Перед поворотом к полям стояла большая двухэтажная постройка, возле которой суетились рабы. Они выгружали из повозок только что собранный хлопок и несли корзины с волокном к прессу. Лошади, ходя по кругу, поворачивали огромное скрипящее колесо, которое приводило в движение механизм.

Жасмин оглядела необозримое белое море хлопковых плантаций, где трудились десятки рабочих.

— Похоже, пришло время собирать урожай? — обратилась она к Джареду.

— Да, самое начало.

Жасмин вздохнула и снова окинула взглядом поля. Джаред кивал рабочим, пока коляска двигалась по узкой дороге, вьющейся между бесконечными полями. Едва коляска въехала в рощу, Жасмин заметила несколько надгробий под сенью миртовых деревьев.