Повесть о Сарэке и Аманде - Райнер Лея. Страница 31

Уже одно то, что физическое влечение к женщине можно испытывать и вне периода Пон-Фарр, было для него откровением; но то, что стояло за этим в реальности, превзошло самые сильные его ожидания. Помниться, он еще нес какой-то бессвязный нелогический бред на вулканском, покрывая поцелуями ее лицо и шею, потом у него не стало сил и на это. Ей даже пришлось помочь снять ему одежду. Впоследствии ему самому было смешно об этом вспоминать… В тот момент он был целиком захвачен совершенно новыми ощущениями, захлестнувшими его душу и тело.

Это было абсолютно невероятно…

Несколькими часами позже раздался ее голос. Было удивительно, что ее голос мог так измениться, такой он был томный и ленивый.

– Ты знаешь, это забавно…

– Что? – он повернулся на спину, не убирая руки с ее талии.

– Ну, все хотят знать, являются ли вулканцы…

– Я не думаю, что тебе следует завершить эту фразу. Ну? И что же ты сама теперь думаешь?

Она засмеялась.

– Пусть найдут своего вулканца, и сами узнают это.

– Найдут? Имеется в виду, что я прятался…

Последовал новый взрыв смеха.

– По крайней мере, прятался ты плохо, – она положила голову ему на грудь и закрыла глаза.

Он улыбнулся.

– Это что, каламбур?

– Нет, – она хихикнула. – Представляешь, как это будет выглядеть в газетах? «Я вышла замуж за инопланетянина!»

– То же самое придется сказать и мне, – сухо ответил он, перебирая ее волосы, – и думаю, реакция будет похожей, по крайней мере, сначала.

– А такое уже случалось? – она приподняла голову и посмотрела на него немного встревоженно.

– Нет, насколько я знаю.

Последовала пауза.

– А у нас будет ребенок? – тихо спросила она.

– А ты можешь иметь детей? – Он нежно погладил ее по щеке.

– Да. А ты?

– Предполагается, что так.

Она подумала минуту.

– Вопрос в том, сможем ли мы?

Он тоже подумал.

– Все, что мы можем сделать, – сказал он, чувствуя, как в нем подымается новая волна желания, – так это проверить на практике.

Она ответила на его поцелуй и перевернулась на спину, увлекая его за собой.

– Постой, – сказал Сарэк, переводя дыхание. – Есть одна вещь, о которой ты не знаешь. И никто не знает. Говорить об этом раньше просто не имело смысла.

– Ты женат и у тебя трое детей, – сурово сказала Аманда, скользнув по наиболее чувствительной части его тела.

– Не торопись, маленькая ле-матья… я имел в виду совсем не это. Скажи, ты готова принять меня таким, как я есть, – чужеродного мужа с неизвестным прошлым и неясным будущим?..

– Да, конечно, – серьезно произнесла она, чувствуя, что этот момент для Сарэка исключительно важен.

– И ты также готова отдать мне себя безо всяких условий?..

– Ты же знаешь, что да.

– До конца времен?..

– До конца времен…

– Тогда закрой глаза, – он поцеловал Аманду и положил руку на ее лицо, ища контактные точки, – и ничего не бойся.

… Вначале его встретил яростный протест. Аманда рванулась из его объятий и закричала, протестуя против вторжения его сознания в ее внутренний мир. Сарэк, в принципе, ожидал подобной реакции. Нашептывая ей ласковые вулканские слова, которые обычно говорят детям, он взял ее руку и положил себе на лицо, раскрывая перед ней свое сознание.

Она вздрогнула и замолчала, в удивлении созерцая образ Аманды, что существовал в его сознании. Она и вполовину не считала себя такой красавицей, но он считал именно так. Он раскрыл ей все свои тайны, в том числе и про ту ночь, когда в нем возобладали инстинкты, и он повел себя так недостойно.

Она знала об этом. И совсем не сердилась.

И вдруг он увидел себя – вначале холодного, мрачного, недоступного; в какой-то мере даже высокомерного… потом все более простого и человечного. Он открыл для себя, что она ценит его чувство юмора; а она поняла, что он куда более высокого мнения о ее умственных способностях, чем это проистекало из его монологов.

Сарэк увидел в ее сознании и образ Рэма. Чувство острой ревности, разом вспыхнувшее в его груди, мгновенно было вытеснено ее спокойным ответом – нет, здесь больше нет любви. Ее не было уже давно, еще до встречи с Сарэком…И вдруг он увидел что-то еще – образ другой любви – чистой и безнадежной, любви, в которой она не могла признаться даже самой себе в течении долгих 10-ти лет.

И этой любовью был он сам.

«Так ты знала?» – поразился он.

«Всегда», – последовал телепатический ответ. – «Но мне было трудно говорить с тобой об этом.»

«Мне тоже», – он осторожно отнял руку от ее лица.

Теперь их связь немного ослабла, но никуда не исчезла.

– Больше мы никогда не расстанемся, – сказал Сарэк. – Наши души связаны воедино, и где бы мы ни были, мы все равно будем рядом… жена моя, – выговорил он, наконец, заветные слова.

– Я тоже люблю тебя, Сарэк, – ответила Аманда, привлекая его к себе. – Муж мой…

Эти слова прозвучали по-вулкански.

Большего ему и не требовалось.

В этом мире он получил все, о чем мог только мечтать. Оставалось только узнать, как их примут на Вулкане. Правда, в тот момент это его совершенно не волновало.

… Сарэк взял краткосрочный отпуск для себя и Аманды, и не только потому, что им это было действительно необходимо: помимо всего прочего ему следовало научить ее простейшим методикам контроля над своим сознанием. Конечно, она могла читать только его мысли, а для землян все вообще осталось неизменным, но вулканцы! Сознание Аманды теперь становилось для них открытой книгой, а ему не хотелось, что бы их связь являлась всеобщим достоянием. Полностью скрыть это, конечно, было бы невозможно, да и не имело бы смысла – они ведь все равно собирались пожениться, но эти эмоции… Аманда буквально излучала свет своей любви. Слов нет, как это было приятно, но это должен был видеть только он.

Это НАШИ чувства, учил он ее, НАША связь, НАША тайна. Никто, кроме нас, не должен замечать наших уз, так как для большинства вулканцев столь открытая демонстрация отношений неприемлема и оскорбительна. «Это нетрудно», – убеждал Сарэк. – «Надо только сосредоточиться. Внутри тебя может быть целый ураган эмоций, но надо управлять ими, сделать их послушными разуму, а уж большего я от тебя и не требую…»

… Аманда была талантливой ученицей. Она очень быстро научилась подавлять свои бурные эмоции, оставляя их открытыми только одному человеку во всей Вселенной – Сарэку.

Поначалу она никак не могла поверить, что все это происходит в реальности, и постоянно старалась дотронуться до него, убеждаясь в прочности их телепатической связи, словно маленький ребенок, которого впервые объединили духовно с его будущим партнером, а он никак не может поверить в этот факт – ведь для него это ново и непривычно. Пройдя этот этап, она даже научилась его не впускать в свой разум, если ей того не хотелось!

Подобных талантов Сарэк от нее никак не ожидал (хотя и не думал, что она собирается что-то скрывать от него; однако люди устроены так, что порой хотят просто остаться одни, безо всякой причины).

… Лишь после этого они вернулись к своим обязанностям и официально объявили о свадьбе.

… Скандал был ужасный. Аманде пришлось сменить место жительства и перебраться в посольство, на квартиру Сарэка: журналисты не давали ей прохода; Сарэк вообще отключил свой видеофон, предоставив со всеми визитерами разбираться Светлане; а Светлана, в глубине души поздравившая себя с провидческим талантом, проявляла чудеса героизма, отшивая любопытных корреспондентов одного за другим.

В конце концов, было решено, что Аманда напишет одну статью для центральной газеты и даст пресс-конференцию после свадьбы. Эти условия были достаточно категоричны, и ажиотаж вокруг предстоящего события несколько поутих.

Вулканцы в посольстве к произошедшему событию отнеслись удивительно спокойно. Возможно, потому, что многие из них уже прожили на Земле не один десяток лет, и люди не казались им сильно отличающимися от вулканцев существами; а может и потому, что давно знали Аманду и привыкли к ней. Одна из вулканок, что брала у Аманды уроки английского, даже установила над землянкой своеобразное шефство, помогая ей совершенствовать свой самоконтроль и рассказывая о традициях и укладе семейной жизни на Вулкане, а также об особенностях поведения и неожиданностях, с которыми она может столкнуться. Возможно, она рассказывала ей и кое-что еще, думал Сарэк, потому что Аманда, возвращаясь с этих встреч, порой глядела на него как-то уж чересчур задумчиво…