Бумажный тигр - Райс Патриция. Страница 53

В комнате было жарко. В ложбинку между грудей скатилась капелька пота. Машинально взяв со стола салфетку, она вытерла ее. Спохватилась, да поздно: Дэниел уже весело присвистнул. Впрочем, когда она подняла на него глаза, он, хмурясь и кусая губы, смотрел на свои карты. Должно быть, неважный расклад.

Тогда Джорджина с надеждой глянула на свои. Девятка, десятка и валет червей. Что ж, есть реальные шансы. Сделав пометку на листке бумаги, она скинула две карты и заказала себе новые.

Ставки повысились, зато ей на руки пришла восьмерка червей. Джорджина взглянула на застегнутую рубашку Дэниела. Однажды она уже видела его с обнаженным торсом и была далеко не уверена, что сможет играть так же сосредоточенно после того, как он ее снимет. Но у нее не было другого выхода, кроме как продолжать игру. Иначе…

Дэниел, сосредоточенно хмурясь, удвоил ставку и тем самым бросил Джорджине вызов. Ей как воздух нужна была семерка или дама червей. В игре этих карт еще не было, значит, они в прикупе. Джорджина уверенно добавила на кон пуговиц и взяла со стола последнюю карту. Дама.

Старательно скрывая от Дэниела улыбку и предвкушая триумф, она дала ему еще поднять ставку. Дэниел цеплялся за свои карты так, словно на руках у него было настоящее сокровище, но не мог побить ее комбинацию. Решив, что необходимо подбодрить себя перед тем, как он снимет рубашку, Джорджина глотнула еще вина.

Когда ставки наконец были закончены и она открыла свои карты, Дэниел уставился на них с недоумением. Затем губы его дрогнули в улыбке, и он взялся за последнюю пуговицу на своей жилетке.

Так или иначе, здесь стало очень жарко, — небрежно обронил он и повесил жилет поверх куртки на спинку стула.

Джорджина с интересом наблюдала за тем, как Дэниел расстегивает воротничок. На нем не было ни галстука, ни шейного платка, зато имелись запонки на рукавах.

Запонки считаются?

Она кивнула, одновременно пытаясь лихорадочно подсчитать, сколько на нем еще осталось пуговиц. В ту минуту Джорджина впервые пожалела о том, что на нем нет старомодных штанов, которые застегиваются на пуговицы по всей длине с обоих боков.

Дэниел тем временем расстегивал рубашку, вслух считая пуговицы. Джорджина невольно подняла глаза, слабо надеясь увидеть под его рубашкой еще что-то из одежды. Но надежда тут же угасла. Под рубашкой не оказалось ничего.

Он продолжал медленно расстегивать пуговицы, вытягивая края рубашки из штанов, и Джорджине уже стало казаться, что это никогда не кончится и что рубашка у него тянется до пят. Наконец счет закончился. На рубашке остались еще две нижние пуговипы, но это едва ли могло послужить Джорджипе утешением. Она была не в силах отвести глаза от его загорелой кожи, под которой ходили литые мускулы. Вспыхнув, девушка принялась тасовать карты.

Еще вина? — предложил Дэниел и, не дожидаясь ответа, вновь наполнил бокалы.

Джорджина осушила свой залпом. Она поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть на полуобнаженного Дэниела, сидевшего напротив. Когда же она наклонилась вперед и грудь ее почти вся открылась — в таком виде Джорджину до сих пор никто еще не видел, даже подруги по школе, — Дэниел бросил на нее внимательный взгляд, и ей это тоже было приятно. Голова кружилась.

«Как хорошо быть пьяной!» — промелькнуло в мозгу.

— Ты голодна? Может, я закажу еще что-нибудь? — спросил Дэниел.

— Нет, нет, не нужно, — отозвалась Джорджина. Она словно плыла в густом тумане. Карты валились из рук, когда она их начала сдавать.

Убедившись в том, что она еще способна играть, Дэниел опустил глаза на свои карты. Джорджина потерянно смотрела на свои. Зачем она здесь? Что будет, если она выиграет? Что будет, если проиграет? Всякий раз поднимая глаза от карт, она натыкалась на Дэниела, и от этого ее охватывала еще большая растерянность. Если он первым разденется донага, значит, победа будет за ней?

Джорджина сомневалась в этом. Впрочем, не важно. Ей пришли плохие карты, «мусор», и никакая замена не поможет. Опустив глаза, она подсчитала, сколько еще осталось крючков на корсете.

Странно, но она не испытала ни малейшего смущения, когда открыла карты и стала расстегивать проигранные крючки. Дэниел помогал ей одеваться утрем, теперь, пусть посмотрит, как она раздевается. Если бы еще не давно кто-нибудь сказал ей, что она будет сидеть в гостиничном номере наедине с мужчиной в одном нижнем белье, Джорджина пришла бы в ужас. Но сейчас все это казалось ей вполне естественным. Она даже игриво повела бедрами, после того как отстегнула последний крючок и дала корсету свободно упасть к ногам.

Дэниел сидел со скрещенными на груди руками и как будто совершенно спокойно наблюдал за ней. Однако от нее не укрылось, как он затаил дыхание, когда она, втянув живот, выставила грудь вперед. Что же будет дальше?

Дэниел уронил карту и вынужден был нагнуться, чтобы поднять ее с пола. Джорджина скрестила под столом ноги, пока он там был. Показываться Дэниел явно не спешил.

Обоим выпали плохие комбинации, но Дэниел все-таки проиграл свои последние пуговицы на рубашке, и та присоединилась к жилету и куртке на спинке стула. Джорджину так и подмывало коснуться его крепкого обнаженного плеча, а от мощной грудной клетки было невозможно оторвать глаза. Просто не верилось, что этот интеллигентный и вежливый газетчик сложен, как портовый грузчик.

Она медлила с принятием решения, уставившись на свои карты. Дэниел поднял на нее глаза.

Лучше открой их сейчас, пока ставка только две пуговицы, — посоветовал он и кивнул на ленточки на ее рубашке.

Джорджина почувствовала себя бесстыдницей, но сделала, как он сказал. Лучше уж развязать две ленточки, чем продолжать играть и потом лишиться сразу целой рубашки. Она не думала, что у нее хватит наглости сидеть перед ним с обнаженным верхом, как он сейчас сидел перед ней.

Развязанные края рубашки соблазнительно раскрылись, и ложбинка между грудями стала видна почти вся. Дэниел тихо присвистнул.

Почему бы нам не отложить на время карты и не воздать должное роскошному ложу? Правила этого не запрещают.

Но я еще могу выиграть, — напомнила ему Джорджина.

Тут она чуть повела руками, и рубашка натянулась на крепкой груди, грозя вот-вот лопнуть. Увидев это, Дэниел решительно поднялся из-за стола.

А так мы выиграем оба, — пробормотал он, поднимая и ее за плечи.

От него пахло вином и горячим мужским телом, а живой язык проник в ее рот настолько быстро, что у Джорджины все поплыло перед глазами. Она закинула руки ему за шею и притянула к себе. Мощная грудная клетка, которой она минуту назад тайно любовалась, прижалась к ее груди, сладко придавив ее.

Дэниел обнял ее за талию, и их бедра соприкоснулись. Джорджина испугалась и — потеряла голову. Она невольно прижималась к Дэниелу, руки которого медленно двинулись вверх по ее телу и замерли под самой грудью. Чувствуя, как он подпирает ее большими пальцами, Джорджина затрепетала. Она поняла, что еще минута — и назад хода уже не будет.

Охнув, она оттолкнула его от себя и, уперев руки ему в грудь, устремила на него потрясенный взгляд, Интеллигентный и мягкий журналист в очках, которого она так хорошо успела узнать, куда-то исчез. Перед ней стоял мужчина, у которого на уме было только одно. Она поняла это, заметив его раздувающиеся ноздри и перехватив потемневший взгляд серых глаз. На лице Дэниела дергалась маленькая жилка. Этого для нее было достаточно. Отстранившись, она проговорила не своим голосом:

— Игра еще не закончена.

Взгляд его потемнел еще больше, но он лишь молча кивнул и вновь занял свое место за столом. Однако на этот раз, сдавая карты, он уже не улыбался.

Джорджине стало ясно, что она проиграет теперь в любом случае. Ее судьба читалась в его глазах. Если еще несколько минут назад для обоих это была пикантная игра, теперь все изменилось. Дэниел бросился в сражение, наградой за победу в котором станет она.

Отставив в сторону бокал с вином и постаравшись выбросить из головы все посторонние мысли, Джорджина сосредоточенно уставилась на свои карты. Появилось ощущение, что от исхода этой игры будет зависеть ее жизнь. Она не понимала, почему так все вдруг резко изменилось, но отступать теперь было некуда.