Тринадцатая свеча. Мой визит на Венеру - Рампа Лобсанг. Страница 2

Она протянула смятый листок газеты, выглядевший теперь значительно хуже от непочтительного отношения.

Миссис Хелен Хенсбаум осторожно взяла обрывок и расстелила его на чистом листе бумаге.

– Ach, так! – взвизгнула она возбужденно, забыв о своем всегда безупречном английском. -Istgut, нет?

– Прочли бы нам это четко и сказали, что вы об этом думаете, – попросила Мод.

Итак, миссис Хенсбаум прочистила горло, отхлебнула чаю из чашечки и начала:

– Из Монреаль Стар, я вижу. Понедельник, 31 мая 1971. Хм-м-м… ИНТЕРЕСНО. Да, я бывай этот город. После короткой паузы она прочла:

«Сам видел, как выходил из тела. Сердечник описывает ощущение умирания. Канадиан Пресс-Торонто. Некий житель Торонто, переживший в прошлом году сердечный приступ, заявил, что сам видел, как вышел из тела и испытал странное ощущение покоя во время критического периода, когда у него остановилось сердце. Б. Лесли Шарп шестидесяти восьми лет говорит, что, пока его сердце не билось, он наблюдал себя „лицом к лицу“.

М-р Шарп описывает свой опыт в последнем выпуске журнала Канадской Медицинской Ассоциации в докладе д-ра Р. Л. Мак-Миллана и д-ра К. В. Г. Брауна, заведующих коронарным отделением в главной больнице Торонто.

В своем докладе доктора пишут: „Это мог быть опыт души, покидающей тело“. М-ра Шарпа привезли в больницу после того, как его домашний врач диагностировал боль в левой руке как сердечный приступ. По словам м-ра Шарпа, он запомнил, как на следующее утро посмотрел на часы, когда лежал в постели, подключенный к кардиографическому аппарату проводами и внутривенными трубками.

– Именно в тот момент я очень глубоко вдохнул, и моя голова запрокинулась направо. Я подумал: „Почему у меня голова запрокинулась? Я ею не шевелил, наверное, я засыпаю“. В следующую минуту я смотрел на свое тело от пояса вверх, лицом к лицу, словно в зеркало, где, по ощущению, я находился в левом нижнем углу. Почти мгновенно я увидел, как покидаю тело, выходя из головы и плеч. Я не видел нижней части своего тела. Не могу сказать, чтобы тело, выходящее из меня, было газообразным, однако оно стало медленно расширяться, когда совсем из меня вышло, – говорит м-р Шарп.

– Внезапно я ощутил, что сижу на очень маленьком предмете, несущемся с огромной скоростью вверх, в унылое серо-голубое небо, под углом 45 градусов. Внизу слева я увидел чистое белое вещество, похожее на облако, тоже двигавшееся вверх по траектории, которая вскоре должна была пересечься с моей. Оно было правильной прямоугольной формы, но испещренное дырками, как губка.

Следующим моим ощущением было парение в ярком нежно-желтом свете – это восхитительное чувство. Я продолжал парить, наслаждаясь прекрасным чувством покоя.

Потом слева на меня обрушились удары кузнечного молота. Фактически, они не причиняли физической боли, но так сильно меня раздражали, что мне стоило больших усилий сохранять равновесие. Я начал считать удары и, дойдя до шести, сказал вслух: „Что за… вы со мной делаете?“ – и открыл глаза.

„Он говорит, что узнал докторов и сестер, стоявших у его постели. Они сообщили, что он пережил остановку сердца и ему делали дефибриляцию – воздействовали электрическим током, чтобы сердце снова обрело нормальный ритм.

Врачи считают очень необычным для больного с сердечным приступом помнить сопутствующие ему события, поскольку обычно такие больные находятся в беспамятстве на протяжении нескольких часов до и после приступа“.

– Ну и ну!!! – воскликнула Хелен Хенсбаум.

Она закончила чтение и, откинувшись назад, пристально глядела на сидящих перед ней женщин.

– Как очень интересно! – повторяла она снова и снова. Марта Мак-Гухугли самодовольно ухмыльнулась от сознания того, что показала „этой иностранке“ нечто такое, чего та не ждала.

– Неплохо, э? – улыбнулась она. – Типичная болтовня и оригинальничанье, ведь так?

Хелен Хенсбаум загадочно улыбнулась и спросила:

– Так вам кажется это странным, да? Вы думаете это – как вы сказали – болтовня? Нет, сударыни, такое бывает. Сейчас я вам покажу!

Она вскочила на ноги и побежала в другую комнату. Там в очень элегантном шкафу стояли книги. Больше книг, чем Марта когда-либо видела в своей жизни. Хелен Хенсбаум выбрала несколько книг.

– Посмотрите, – воскликнула она, перелистывая страницы так, словно ласкала старых и любимых друзей. – Посмотрите. Тут все об этом, и еще больше печатается. Истина. Истина, которую принес нам один человек, за что его преследовали и подвергли наказанию. А теперь только потому, что какой-то случайный газетчик пишет об этом статейку, люди могут поверить, что это правда.

Миссис Марта Мак-Гухугли с интересом посмотрела на названия „Третий глаз“ и „Доктор из Лхасы“.

– Это что такое? – пробормотала она, прежде чем перейти к следующим заголовкам. Потом, обернувшись к хозяйке, она воскликнула:

– Но вы ведь тоже не верите в ЭТУ чушь, ведь нет? Лопни мои глаза, это все выдумки!

Хелен Хенсбаум громко засмеялась.

– Выдумки, – выдохнула она наконец, – выдумки? Я изучала эти книги и ЗНАЮ, что это правда. Прочитав „Ты вечен“, я тоже могу путешествовать в астрале.

Марта сникла. „Бедная кукла путает немецкий с английским, – подумала она. – Путешествовать в астрале? Что это такое? Новая авиакомпания или еще что-то?“ У Мод рот открылся от удивления. Все это было намного выше ее разумения. Ей самой нравилось читать только „Воскресный выпуск“ с сообщениями о последних преступлениях на сексуальной почве.

– Эти путешествия в устрале или астрале или как там его, что это такое? – спросила Марта. – Неужели что-то такое в самом деле существует? И мой старик, который недавно умер, упокой, Господи, его душу, мог бы прийти ко мне и сказать, где он припрятал свои денежки перед тем, как окочурился?

– Да, уверяю вас. Да, это могло бы произойти, если бы для этого существовала достойная причина. Если бы это было во благо другим, то могло бы произойти.

– Фу ты, ну ты, ножки гнуты, – выпалила Марта возбужденно. – Теперь я не смогу уснуть от страха, что мой примется за свои старые штучки. – Она покачала головой и с грустью добавила: – Что он вытворял в постели!

Хелен Хенсбаум подлила гостьям чаю. Марта Мак-Гухугли ткнула пальцем в книги.

– Послушайте, миссис Хенсбаум, одолжите мне какую-нибудь, – попросила она.

Миссис Хенсбаум, улыбнувшись, ответила:

– Нет, я никогда не одалживаю своих книг, потому что автор вынужден жить на жалкую сумму, которая называется „авторский гонорар“, мне кажется, это 7 %. Если я одалживаю книги, то лишаю автора средств к существованию.

Она на секунду задумалась, а потом воскликнула:

– Знаете что, я лучше куплю вам подарок, и вы сами сможете читать Истину. Идет?

Марта в сомнении покачала головой:

– Ну нет, – ответила она, – уж я-то не буду этого делать. Мне совсем не нравятся даже мысли о том, что после того, как мы помыли и аккуратненько упрятали тело – заколотили его в ящик и засыпали землей, что он будет приходить эдаким привидением и пугать нас так, что мы и света Божьего не взвидим.

Мод было явно не по себе, она почувствовала, что настало время для ее коронного замечания „гроша ломаного не стоит“.

– Да – сказала она нерешительно, – после того, как мы отправили его в трубу крематория облаком дыма, ну что ж, это должен быть конец ВСЕМУ!

– Но послушайте, – перебила Марта, сердито глядя на Мод, – если, как вы говорите, существует жизнь после смерти, тогда почему нет ДОКАЗАТЕЛЬСТВ? Они уходят, и только мы о них и слышали. Уходят – если бы они продолжали жить, то обязательно дали бы нам знать, спаси Господи!

Миссис Хенсбаум помолчала, а затем встала и подошла к маленькому письменному столику.

– Посмотрите, – сказала она, вернувшись с фотографией в руке, – посмотрите вот на это. Он в плену у русских, в Сибири. Мы знаем, что он жив. Нам сообщил об этом Швейцарский Красный Крест. Но мы не можем получить от него никаких вестей. Мы близнецы, и я знаю, что он жив. Марта уставилась на фотографию, теребя рамку в руках.