Космический беглец - Ранда Петер. Страница 10

Прерываю связь и бросаю последний взгляд на студень. Эге, да эта масса теперь уже не прозрачная, как раньше, а ярко-пурпурного цвета, схожего с окраской окружающих ее скал. Глядя на нее, так и хочется сказать, что штука притаилась в своем котловане, зализывая раны.

Интересно, удерживается ли все еще Ардан на своем карнизике? Едва ли, скорее всего, его смело в результате одновременной атаки шестерки грозных ликвидаторов.

Регелла все еще лежит на полу перед дверью во входной шлюз. Переношу ее в каюту для отдыха и кладу на свою кушетку. В своей неподвижности, с застывшим на лице несколько болезненным выражением в ней появилось что-то патетическое. Она относится к моим противникам, но ее присутствие здесь почему-то меня подбадривает. Я испытываю какое-то необычное и малокомфортное чувство. Внезапно тяжким грузом наваливается ощущение одиночества. Какое-то время молча вглядываюсь в распростертую передо мной девушку. Она неоспоримо красива, даже очень… Неплохо бы заполучить ее в постоянные спутницы. На губах появляется полная горечи усмешка. Вероятно, это все не более чем пустые мечтания, абсолютно несбыточные бредни по причине искусственно заложенного в нее на Мандралоре императива. Наедине со мной она, повинуясь установке, будет неуклонно стремиться только к одной цели — прикончить меня, а затем запустить в действие механизм самоуничтожения эликона. Это — сформированная в ней потребность… Чтобы освободиться от ее гнета, она должна исполнить свой долг. Я никогда не буду чувствовать себя с ней в безопасности, даже если мне удастся убедить ее в своей правоте. Все равно в этом случае мои усилия могли бы увенчаться успехом только частично.

Печально вздохнув, делаю укол, который должен быстро привести девушку в чувство. Отныне нужда в заложнице отпала. Соотношение сил к настоящему времени изменилось, причем радикально в мою пользу. Отпущу-ка я Регеллу. Пусть уходит отсюда после совещания вместе с Арионом, который волей обстоятельств занял место Варны. Там, где теперь требовался бы солдат доброй выучки, решения будет принимать историк.

Все случившееся в конечном счете обернулось мне на пользу. Даже не подозревая об этом, загадочная штука заделалась моим союзником. Регелла дернулась, ее мышцы расслабились. В устремленном на меня взгляде сначала отчетливо читаю нечто вроде паники. Она резко приподнимается на кушетке.

— Мне надо туда…

— Куда?

— К Люгону.

— Люгон погиб.

— Да… но не совсем.

Она усиленно хмурит брови, пытаясь в страшном нервном напряжении сообразить, что к чему.

— Не так, как ты считаешь. Объяснить толковей не могу… но он по-прежнему жив.

— Неужели ты хочешь меня убедить, что Люгон разговаривал с тобой через эту штуку?

— В некотором смысле — да.

С этим не так-то легко согласиться, но, с другой стороны, какой ей смысл вводить меня по этому вопросу в заблуждение?

— Ты по-прежнему не хочешь меня отпустить?

— Ясное дело.

— Я все равно воспользуюсь первой же оказией.

Она произносит эти слова не запальчиво, без признаков гнева, но с непоколебимой убежденностью. Пожимаю плечами.

— В любом случае мы договорились с Арионом о встрече. Она состоится с минуты на минуту. Он предложил мне заключить перемирие.

— Неужели?

Нахмурившись, она смотрит на меня, не скрывая своего изумления.

— Ах да… Ведь мы должны были тебя прихлопнуть, а твой эликон рассеять на атомы.

Она презрительно усмехнулась.

— Умора!

Теперь уж я отказываюсь что-либо понимать. В свою очередь смотрю на нее, не скрывая удивления. Но она, похоже, уже отключилась от темы нашего разговора, что отнюдь не снижает мою обеспокоенность.

— А ведь тебе ровным счетом ничего не стоит отпустить меня.

— Зачем? Чтобы ты с ходу бросилась к этой штуке ?

— Ну, если ты ее так называешь… то да.

— А я тебе на это уже твердо заявил: ни за что!

— Ладно, в любом случае это не горит.

Ничего не понимаю. Эта штука вроде бы уже перестала излучать свой назойливый призыв. Но зароненный в сознание, он продолжает в ней действовать, да так сильно, что задавил ту самую, внедренную ей на подсознательном уровне программу, ради выполнения которой она, собственно говоря, и прибыла сюда.

Но тогда то же самое должно было произойти с Варной и его двумя товарищами. Так что у меня, вполне вероятно, и противников-то осталось всего трое. Регелла между тем уставилась в пол и вдруг разревелась. Ясно: сломалась.

— Эльвер… Мне так не хотелось бы туда идти… но я не в силах совладать с собой.

— Знаю.

— И все же сейчас это действует уже не так повелительно, как совсем недавно.

Наконец-то разум Регеллы начал пробуждаться и вступил в борьбу с этой пагубной идеей. Подхожу к ней и ласково обнимаю за плечи.

— Успокойся, Регелла, я не выпущу тебя отсюда. Она уткнулась зареванным лицом мне в плечо.

— Я так боюсь… особенно того, что не смогу пересилить эту безумную тягу и уступлю дьявольской силе.

— Знаешь что, расскажи-ка мне лучше о Люгоне. О появившемся у тебя ощущении, что он якобы разговаривал с тобой.

— Он не разговаривал… Это просто звучало в голове, и все. Какое-то впечатление общего характера. Но я знала, что это он.

— И он старался тебе что-то сообщить?

— Он хотел увлечь меня. Добиться, чтобы я стала такой же, как и он сам.

Невероятно! В таком случае пришлось бы допустить, что штука, этот студень, наделенный потрясающей психической силой, способен поглощать тела людей, но не губить при этом их интеллект… Надо же: «как и он сам»! То есть Люгон чувствовал себя кем-то иным… И он вполне был согласен на эту разницу с прежним самим собой.

Психическая мощь такого масштаба, возможно, автоматически предполагала разумность в латентном состоянии. Иначе говоря, в невостребованном виде. В каком-то смысле нейтральную, но готовую недвусмысленно проявить себя, используя в качестве проводника мозг иного существа. Такое осмысление ситуации ошеломляло. Оно к тому же вселяло страх, поскольку к настоящему моменту штука внезапно обогатилась коллекцией из шести поглощенных ею космонавтов, через интеллект которых она получила реальную возможность проявить себя, а возможно, и предпринять какие-то конкретные шаги.

Проходим вместе с Регеллой в командный отсек. Беглый взгляд на экраны. Ага, желатин снова поменял свой облик. Теперь он зарозовел. Внешне это кисельное варево спокойно. Но Регеллу при виде его все равно передернуло, и она с трудом взяла себя в руки.

— Каким все-таки образом это становится возможным? Почему вообще у меня возникает столь неуемное желание раствориться в этой мерзости?

— На самом деле у тебя его нет. Тебя просто гипнотизируют нескончаемые призывы к воссоединению с ней.

— Но разве отвращение, которое я испытываю к этому чудовищу, не может перебороть его?

— Не забывай, что отвращение возникает только тогда, когда работает механизм сравнения, а он у тебя в момент проявления влечения заблокирован.

Запускаю двигатели. Штука тут же реагирует, и Регелла, обхватив голову двумя руками, буквально взвыла от взломавшего ее разум мощного призывного импульса… К счастью, осада ее мозга оказалась непродолжительной, и она быстро почувствовала облегчение.

Но на нее было больно смотреть: бледная как полотно, выпученные глаза…

— Разве ты ничего не почувствовал?

— Нет… а что, снова кто-то тебя зазывал?

— Да… только на этот раз сигнал длился недолго.

— Дело в том, что он слабел по мере стремительного удаления эликона от этого проклятого места… Психическое воздействие этой штуки, вероятно, ограничено определенной зоной. Опять возникал Люгон?

— Нет.

— Странно, что я почему-то ничего не уловил.

— На сей раз все происходило несколько иначе.

Значит, это что-то сугубо индивидуальное и затрагивает только тех, кто уже находится под влиянием монстра. Вероятно, чудовищное существо не подозревало о нашем присутствии в небе где-то высоко над ним. Запустив двигатели, я более или менее встряхнул его, и оно рефлекторно метнуло нам вслед психоимпульс.