Не зарекайся - Ажиппо Владимир Андреевич. Страница 24

Таким образом это слово вернулось к зэкам от ментов.

В казенных отчетах, указаниях и тому подобной «литературе» слово «авторитет» должно было писаться в кавычках. Какой уж знаток словесности это придумал — неизвестно. Зачем — тоже неведомо. Почему авторитет в области математики или медицины пишется без кавычек, а авторитет в области преступных дел — в кавычках? Если он липовый авторитет — так и нечего о нем вспоминать, а если настоящий — то зачем кавычки?

Впрочем, постепенно к этой безграмотности, как и ко многому другому, привыкли, но это слово правоохранители, а следом за ними журналисты, продолжают применять с завидным упорством. Делается это для того, чтобы проще было оправдывать свои ошибки и преувеличивать победы. По принципу: враг был силен — тем больше наша слава. Или меньше позор. По ситуации. Вот доказательство сказанному.

И так далее. С этим постановлением согласен начальник отдела и т. д. (титулов тоже, как у российского монарха), очевидно, согласен и прокурор, получивший копию. Возникают вопросы. Данное постановление — сугубо процессуальный документ, не допускающий лирики. В каком уголовном или уголовно-процессуальном кодексе следователь отыскал словечки «авторитет» и «лидер преступного мира»? Зачем он их употребил?

Только затем, чтобы внушить самому себе, своим начальникам, прокурору и, позже, судье особую важность уголовного дела и особую опасность его главного фигуранта.

А-ов в прошлом, действительно, авторитетный жулик. Сейчас он немощный инвалид. Не продажный и не пугливый участковый, даже не обязательно умный, разогнал бы всю эту «махвию» вместе с ее «крестным отцом» рваной фуфайкой.

Это все к чему? Старайтесь не употреблять слово «авторитет» в «процессуальном» смысле, может неудобно получиться. А если придется сидеть с человеком, именующим себя авторитетом, присмотритесь, не юродивый ли он?

Понятия

Слова «понятия», «жить по понятиям», «раскидать по понятиям» в последнее время стали употреблять все. При этом смысл этих выражений совершенно размазался, каждый толкует их так, как ему нравится. Часто люди, далекие от тюрьмы и преступной жизни вообще, вкладывают в них негативный смысл, мол, по понятиям, — значит, нехорошо, в этом кроется какой-то обман и зло. Умные и добрые дяди в телевизоре говорят: когда мы будем жить по законам — будет хорошо, а пока живем по понятиям — имеем плохо. На самом деле подобные рассуждения — полная гниль. Плохо мы живем потому, что сами умные дяди ни законов, ни понятий не признают, а, стало быть, живут по беспределу, и всех так жить принуждают.

Понятия — это всего-навсего неписаные нормы арестантской жизни, выработанные годами и веками. Понятия заполняют, в основном, те ниши общественных отношений, которые не регулируются официальным законом. На языке юристов понятия называются «обычное право», которое существует в любой среде: балерин, шахтеров, любителей пива или, в нашем случае, преступников. Сущность понятий, как и любого права, состоит в равновесии двух нравственных интересов: личной свободы и общего блага (настолько, насколько в тюрьме могут существовать свобода и благо).

Обычно понятия не вступают в противоречие с законом, они существуют как бы параллельно с ним, но иногда они противоречат закону и зачастую имеют гораздо большую силу, чем закон.

Самый простой пример действенности таких неписаных правил (не имеющих отношения к преступному миру) — это когда учитель в школе спрашивает у учеников, кто разбил окно, а все молчат. По официальным нормам поведения предполагается, что все школяры наперебой станут рассказывать, как это произошло. И пальцем покажут на негодяя, разбившего стекло. Но все будут молчать, товарища не сдадут. Да и учитель, повозмущавшись для понту, про себя подумает, что пацаны и девчонки в классе вполне нормальные, потому что их молчание — это по понятиям.

В тюремной жизни понятия не просто нужны — они необходимы как воздух. Понятия признаются не только зэками, но и администрацией тюрьмы. Естественно, что в случаях, когда тюремщики должны действовать сообразно закону, они так и будут действовать, но понятия все-таки в расчет примут. Если в камере побьют человека, который повздорил с кем-то из верхушки камеры, и об этом станет известно администрации (если, конечно, не сама администрация это спровоцировала), можно не сомневаться, что экзекуция всем рулям, торчкам, смотрящим и прочей блатоте обеспечена. Небо им покажется с овчинку. Вполне возможно — с очень маленькую овчинку.

Но если в камере побьют «крысу», укравшую у сокамерника сигареты или колбасу, то никакой экзекуции не будет. Ну, посадят в карцер одного-другого из числа тех, кто бил. И все. Хотя внешне правонарушения ничем не различаются, били и там, и там.

Перечислять понятия не имеет смысла, бумаги не хватит. Конкретное понятие привязано к конкретной ситуации. Да и простое знание понятий мало что даст, скорее, даже навредит. Понятия надо прочувствовать. Поэтому человеку, впервые попавшему в преступную среду, нужно очень внимательно прислушиваться, присматриваться и запоминать. Это единственный способ не наломать дров и не поломать себе судьбу.

Тюремные понятия выработаны опытом многих поколений зэков. В отличие от истинных понятий существуют лжепонятия (чертячьи, или козлиные). Их плодят и поддерживают неопытные и неумные зэки, «нахватавшиеся верхушек» и пытающиеся внушить себе и окружающим, что они чего-то стоят на этой земле. Истинные понятия — это, конечно, не Десять Заповедей, это суровые и жестокие законы, которые довольно часто причиняют боль. Однако цель их — не причинение страдания, а выживание зэков как «биологического вида». Чертячьи же понятия всегда нацелены на благо одного за счет другого.

Иногда (хотя не так уж и редко) в камере заводится какой-нибудь змей, который довольно ловко начинает раскидывать по понятиям действия и просчеты сокамерников, причем всегда так, что виноватым оказывается кто-то, а прав он. Как правило, этот змей — из числа ранее судимых. (Каким образом рецидивист может оказаться в камере с несудимыми, я уже писал). Так вот, если этот профессор блатной этики растолкует вам, что вы виноваты потому, что не так взяли ложку или не тем боком подошли к «телевизору» (так называется стол в общей камере), и на словах (на его словах, разумеется) получается, что вы виноваты со всех сторон, а вы не можете понять, как это получилось, то смело говорите ему, чтобы он все это разжевал проще, потому что по понятиям любые объяснения должны быть понятны всем, а словоблудие — это ментовское, а не арестантское. Понятия — от слова «понятно».

Таким поворотом разговора вы либо защитите себя от будущих хитросплетений (поверьте, для вас ничего хорошего в них нет, далее последуют обман и унижения, ваши унижения, разумеется), либо, что на деле бывает очень редко, вы обострите конфликт и от гнилого базара перейдете к базару жесткому. При этом не бойтесь показать, что вы пойдете и дальше — к рукопашной. Вот этого как раз и не произойдет, «специалисты» по понятиям не бывают специалистами по боям без правил и в таких случаях тушуются, надувают губы и переключаются на другой объект. Но это уже не ваше дело, в тюрьме каждый сам за себя.

Любому человеку, попавшему за решетку, придется жить и действовать по понятиям. Мне встречались люди, которые не признавали таких правил и презрительно относились к обитателям тюрьмы, составляющим ее большинство и делающим из понятий культ. Это были бывшие спортсмены, офицеры, бизнесмены, люди сильные, решительные, не пугливые и знающие себе цену. Однако проходили год-два, и они полностью вливались в жизнь тюрьмы, рассуждали по понятиям, действовали по понятиям и даже по понятиям выступали третейскими судьями в зэковских конфликтах. Происходило это не потому, что кто-то на них воздействовал или запугивал. Враждовать с такими ребятами не стремится никто ни на воле, ни в тюрьме. Просто нельзя жить в обществе и быть свободным от него. Коль среда обитания диктует правила, приходится играть именно по ним.