Парадоксы Младшего Патриарха - Раткевич Элеонора Генриховна. Страница 49

Зато пальцы его шкодливые с себя сбросил, как учили, даже без помощи рук. Я еще с помоечных времен знаю, что можно с человеком сотворить, если ухватить его за нос умеючи. Меня ведь мастер Дайр на что и подманил: посулился научить, как носопыру из чужой клешни выдернуть, да так, чтобы клешне мало не показалось. И научил – а вы что думали? Мастер Дайр всегда свое слово держал.

Вот ведь когда его наука пригодилась! Фаннах – теперь в просвет меж занавесями я видел его, пусть и не целиком – схватился за пострадавшую руку и воздел ее кверху, явно пытаясь понять, что же он такое ухватил вместо жезла.

– Так что тебя не клятва, тебя я сам прикончу! – шипел Эттин.

Бедолаге Фаннаху было не до угроз: на него наконец снизошло понимание.

– Это был нос, – почти жалобно сообщил он.

– Что?! – взвыл Эттин.

И я понял, что если Фаннах вдобавок спросит: “А жезл где же?” – я помру со смеху на месте, и братьям Шенно придется сражаться с магами вдвоем – а это уж никуда не годится.

Надо было что-то сделать, покуда маги не опомнились – и, по счастью, я знал, что именно. Мой талисман Патриарха Королевской Школы. Мне бы он нипочем помогать не стал, хоть я помирай ужасной смертью – а о братьях Шенно и говорить незачем. Но если возник заговор… если жизнь короля в опасности… а опередить заговорщиков можем только мы – нечего и сомневаться: талисман сработает. Всего несколько мгновений – и мы окажемся на Дворцовой площади.

– Сейчас драпать будем, – прошелестел я. – Хватайте меня за шиворот, быстрей.

Талисман, конечно, и без этих предосторожностей перенесет нас всех на Дворцовую площадь. Но я предпочитаю ими не пренебрегать.

– У тебя же шиворота нет, – прошептал в ответ Кеану.

– Тогда хватай, что есть, – огрызнулся я.

Две руки уцепились за мои волосы. Я коротко выдохнул и сложил пальцы левой руки, как учили (сработает?.. не сработает?..): кончики большого пальца, безымянного и мизинца вместе, кончики указательного и среднего – к основанию большого.

Талисман заворочался в моей ладони. На сей раз боли не было совсем – наоборот, движение это оказалось неожиданно приятным. Словно котенок спросонья потягивается.

И тут в глаза мне хлынул яркий солнечный свет.

Я невольно зажмурился – а когда проморгался… даже и тогда, в миг несомненной опасности, я подумал, что я мало что видел в жизни более смешного. А теперь я и подавно в этом уверен.

* * *

То ли объясняли мне невнятно, то ли слушал я невнимательно… одним словом, я не уразумел, что “всех” означает именно “всех”. Не “всех, кого ты хочешь взять с собой” и не “всех союзников и соратников” а просто-напросто “всех”. Я так понял, что талисман перенесет меня, а заодно прихватит всех учеников, кто поблизости окажется. Неправильно я понял.

Талисман действительно перетащил всех учеников – и всех, кто оказался поблизости.

Короче говоря, на Дворцовой площади – единственном месте во всей столице, где не действует никакая магия – вдруг сделалось до чрезвычайности людно.

По левую сторону недоуменно озирались все ученики Королевской Школы, сколько их есть. Боги – а ведь и правда все, даже первогодки. Довольные, между прочим, донельзя и притом ничуть не растерянные. Им ведь старшие ученики баек всяких понарассказывали о чудесах таинственных – и вот вам, пожалуйте, обещанные чудеса, без обману. Некоторое недоумение скорей уж виднелось на лицах старших учеников, сочинителей и исполнителей помянутых историй (ну, погодите вы мне, паршивцы!). Иные озирались по сторонам, кое-кто судорожно двигал челюстями – похоже, талисман выдернул моих питомцев прямо из-за стола. Окончательно утвердился я в этом мнении, когда Фарни Лонс попытался откусить навершие боевого цепа (вечно в облаках витает, обжора – так ведь и не заметил, что в руке не лепешка!).

По правую сторону площади на радость ученикам воздвигся мастер Дайр Кинтар, Патриарх Королевской школы – полуголый, по уши в грязи… то есть вполне в привычном обличье. Посмотришь – и на душе легче становится. Правда, Патриарха по непонятной причине держали за патлы двое, по всей очевидимости, недругов – ну, точь-в-точь две базарных торговки собрались поучить уму-разуму третью.

А посреди этого безобразия торчали двое магов при всех своих совершенно здесь бесполезных регалиях.

– Хватай их! – заорал я, прицелившись указующим перстом в магов: вот только недоставало, чтобы мои парни бросились хватать не врагов, а тех, кто на врагов похож.

Опасался я напрасно. Ученики не сплоховали, бросились на кого велено. Братья Шенно, естественно, тоже рванулись в схватку – можно подумать, без них не справятся.

– Патлы отпустите! – взвыл я. – А еще вельможи…

– Сам такой, – хладнокровно отрезал Лиах.

Вот только спешить ему было уже некуда. Первым до магов дорвался, естественно, Дайр Тоари – а он, по моему разумению, так и вовсе не нуждался в подмоге. Еще возглас: “С премоим удовольствием!” – не успел слететь с его уст, как маги были обездвижены полностью и надежно.

– Старый знакомец! – ослепительно улыбнулся Дайр Эттину и обернулся ко мне. – Какой ты все-таки славный мальчик, Кинтар. Всегда найдешь, чем старика порадовать. Такой чудесный подарок. Так мило с твоей стороны… даже, можно сказать, трогательно.

Оба Шенно воззрились на младшего ученика Дайра Тоари в немом оцепенении. Однако долго цепенеть им не пришлось.

– Лиах! – звонко разнеслось над площадью. – Кеану! Так ты живой!

И из общей неразберихи навстречу им вынырнул Тхиа, аккуратный до щеголеватости, с ухмылкой до ушей.

– Кинтар! – возгласил он. – Да где тебя…

Выговорить “носило” он не успел: взгляд его уперся в три Иглы, небрежно воткнутые в мою левую штанину. Глаза Тхиа округлились, ухмылка расползлась еще шире – а я-то по скудости воображения, полагал, что шире некуда. Не дойдя до меня пары шагов, Тхиа с преувеличенным восхищением дернул головой и склонился предо мной в глубоком поясном поклоне, как равный перед равным.

– Ваша светлость! – почтительно выдохнул он.

Тхиа – ах ты, маленький поганец… ну, погоди ж ты мне!

Дождавшись, пока он по всем правилам этикета упрет руки в колени, я старательно треснул его по макушке двумя сложенными пальцами – надеюсь, чувствительно.

– Никогда не отрывай взгляда, – холодным учительным тоном провещал я. – Даже когда кланяешься.

Оба Шенно издали какие-то странные звуки – от души хочу верить, что сдавленный смешок.

– Зверь, – беспечно пожаловался Тхиа, потирая макушку.

– Он всегда такой? – со сдержанной вежливостью поинтересовался Лиах.

– Что ты! – махнул рукой Тхиа. – Еще хуже. А то ты не знаешь?

Ладно, Майон, разочтемся еще…

– Пожалуй, знаю, – задумчиво протянул Лиах.

А, проваль – и этот туда же!

– Кинт! – взвыли два голоса у меня за спиной, и Тейн с Сахаи облапили меня одновременно. То ли не заметили, что я теперь еще и светлость, то ли, хвала Богам, им просто все равно.

– Мастер! – окликнул меня Дайр, когда я наконец-то вытряхнулся из могучих рук Нену и Рамиллу. – Может, ты нам объяснишь, что происходит?

– Нет, – решительно помотал я головой. – Ни за что. Чтобы объяснить, надо понимать – а я вот ничегошеньки не понимаю. Вот ты понимаешь? – спросил я своего нареченного старшего брата.

– И еще как, – кивнул Лиах.

– Вот ты и объясни, сделай милость. Заодно и я хоть что-нибудь пойму.

Напрасная надежда. Ничегошеньки я не понял. Нет, объяснял Лиах как раз очень даже внятно. Мыслил он четко, в столичных интригах разбирался, как и положено вельможе, совсем недурно. Стоило ему лишь услышать упоминание о заговоре, как его цепкий ум мигом выстроил все разрозненные камушки в единую мозаику – как выяснилось впоследствии, без единой ошибки. Кто деньги давал, кто гвардию улещивал, кто поддерживал, кто колебался, кто – возомнившая себя претендентом на трон марионетка и при чем тут пираты… кратко и емко, точно и красочно. Вот только я почти ничего не слышал. После сырых темниц и прочих прелестей обиталища Фаннаха промерз я порядком, да и устал – вот и решил присесть на теплый камень да погреться на солнышке. Зря это я. Голову повело тут же. Впервые в жизни я был беззаветно, беспросветно, бесстыдно пьян – не от вина, а от пережитого. Или не пьян, а… Боги – да когда я спал-то в последний раз?