Слушай, флейтист! - Раткевич Элеонора Генриховна. Страница 12

– Это точно, – зло улыбнулся Кен. – Я не могу сочувствовать в том, чего сам не чувствую.

– Ты что, боли не чувствуешь?

– Давно уже. Ни здесь, – Кен показал на свое тело, потом приложил руку к сердцу, – ни здесь. Давно уже отболело, теперь болеть нечему. Наверное, я сошел с ума.

– Не знаю. А если бы, скажем, я тебя предала, обманула? Тоже не больно?

– Я знаю, что ты этого не сделаешь, – серьезно ответил Кен.

– А вот возьму и умру, – пригрозила Джой. – Убьют. Тогда как?

– Пока я жив, ты временно бессмертна, – сообщил Кен в своей обычной развеселой манере.

– Хвастун, – заметила Джой, рассеянно поигрывая разбросанными на столе иглами. Внезапно одну из них она глубоко с размаху всадила в голое плечо Кена и выдернула.

– Холодная, – пожаловался Кен. – Перестань дурачиться.

Он не только не вздрогнул, не только не моргнул – даже зрачки его не шелохнулись, хотя должны были – в ответ на боль. Джой охнула. Глаза ее потемнели.

– А ведь не врешь, – медленно, не веря себе, сказала она. – Тебе и правда не больно.

И, всхлипнув, внезапно что есть силы обняла Кена и зарылась лицом в его густые волосы.

– Ну что ты, детеныш? – пробормотал Кен, успокаивая ее.

– Ох, Кен. Это ужасно. Когда человеку уже не больно, это самое страшное и есть. Ты не бойся, я тебя никогда не оставлю, ни за что.

– Логика у тебя, Хранитель, – хмыкнул Кен и прижал ее к себе покрепче.

– Мне тебя отчего-то очень жаль. Странно, да?

– Странно, – согласился Кен и губами стер с ее щеки слезу. – Но если тебе так хочется, пожалуйста.

Проведя еще денька три в трогательной идиллии, Джой и Кен собрались в свадебное путешествие – охотиться на упырей. Сборы были недолгими. Половина содержимого оружейной стены перекочевала в сумки и карманы Кена, только и всего. Провожать Кена на поиски ненавистных упырей собралась целая толпа. Кен подсадил Джой на лошадь, вскочил в седло, обернулся и метнул нож в дверь своего дома легким движением кисти.

– Поехали, – кивнул он Джой.

– Зачем ты это? – Джой указала на нож, всаженный в дверь на добрых пол-лезвия.

– Дверь запереть надо. Мы замков не держим. Если нож в двери, значит, меня нет дома. Заперто на ключ. Обычно я оставляю ключ, в смысле нож, Лэю. Мало ли, вдруг из моего оружия что понадобится. Но теперь я человек семейный, так что нечего.

Выезжая из поселения, Джой оглянулась. Нож торчал в двери, рукоять маслянисто поблескивала сквозь предрассветный туман. Около двери стоял высокий узколицый ниндзя с громадными темными глазами и глядел вслед Кену с нескрываемой иронией.

– Кто это такой? – спросила она у Кена, выехав на тропу. – Ну, молодой, с длинными ресницами?

– Конт? Тяже-елый случай, – усмехаясь, протянул Кен.

– В каком смысле?

– Во всех. Во-первых, попал к нам за длинный язык. Обыкновение у него было высказываться в совете клана вообще и о Хранителях в частности. Свое мнение завел. Как что подумает, так скажет. Ну а в клане его шуточки начали недолюбливать.

– Редкое дело, – удивилась Джой. – Кто у них глава Совета?

– Сейчас не знаю, а тогда… как его? Лин? Лэн?

– Лаун, – помогла Джой и, дождавшись кивка Кена, противно обрадовалась: – Дура-ак. Кен, если ты хоть раз хоть вполовину такого болвана видел, тебе крупно повезло. Таких, как он, просто не бывает, таким родиться надо.

– Ясное дело. Умные знают другие способы укорачивать языки.

– Ну ладно, а во-вторых?

– А во-вторых, он, собственно, не ниндзя. Четвертый год у нас, а все служка.

– Боится?

– Чего? Одному против всех, по-моему, страшней. Нет, он из принципа. С самого начала заявил, что убивать иногда надо, а кой-кого с треском и присвистом, но почему для этого надо сначала истязать свое тело, а потом носиться по лесам и накалывать на себе произведение искусства? Несерьезно, словом. Так что сначала его презирали, изредка уважали, а теперь привыкли. Кто как.

– А ты? – поинтересовалась Джой.

– А я веселюсь. Понимаешь, он хорошо устроился. На свой лад он вне закона. Любой ниндзя за такие слова давно бы… но он же не ниндзя. Не бывает большого отречения раньше малого. Нет на него управы, вот и пользуется.

– Жаль, – медленно сказала Джой, – если это все, что ты о нем знаешь. Ты постарайся припомнить. Чтобы есть, нужна пища; чтобы размышлять, нужны сведения.

– Да на что он тебе?

– Любопытный тип. Не клановый. Не торговец. Не бродяга. Не отреченный. И не ниндзя.

– Ах, даже так… – Кен задумался. – Ну, если ты права, едем мы зря. Хотя для отвода глаз полезно. Выяснить, конечно, надо. Но тогда его придется выдернуть, когда я крикну: «Упыри среди нас».

– Зачем? – не поняла Джой.

– А как ты себе это представляешь? Прирежут, как цыпленка. Он же и есть цыпленок. Не умеет ничего. Если он не упырь, то прирежут зря, а если упырь, он нам живой нужнее.

– Ладно, согласна. Тут тебе видней.

Джой то и дело оборачивалась перемолвиться словечком с отсутствующим Кеном. Оставалось лишь надеяться, что не очень заметно со стороны. Оказывается, она привыкла к тому, что флейтист рядом. Вот уже почти день, как она его не видела. Джой погибала от тоски. Конечно, ехать вдвоем в родной клан Конта не стоило. Конечно, у Джой был предлог там появиться, у Кена – нет. И все же никогда еще… зря, зря она согласилась. Пусть бы Кен ехал, а она поджидала в условленном месте. Джой не любила дураков даже поодиночке, а когда их сразу много, и вовсе нечем дышать. Одно счастье, что пытка дураками окончена и можно возвращаться. Пусть он ниндзя, флейтист, пусть монстр, маньяк, чудовище, но с ним хотя бы можно поговорить!

Джой шла медленно, растягивая удовольствие от предвкушения, оно обволакивало ее, и она не сразу заметила, что на тропе-то она не одна. За ней следовал ниндзя, охранявший клан от чего-то в одиночку, без напарника. Джой улыбнулась и незаметно ускорила шаг. Этот невысокий и совершенно квадратный парень поглядывал на нее масляными глазами все эти дни. Решил, очевидно, что она одна собралась в лес. Вот еще, одна! Сейчас, дружок, ты разочаруешься. Да, но где Кен? Должен быть здесь. Неужели перепутала? Плохо тогда мое дело, подумалось Джой. Или ушел куда? На него не похоже. А может… нет, не может. Не может быть, чтоб был убит. Никаких упырей не существует. Не верю.

Но неосознанный страх гнал вперед, и Джой мчалась по лесу не разбирая дороги.

– Что ты топаешь, как больной слон? – недовольно изрек Кен, материализуясь из зарослей.

– А ты слона когда-нибудь видел? – парировала Джой.

– На картинках. – Кен обнял ее за плечи. – Ну, что случилось?

– Я думала… ничего. У тебя гость. – Она попыталась незаметно указать на тропу. Кен пресек ее попытки.

– Вижу. И давно. – Кен повысил голос: – Эй, Балк, иди сюда.

Лицо квадратного омрачилось было, но тут же расплылось в ухмылке.

– Ловко ты меня подловил, – заметил он. – Мне бы сразу догадаться, что это ты здесь, а не Ассам.

Джой подавилась словами и тоненько икнула. Надо же, какая удача.

– А ты Ассама ждал? – спокойно спросил Кен.

– Уже и не ждал. Уехал, понимаешь, на неделю домой, и нет его второй месяц, а я здесь вкалывай в одиночку. Как встретишь его, передай…

– Нет, – перебил его Кен, – с Ассамом я встречаться не собираюсь. Ближайшие лет тридцать, во всяком случае.

Балк вытаращил глаза.

– Пожить еще охота, – беспечно пояснил Кен. – Да и болото – не место для моего трупа.

– Ах, вот оно что… – Балк снова помрачнел. – Думаешь, это я его?..

– Нет, не думаю. Далеко бы тебе пришлось за ним тащиться. Почти до дома.

Лицо Балка исказил суеверный страх.

– Упыри?

– Да по всему выходит, – кивнул Кен. – И не думай, я тебе не в напарники явился. Я как раз занимаюсь упырями.

– А я как же? В одиночку охранять? Оба прохода? Голова с глазами у одного, а задница с ногами у другого? – возмутился Балк.