Семь пятниц - Ребров Дмитрий. Страница 37
– Видите ли, Марина Михайловна, у нашего руководства в последний момент появилась оригинальная идея – задействовать в программе жен наших участников. Для вас решено устроить специальное соревнование – так называемый конкурс женской интуиции!
В этом месте у Лизы была запланирована пауза. Здесь она ожидала услышать радостные охи-ахи, поток взволнованных вопросов или, на худой конец, хоть какое-то очевидное проявление вполне понятного в данной ситуации любопытства. Но хозяйка удивила Лизу еще раз: она промолчала, не выказывая ни тени заинтересованности, ее красивое, чеканное лицо осталось совершенно безучастным. Пришлось проглотить и эту пилюлю, и после крохотного перерыва Чумичка заговорила с прежним подъемом.
– Смысл конкурса в следующем. Каждой из вас нужно будет угадать последнего противника своего мужа. Если, паче чаянья, вашему супругу не повезет и ему придется покинуть игру раньше времени, то таким последним противником, как вы понимаете, станет его обидчик. Ну а если господин Лисовец выиграет главный приз, то его последним противником станет…
– …его последний противник, – усмехнулась Марина Михайловна. – Извините, я вас перебила…
«Вот язва!..» – с мимолетным раздражением подумала Лиза и с милой улыбкой продолжила:
– Совершенно верно. Те, кто сможет проявить свою интуицию в полной мере, получат роскошный приз…
– …посудомоечную машину! – фыркнула мадам Лисовец и тут же спохватилась: – Ох, простите, пожалуйста, Лиза, я опять…
«Стерва! – всерьез рассердилась Чумичкина. – Слова не дает сказать!..»
– А вот и нет! – выдавила она очередную улыбку. – Победительница конкурса получит эксклюзивный вечерний туалет от Юдашкина! Согласие кутюрье уже получено, – зачем-то, видимо, для пущей убедительности, приврала Лиза.
– Потрясающе! – с искренним, казалось, восхищением воскликнула Марина Михайловна, но тут же следом огорченно развела руками. – Жаль только, что я Юдашкина терпеть не могу… Скажите, Лиза, а я могу отказаться от этого вашего конкурса?..
«Вот это номер! – ахнула про себя Чумичкина. – Она что, не станет сниматься?.. А как же?..»
Вымученная улыбка медленно сползла с ее лица, она испуганно взглянула на невозмутимую хозяйку и совершенно растерянно пролепетала:
– Марина Михайловна, да как же так?! Вы же нас без ножа зарежете! Нет, это никак невозможно!.. Что вы, что вы!! – Лиза даже замотала головой от отчаяния, словно отгоняя саму мысль о возможном отказе.
– Ну почему же – невозможно?.. – жена бизнесмена недоуменно двинула плечом, с легкой ехидной улыбочкой наблюдая за паникой, охватившей девушку. – Ну не станете же вы заставлять меня силой, верно?..
– Нет-нет, это категорически невозможно! Поймите, игра уже началась, и мы кровь из носу должны снять весь конкурс именно сегодня, пока все участники еще в игре, пока никто не выбыл! Ко всем же нам уже выехали съемочные группы, везде идет работа, и если я вернусь без вашего сюжета… – Лиза тараторила с безумной горячностью футбольного фаната, доказывающего, что его обожаемая команда на голову сильней всех прочих. – Марина Михайловна, да меня же просто раздавят, уничтожат, выкинут на улицу!.. Ну ладно – я… Но ведь будет загублены блестящая идея, труд десятков людей… Неужели вам не жалко всего этого?!
– Нет, представьте себе, ни чуточки, – равнодушно покачала головой хозяйка. – Никакого блеска в вашей идее я не нахожу, напротив, этот конкурс представляется мне полной чушью. А следовательно, и труд ваших коллег лишен всякого смысла. Но вас, Лиза, мне действительно жаль, – госпожа Лисовец вежливо и чуть снисходительно улыбнулась. – Мне бы очень не хотелось, чтобы вы пострадали… – она, опустив глаза, на минутку задумалась и коротко кивнула. – Ну хорошо, что я должна делать?..
– Уф-ф-ф… – не сдержала облегченно го вздоха Лиза. – Как вы меня напугали…
– Неужели у вас такое строгое начальство?
– Что вы, Марина Михайловна, – звери!.. К тому же, между нами говоря, это моя первая самостоятельная съемка, и если бы я вернулась пустой… – Лиза сделала страшные глаза и еще раз вздохнула, приходя в себя. – Так, ладно… Теперь – к делу.
Чумичкина встала с дивана, на котором сидели женщины, и подошла к изящному столику с затейливой, очень красивой инкрустацией.
– Снимать будем здесь, – Лиза мгновенно преобразилась, двигалась и говорила бодро, энергично, от ее былой растерянности не осталось и следа. – Вы сидите в этом кресле, я даю вам фотографии участников игры, и после небольшого раздумья – секунды три-четыре, не больше, – вы выбираете последнего противника вашего мужа. Хорошо?..
Хозяйка, следившая за ней с дивана, молча кивнула.
– Но прежде, Марина Михайловна, вам нужно будет сказать несколько слов, адресованных вашему мужу. Пожелания удачи, победы в игре – своеобразное напутствие, если угодно…
– О господи, а это еще что за ерунда?! – перебил Лизу недовольный голос с дивана. – Кто придумал эту пошлость?.. И, главное, зачем?!
На сей раз Лиза была готова к подобной реакции госпожи Лисовец и принялась с жаром доказывать необходимость такого сюжета.
– Понимаете, Марина Михайловна, без этого процедура выбора будет выглядеть суховато, как-то чересчур расчетливо и даже несколько двусмысленно по отношению к нашим игрокам. Ну посудите сами – супруг в поте лица сражается на далеком острове, а его благоверная в это время разглядывает его противников, оценивает их, выбирает… Вы не находите?.. Так вот, для того чтобы у зрителя таких сомнений не возникало, надо придать сюжету правильную эмоциональную окраску, понимаете?.. Всего лишь несколько теплых слов, ободряющая улыбка, пожелание успеха…
Хозяйка поднялась с дивана и подошла к Лизе.
– Вот что, уважаемая, – отчеканила она ледяным тоном. – Я, как вы, вероятно, догадались, с самого начала была против участия Валерия Валентиновича в вашей игре и желать ему успеха в этом глупом предприятии не собираюсь.
– Хорошо, – с готовностью кивнула Лиза, – скажите что-нибудь другое, любые добрые, душевные слова… О, идея! – воскликнула она. – Пожелайте ему хорошего отдыха! Знаете, ведь ваш муж говорил на собеседовании, что не ставит перед собой задачу непременно победить! Что он отправляется на остров отдохнуть, набраться новых впечатлений, встряхнуться…
Марина Михайловна как-то не слишком весело усмехнулась.
– И вы ему поверили?..
Лиза удивленно подняла брови.
– А как же иначе?!
– Лиза, дорогая моя, – вздохнула женщина. – За что бы ни брался мой муж, он всегда и во всем стремился только к полной, безоговорочной, абсолютной победе. Всегда и во всем, понимаете?! Любое поражение для него – трагедия! – в ее словах отчетливо слышалось раздражение. – Валерий Валентинович даже на рыбалку всегда ездит только в гордом одиночестве, потому что если вдруг кто-то рядом поймает рыбу крупнее, чем он сам, – все, конец! Отдых будет испорчен и ему, и всем вокруг! Он весь изойдет желчью, потеряет аппетит, не сможет заснуть ночью…
– Надо же… – осторожно вставила девушка. – Никогда б не подумала, что ваш муж настолько азартен…
– Это не азарт, Лиза, – покачала головой Марина Михайловна. – Это нечто иное… Целеустремленность, доведенная до максимума, до абсолюта, до крайности… Да разве Лисовец достиг бы таких грандиозных успехов в бизнесе, если б умел мириться с поражениями!..
Хозяйка снова усмехнулась, опустила глаза и, помолчав несколько секунд, нехотя согласилась:
– Ладно, Лиза, давайте снимать. Ду маю, я найду что сказать… «для правильной эмоциональной окраски»!..
– Конечно, давайте! – с готовностью воскликнула Чумичкина. – Прошу вас… – она широким жестом указала на кресло.
Ассистент включил софиты, микрофон, оператор приладил на плече камеру, Лиза быстро нанесла Марине Михайловне тон, и через пять минут все к съемке было готово.
– Внимание… Начали! – скомандовала Лиза.
Госпожа Лисовец, сидевшая в кресле с невозмутимой физиономией сфинкса, мгновенно преобразилась. Ее недавнее раздражение испарилось, растаяло, от него не осталось и тени. Откуда ни возьмись, на лице хозяйки появилась кроткая, ласковая улыбка, и, обратившись к камере, она заворковала приторно нежным, прямо-таки ангельским голосом.