Преследуя мечту - Рединг Жаклин. Страница 63

Глава 26

Кассия открыла глаза и тут же поняла, что лежит не в своей постели.

И это был не сон.

Она перевернулась на спину и закинула руки за голову. Она уж и не помнила, когда в последний раз спала так крепко и спокойно, не прибегая к помощи бутылочки с настойкой опия.

И никаких кошмаров.

Она попыталась найти ответ на свой вопрос: что заставило ее выйти из своей спальни и прийти в комнату Рольфа в одной ночной рубашке. Может, помутнение рассудка? Но что бы это ни было, порыв был сильнее, чем самая большая доза опия.

Впрочем, в глубине души она знала, что привело ее в его спальню. То, что случилось между ними во время верховой прогулки в Гайд-парке, произвело на нее сильнейшее впечатление и наполнило желанием сделать следующий шаг в том же направлении. И тем не менее до вчерашней ночи она отказывалась признаться даже самой себе в тех чувствах, которые испытывала к Рольфу, а мысль о том, что он сделал ее своей женой, не спросив на то ее согласия, приводила в ярость.

Какая же она была дура! Ведь она едва не потеряла его! Когда наступило ее прозрение? После того разговора в день ее возвращения из Уайтхолла, когда Рольф спросил ее о планах на будущее? Может, тогда, оставшись наедине с собой, она нашла ответ на этот вопрос: как бы дальше ни сложилась ее жизнь, она хотела быть с Рольфом навсегда.

Кассия села на постели, свесив ноги, и только тут заметила кровавое пятно на простыне на том месте, где она лежала. Она тут же вспомнила, как поражен был Рольф, узнав о том, что лишил ее девственности.

И как просил прощения за то, что сделал ей больно. Собственно, Кассия была готова к этой боли. Она знала, что так будет во время первой близости с мужчиной. Мать, хотя и весьма небрежно и безответственно относилась к воспитанию дочери, но об этом все же ей рассказала. И все-таки все произошло неожиданно, и она непроизвольно вскрикнула, почувствовав, как он вошел в нее.

Рано или поздно все женщины на земле проходят через это. Мать называла это наказанием Евы. При всем желании Рольф никак не мог избавить ее от боли, но все равно попросил прощения…

Однако к чему Кассия не была готова, так это к той волне наслаждения, которая нахлынула на нее, когда они соединились. Она до сих пор помнила охватившие ее в те минуты непередаваемые ощущения. Подобные переживания были ей совершенно незнакомы, и она знала, что подарить это счастье ей мог только Рольф. Так вот оказывается, почему поэты на протяжении многих веков воспевают этот неземной восторг, который называется любовью.

Любовь…

Кассия будто очнулась. Что стоит за этим словом? Если то, что она испытала прошлой ночью и отголоски чего слышала в себе до сих пор, то воистину это короткое слово несет в себе огромный смысл.

А что еще?

Желание всем делиться с любимым человеком, всеми тайнами и секретами, самыми сокровенными грезами и желаниями, теми, в которых даже не решаешься признаться самой себе.

В чем еще смысл любви?

В ощущении невыразимого покоя в объятиях любимого мужчины и вместе с тем предельной свободы?

Кассия вспомнила Мару и Адриана, которые понимали друг друга без слов, когда одного взгляда было достаточно.

«Если все это вмещается в одно короткое слово, значит, я люблю Рольфа», – решила Кассия.

Именно в таких раздумьях застал ее Рольф, появившийся на пороге комнаты. Он увидел Кассию, сидящей на краешке кровати, с блуждающей задумчивой улыбкой на лице. И от этой улыбки ему стало на сердце так тепло, как давно уже не было.

Он хотел, чтобы эта минута длилась вечно.

– Доброе утро, Кассия. Она увидела его. Улыбка не сошла с ее лица.

– Доброе утро.

Рольф вошел в комнату:

– Все в порядке? Ты… плохо себя чувствуешь?

– Разве может так улыбаться тот, кто плохо себя чувствует? Нет, просто я сижу… и размышляю…

Она встала и, приподнявшись на цыпочки, нежно чмокнула его в щеку.

– А это за что, интересно?

– За то, что не застрелил меня прошлой ночью, – ответила она и, бросив на него лукавый взгляд, добавила: – Но не только за это.

Рольф притянул Кассию к себе и поцеловал. Как муж должен целовать жену. Она уже не чувствовала скованности в его объятиях, она была открыта ему и отдавала себя добровольно, вернув его поцелуй с такой страстью, что у него бешено забилось сердце и появилось желание тут же вернуть ее на постель и овладеть ею.

– Если мы будем продолжать в том же духе, то до конца дня так и останемся здесь…

– Я бы не возражала… – шепнула она, ласково куснув мочку его уха.

Невероятным усилием воли Рольф заставил себя отстраниться от нее:

– Можете поверить, мадам, что мне сейчас невероятно хочется вновь залезть вместе с вами под это одеяло и не вылезать оттуда до вечера, но не забывайте, что нам еще нужно доказать вашу невиновность. И мой долг – довести это дело до конца.

– Опять долг.

– Опять.

Приехав вечером в Уайтхолл, Рольф и Кассия не вышли из наемного экипажа перед дворцом, как обычно, а подкатили к боковой дверке близ Голбейнских ворот, откуда можно было непосредственно попасть в покои леди Каслмейн.

В холле их встретил лакей со свечой в руке:

– Добрый вечер, милорд и миледи. Благоволите следовать за мной.

Лакей раскрыл двери в комнату, погруженную во мрак. Откуда-то доносились приглушенный смех и голоса. Он провел Рольфа и Кассию через несколько неосвещенных смежных залов и коридоров, и наконец они приблизились к последней запертой двери. Там их ждал другой лакей, который широко распахнул дверь и объявил присутствующим об их прибытии.

Хозяйка встретила их у входа:

– Добрый вечер, друзья. Счастлива, что вы смогли прийти. Прошу вас, отдайте лакею верхнюю одежду и присоединяйтесь к нам.

Они прошли вслед за леди Каслмейн в просторную обеденную залу, в середине которой стоял длинный стол, за которым, похоже, свободно могло бы разместиться до полусотни гостей. Многие были заняты разговорами и не обратили внимания на вошедших. В углу расположился небольшой оркестр и что-то тихо наигрывал. На музыкантов никто не оглядывался. Публика явно воздавала должное яствам и винам, а также опустошала свои карманы за карточными столами. Прямо на полу, весь обложенный подушками, возлежал лорд Тэлбот. Пуговицы жилетки, казалось, вот-вот лопнут на его круглом животе. По обе стороны от него сидели молоденькие женщины и кормили его из рук фруктами.

Леди Каслмейн отвела Рольфа и Кассию к дальнему углу стола, где напротив друг друга пустовали два стула, оставленные, очевидно, для них.

– Кассия, вы садитесь здесь, – сказала Барбара, показав на один из них. – А вы, – она взглянула на Рольфа, и глаза ее блеснули в свете свечей, – следуйте за мной.

Она обошла вместе с Рольфом вокруг стола и усадила напротив Кассии, рядом с красивой блондинкой.

– Полагаю, вы уже знакомы с Дафни, не так ли, лорд Рэйвенскрофт? – хихикнув, проговорила Барбара и добавила: – Впрочем, вас, наверное, следует называть иначе? Ведь, женившись на Кассии, вы стали маркизом Сигрейвом. Вот как, оказывается, можно подняться по ступенькам социальной лестницы.

Кассия обратила внимание на то, что Рольф никак не отреагировал на эту реплику хозяйки вечера.

– Да, я знаком с леди Уэсткотт, – сказал он. Барбара улыбнулась:

– Еще бы.

Рольфа, естественно, не обрадовало такое соседство, однако выбора не было. А Кассия была огорчена тем, что им нелегко будет переговариваться.

В зале становилось шумно. Некоторые гости поднялись из-за стола и разошлись по разным углам комнаты, выбирая развлечения себе по вкусу. В эту минуту Кассия заметила последнее увлечение короля – неприступную Франческу Стюарт, которая сидела за маленьким столиком и сосредоточенно строила карточный домик. Ее окружало несколько молодых людей, которые заключали пари на возможную высоту сооружения. Восторженными криками и аплодисментами они наградили Франческу, когда ей удалось положить наверх последнюю карту из колоды.