Космический Апокалипсис - Рейнольдс Аластер. Страница 118

— Знание фактов не принесет вам никакой реальной прибыли — ответил Силвест и вернулся к экрану.

— В обычных условиях, — продолжала Вольева, — мы начали бы диалог с соответствующими властями и стали бы торговаться с ними из-за выдачи Силвеста. Возможно, таковы были и наши первоначальные намерения, но осмотр вашей столицы — Кювье с орбиты, убедил нас, что такой подход был бы ошибочен. Мы сделали вывод, что в настоящее время у вас нет силы, с которой можно было бы вести переговоры. Я боюсь, что у нас не хватит терпения разговаривать с каждой из склочничающих между собой фракций.

Силвест покачал головой.

— Врет она! Они и не думали торговаться. В любой ситуации. Я хорошо знаю этих людей. Жестокие подонки.

— Это вы нам уже говорили.

— Наш выбор довольно ограничен, — продолжала Вольева. — Нам нужен Силвест, а наша разведка утверждает, что он… скажем, не на свободе.

— И это все с орбиты? — спросила Паскаль. — Вот это разведка, так разведка!

— Слишком хороша, — поддержал ее Силвест.

— Поэтому, — продолжала Вольева, — дело будет обстоять следующим образом. Через двадцать четыре часа Силвест объявит нам о своем местонахождении, используя передачи вашего радио. Для этого он или выйдет из своего укрытия, или те люди, которые держат его в заточении, освободят его. Подробности мы оставим на ваше усмотрение. Если Силвест мертв, тогда вместо него нам должны быть представлены точные данные, подтверждающие это. Примем ли мы эти доказательства — зависит исключительно от нас.

— В этом случае то, что я жив, — величайшее благо для вас. Сомневаюсь, чтобы вам удалось убедить Вольеву.

— Неужели она так непреклонна?

— И не только она одна, но и вся команда.

Но Вольева все еще говорила:

— Итак, двадцать четыре часа. Мы будем слушать. И если мы ничего не услышим, или заподозрим обман в любой форме, мы вас накажем. У нашего корабля есть кое-какие возможности — если не верите, спросите Силвеста. Если на следующий день мы его не услышим, мы используем эти возможности против одного из ваших мелких населенных пунктов. Мы уже выбрали цель, о которой идет речь, и характер нашей атаки будет таков, что ни единого человека там в живых не останется. Вам ясно? Ни одного. А еще через двадцать четыре часа после этого, если мы не получим нашего неуловимого Силвеста, мы разрушим Кювье. — Тут Вольева снова предложила зрителям свою бледную улыбку. — Хотя, кажется, вы и сами там неплохо поработали.

На этом послание закончилось, после чего началось снова с кратким предисловием Вольевой. Силвест выслушал его дважды, прежде чем Слука отвлекла его внимание.

— Они этого не сделают, — сказала она. — Не посмеют.

— Это варварство, — добавила Паскаль, получив поощрительный кивок от их хозяйки. — Как бы он им ни был нужен, они не сделают того, о чем говорят. Я имею в виду разрушение целиком города.

— Вот тут ты не права, — отозвался Силвест. — Они уже делали такое, и я не сомневаюсь, что они готовы повторить это еще раз.

В глубине души Вольева не была уверена, что Силвест жив, но с другой стороны, о том, что его тут может не оказаться, она тоже предпочитала не думать, ибо последствия такой ошибки в расчетах были бы катастрофичны. И не важно, что все делалось по приказу Саджаки, а не по ее собственному. Если результата не будет, он накажет ее так же жестоко, как наказал бы, если бы она сама все это подстроила и затащила корабль в эту мерзкую глушь.

Вольева не ждала, что разворот событий начнется в первые же часы после ее объявления. Это было бы чересчур оптимистично. Тут требовался ряд совпадений: чтобы тюремщики Силвеста не спали, чтобы их тут же известили о ее предупреждении. Если исходить из реалистичных предпосылок, то следует ожидать, что полдня уйдет на розыск нужных людей по командной цепочке. И еще требуется время, пока начальство проверит достоверность полученного известия. Но когда прошли первые десять часов, а затем и целый день, стало ясно, что ее угрозы следует подкрепить действием.

Конечно, колонисты не молчали. Десятью часами раньше анонимная группа вышла в эфир с известием об останках, которые они выдавали за останки Силвеста. Останки были брошены на вершине столовой горы, а их «первооткрыватели» вернулись в свои пещеры, куда датчики корабля последовать не могли. Вольева послала вниз беспилотного разведчика, чтобы он исследовал человеческие останки, но они хотя и оказались генетически близки, все же не полностью соответствовали образцам тканей, взятых у Силвеста во время его первого пребывания на корабле. Было соблазнительно наказать колонистов за эту выходку, но, подумав, Вольева решила пока воздержаться от карательных мер. Они действовали под влиянием страха и не преследовали личных выгод, за исключением желания жить. Да и ни к чему было Вольевой отпугивать никакие группы колонистов, которые могли бы выступить с инициативой. Удержала она своих соратников и тогда, когда еще два человека попытались выдать себя за Силвеста, ибо оба не лгали, а искренне верили в свою подлинность. Но теперь время обманов прошло.

— Я все-таки удивляюсь им, — сказала Вольева. — Полагала, что они его сразу выдадут. Но, видимо, в этой ситуации одна сторона серьезно недооценивает другую.

— Но ты же не можешь отступить, — возразил Хегази.

— Конечно, не могу, — ответила Вольева так удивленно, что можно было подумать — мысль о милосердии никогда не приходила ей в голову.

— И все же придется, — заметила Хоури. — Ведь не станешь же ты в самом деле…

Это были ее первые слова за весь день. Возможно, у нее не было сил, чтобы заставить себя обратиться к тому монстру, на которого она сейчас работала, — к этой тиранической и жестокой инкарнации приятной и спокойной ранее Вольевой. Было трудно не сострадать Хоури. Ведь когда она заглянула в свою душу, то тоже увидела там нечто чудовищное, хотя на самом деле дело отнюдь не обстояло так плохо.

— Если угроза высказана, — сказала Вольева, — то в общих интересах привести ее в исполнение, раз требования не выполнены.

— А если колонисты не в состоянии их выполнить? — возразила Хоури.