Космический Апокалипсис - Рейнольдс Аластер. Страница 32

Хегази покачал головой и осклабился:

— Наверняка мне в тебе что-то очень нравится, Илиа, иначе я бы тебя давно ухлопал.

Она села за столик.

— Только бы Саджаки не услышал твоих слов. Он не потерпит угроз со стороны одного Триумвира в адрес другого.

— Это не у меня проблемы с Саджаки — напоминаю на всякий случай. А теперь, что будем пить?

— Что угодно, лишь бы мой желудок это выдержал.

Хегази заказал выпивку. Его физиология пить не запрещала, и они стали ждать, пока линия доставки, проходившая под потолком, пришлет им стаканы.

— Тебя еще тревожит эта склока с Суджикой?

— Нет, — ответила Вольева, скрестив руки на груди. — С Суджикой я сама управлюсь. Кроме того, я вряд ли успею притронуться к ней хотя бы пальцем до того, как ее прикончит Саджаки.

— Он может предоставить тебе второй сбор урожая! — Прибыла выпивка в виде небольшого плексигласового облачка со съемной крышкой. Облачко свисало с небольшой тележки, бегавшей по рельсам, вмонтированным в потолок. — Я полагаю, Саджаки мог бы прикончить любого из нас, если бы дело дошло до этого.

— А ведь раньше ты ему верил? Что же заставило тебя изменить свои взгляды?

— Саджаки перестал быть собой с тех пор, как Капитан снова заболел.

Вольева оглянулась по сторонам, чтобы проверить, нет ли тут Саджаки. Ничто не может ему помешать оказаться здесь, даже рядом с ними. Хегази продолжал:

— До того, как это произошло, они оба побывали у Трюкачей. Ты об этом знала?

— Ты хочешь сказать, что Трюкачи что-то сделали с мозгом Саджаки? — Она вспомнила голого мужика, выходящего из волн океана Трюкачей. — Ведь они именно этим и занимаются, Хегази?

— Да, по просьбам желающих. Ты думаешь, Саджаки захотел стать еще свирепее?

— Не обязательно. Может быть — еще более целеустремленным. Эти дела с Капитаном… — Она покачала головой. — Символично.

— А ты говорила с Капитаном? — Этот вопрос она скорее прочла по губам, нежели расслышала.

— Нет. Я не думаю, что он знает, кого мы разыскиваем. Хотя все это очень скоро перестанет быть секретом.

— А твой личный поиск?

— Я же не ищу определенного человека. Мое единственное условие — он должен быть нормальнее Бориса Нагорного. Ну а отыскать такого, сам понимаешь, нет проблем. — Она позволила своему взгляду скользнуть по лицам алкашей, сидевших в зале. Хотя среди них не было явных психопатов, но зато не было и тех, кого смело можно было назвать совершенно нормальными. — Во всяком случае, я на это надеюсь.

Хегази закурил сигарету и предложил другую Вольевой. Она с благодарностью приняла ее, и минут пять они курили в полном молчании, пока сигарета не стала крохотным красным угольком, окруженным оранжевыми лепестками. Вольева подумала, что следует пополнить запас курева.

— А вообще-то мой поиск только начинается, — сказала она. — И действовать надлежит с осторожностью.

— Ты хочешь сказать, — произнес Хегази, усмехаясь с намеком, — что ты не собираешься сообщать людям о характере ожидающей их работы, пока не решишь, подходит ли тебе кандидат?

Вольева поперхнулась дымом.

— Разумеется, нет.

Окрашенный в лазурный цвет шаттл, в котором он сидел, должен был вскоре завершить полет. Ему предстояло лишь сделать прыжок от семейного поместья Силвестов до орбиты вокруг Иеллоустона. Силвесту удалось добиться своего с трудом. Кэлвин был крайне раздражен тем, что его отпрыск имеет какие-то контакты с тем существом, которое сейчас находится в Институте. Как будто состояние разума этого существа могло заразить Силвеста в процессе таинственного симпатического резонанса. Как-никак, Силвесту уже двадцать один! Он имеет право выбирать тех, с кем хочет общаться! Да провались он, этот Кэлвин! Пусть выжжет свои нейроны в процессе того идиотства, в котором он завяз вместе со своими семьюдесятью девятью апостолами! Да и в любом случае нет у него права диктовать Силвесту, с кем ему водиться, а с кем — нет!

Он увидел перед собой огромное строение СИИС и подумал, каким нереальным это все кажется. Отрывочек из его биографии. Паскаль дала ему черновик и попросила прокомментировать. Вот он и переживает все наново, сидя в тюремной камере в Кювье, и одновременно, подобно призраку, скользит сквозь прошлое, выслеживая себя — такого еще юного! Воспоминания, давно похороненные, вдруг забили фонтанами, хотя их никто не будил. Биография все еще далека от завершения. Все еще есть возможность подходить к отдельным ее кускам с разных точек зрения и с различной степенью аналитичности в отношении внутренних связей. Это будет сложная серьезная вещь, достаточно детальная, чтобы какой-нибудь исследователь мог посвятить всю свою жизнь изучению какой-нибудь одного эпизода.

СИИС выглядел достаточно реально. Таким Силвест его и запомнил. Организационный центр Силвестовского Института Изучения Странников имел форму колеса. Эта постройка относилась еще к американскому периоду, хотя тут не было ни одного кубического нанометра, который не был бы многократно перепланирован за прошедшие столетия.

Ступица «колеса» представляла собой две серые полусферы, похожие на шляпки грибов, на которых виднелись впадины ангаров для причаливания шаттлов, а также амбразуры для весьма скромных оборонительных вооружений, разрешенных моралью Демаристов. Обод колеса был занят довольно беспорядочно размещенными жилыми модулями, лабораториями, офисами, которые соединялись сложной матрицей хитиновых полимерных труб для подачи питания, воды и так далее.

— Вот здорово! — произнес он.

— Вы в самом деле так думаете? — Голос Паскаль звучал издалека.

— Он тогда был точно таким, — сказал Силвест. — Вернее, таким он мне казался, когда я туда прилетел.

— Спасибо… Я… В общем, это было легко — самая простая часть. У нас были синьки СИИСа, а в Кювье оказались люди, которые даже знали вашего отца — например, Жанекин. Самое трудное началось потом. Не с чего было начать — только то, о чем вы рассказали тогда, вернувшись со спутника.

— Уверен, что вы с этим отлично справились

— Что ж, сами увидите, и скорее рано, чем поздно. Шаттл подошел к ангару. Охранники-роботы уже ожидали за шлюзом — проверили личность прибывшего.