Обещания - Реник Джин. Страница 106

— Я живу в Чикаго, здесь пробуду совсем недолго, — тихо сказал он.

Линна словно окаменела.

— Это вовсе не означает, что я не хотел всего этого, — поспешно попытался Матт исправить положение. — Я очень хотел. Все это было так прекрасно, но… Просто ты должна знать, что, когда я уеду… Ты не должна думать ничего… такого. Ты…

Он чувствовал себя полным идиотом: бормочет что-то о своем отъезде, в то время как она, все еще не желая уходить от него, стоит здесь, рядом с ним, такая беззащитная, не говоря уже о том, как ему самому не хочется оставлять ее и как она ему нужна.

Линна внутренне содрогнулась. Он сказал, что все замечательно, все прекрасно теперь, когда он видит и трогает ее. Но он вполне недвусмысленно предупредил, что когда уедет из города, ее забудет.

— Мой отец умирает, — сказала она, стараясь отдалиться, улететь куда-нибудь на миллионы миль от этого места.

— Боже мой, мне очень жаль, — быстро сказал Матт.

— Я узнала об этом вчера. Он хотел, чтобы я съездила к врачу, проверила, нет ли улучшений со зрением.

Она встала, вся дрожа на ветру, грабительски отобравшем тепло и уверенность, которыми его тело окутало ее, и отошла от скамейки.

— Но, увы, все по-прежнему. Как холодно. Я пойду в дом.

Ее отец умирает, а она слепая. Не удивительно, что Линна в такой растерянности. Ему стало понятно ее душевное состояние. Он поднялся на ноги и положил руку ей на рукав. Она сейчас не может принимать какие бы то ни было решения. Матт не хотел, чтобы она уходила, но в то же время ему не хотелось, чтобы она оставалась рядом с ним. Ведь один только поцелуй мог повлечь за собой непредсказуемые последствия и создать гораздо более сложные проблемы.

— Не уходи. Пожалуйста, побудь со мной еще минутку. Я совсем не то имел в виду. Ты неправильно меня поняла. То, что между нами сейчас произошло…

Она высвободила свою руку.

— Я, правда, хочу пойти домой, — сказала она. — Меня не нужно провожать. Я хорошо знаю дорогу.

Он смотрел, как она удалялась медленными, размеренными шагами в сторону дома, осторожно взошла на заднее крыльцо и скрылась за дверью. Проклятье. Он пошел вдоль озера, затем свернул на тропинку и, минуя дом, вошел в лунную ночь, сердито отсчитывая шаги и пытаясь понять, как все это могло случиться. Как, черт возьми, он допустил все это? «Ты нарушил правило номер один: ты ее поцеловал. Ты ведь сам знаешь, что нельзя увлекаться девушками при исполнении служебных обязанностей, черт бы тебя побрал. Она теперь будет страдать, идиот». Идиот!