Девушка с прошлым - Репина Алла. Страница 35

Иное дело, размышлял Алексей, что Чеглоков мог и не знать, что именно Марине предназначено стать киллером, а интересовался ею просто-напросто из своего традиционного жизнелюбия. Заказчики, как известно, практически никогда не контактируют с киллерами напрямую – это слишком рискованно, ведь наемный убийца может повести двойную игру. Например, обратиться к будущей жертве с заманчивым предложением перекупить свои услуги и обратить их уже против заказчика.

Нертов запер в ящик стола подготовленные Леночкой бумаги, вместе со своими листками-схемами, решив вернуться к ним во второй половине дня. Сейчас ему предстояло сделать два дела: поговорить с опером Фалеевым и наведаться на Камскую улицу. Перепоручать кому-либо из своих ребят эти дела он не хотел. Слишком много личного оказалось здесь теперь замешано.

Алексей уверенно набрал номер телефона опера. Никаких особых мотивировок для встречи придумывать не собирался: нет ничего странного или сомнительного в том, что руководитель службы безопасности банка интересуется обстоятельствами убийства человека, входившего в близкое окружение его босса. На самом деле он, конечно, надеялся на то, что с помощью этого Фалеева, о котором упоминала еще Марина, удастся выйти на ее связи, пока неизвестные Алексею.

На том конце провода переспросили:

– Фалеев? А кто спрашивает?

Алексей представился. Собеседник хохотнул:

– Ну, коллега, слабы вы там по части обстановки в городе! Так-то ничего и не знаете?

– Нет. А что такое?

– Да арестовали еще позавчера нашего Фалеева. Об этом уже и во всех газетах написали, а сегодня, говорят, его, козла, в “Криминальных новостях” покажут. У нас тут такой шухер стоит!

– Слушай, я ничего не слышал – как-то мимо прошло. Что он натворил? Спьяну что-нибудь?

– Ну, прям! Если бы спьяну. Оборотнем оказался. Квартирная мафия. А вам-то он по каким делам нужен? – перешел собеседник на официальный тон.

– Собственно, мне нужен тот, кто работает по делу об убийстве артиста Македонского. Убитый был близким другом главы банка…

– Считай, Нертов, что попал по адресу. На мне теперь этот “глухарь” висит. Если, конечно, тут сам Фалеев чего не напорол, – вдруг додумался человек на том конце провода, – Слушай, мысль, а? Может, и ты со мной чем поделишься, как коллега с коллегой. Жду. Поговорим за рюмкой чая. Спросишь следователя Карпова – это я.

Усвоив намек, Алексей купил в первом же ларьке упаковку жестянок джина с тоником и выехал на Васильевский остров.

Карпов оказался довольно нервным парнем, которому не было больше тридцатника, но дать можно и все сорок. Алексей еще в годы обитания на 22-й линии – юрфаке университета – прославился среди однокурсников своим умением безошибочно вычислять возраст любого человека, Дело это было нехитрое (ради него он специально изучил кое-какую медицинскую литературу, а потому знал, когда и какие морщины появляются на лице, что происходит с осанкой и походкой с годами, как изменяется голос), но у других студентов руки до этой хитрости не доходили, и Алексей вместе с одним своим приятелем порой развлекался тем, что заключал весьма выгодные пари. Со скромной погрешностью до двух лет он мог определить даже возраст женщины, что всегда потрясало всех спорщиков, но, увы, не слишком радовало сам объект пари…

Карпова старили седые пряди в проборе и желтоватые мешки под глазами. Слабости этого “следака” Нертов определил безошибочно: у мента явно были немалые проблемы с алкоголем. Что ж, это только облегчало задачу: разговорить такого человека не составляло труда. Хуже было бы, если б на его месте сидел застегнутый на все пуговицы, чопорный и подозрительный, какой-нибудь румяный ветеран органов.

Рассказанное Карповым даже и не удивило Алексея. Ему ли было не знать, что за дела творятся в городе в ментовке, давным-давно сблизившейся с бандитами разных мастей. Милицейские “крыши”, группировки “компроматчиков” и выжимал долгов – все это было в порядке вещей, как и участие милиционеров в темных квартирных делах. Ходячая истина бандитов и воров, гласящая, что “хороший мент – это мертвый мент”, подверглась корректировке в последние годы. Теперь хорошим был свой и живой.

Фалеев, как выяснилось, был не таким уж дураком. На территории своего отделения он не засвечивался. Работал в Озерках – помогал расчищать площадки под строительство особняков “новым русским”.

Озерки – душевное местечко на окраине города – уже несколько лет как было облюбовано богатыми людьми. Когда-то, еще в начале века, оно было застроено дачами литераторов, артистов и художников. Теперь этот былой приют богемы представлял собой скопище ветхих деревянных построек с садами и огородами. Обитались здесь в основном старики-пенсионеры. Одни из них охотно продали свои дома, как только на них пошел спрос, и перебрались в городские квартиры со всеми удобствами, а на их участках уже строились затейливые особняки красного кирпича. Другие же старики заартачились, никакими деньгами было не выжить их с насиженных мест. Самые большие битвы разворачивались за присоединение участков, соседствующих с замками новых русских владельцам замков требовалось расширение площадей. Если не помогали деньги, в ход шло все – шантаж, поджоги, угрозы и даже пытки несчастных владельцев бесценной земли, под которыми те в лучшем случае должны были заключать сделку купли-продажи, в худшем – подписывать дарственную на участок с постройками на имя неведомого им любимого племянника.

Фалеева взяли прямо в деле – когда с подростками-“отморозками” он пытал старика, упорно отказывавшегося обменять свой дом на комнату в многонаселенной коммуналке где-то на гнилой Лиговке. Старик и поведал своим спасителям, что уже год он выдерживал осаду прытких молодых людей, вначале “по-доброму” уговаривавших его продать дом и участок, а потом перешедших к угрозам. Бедолага-пенсионер исправно носил заявления в свое отделение милиции, там их принимали к сведению. Разве знал он, что милиция повязана с бандитами? В этот роковой вечер к нему заявился человек в милицейской форме, представился, показал удостоверение – все честь по чести. Начал расспрашивать, что к чему. Принялся советовать: мол, не связывайся ты с этими богатеями, дед, переезжай. Домовладелец упирался на своем. Вот тогда к нему и ворвалась эта шпана и набросилась на беспомощного старика…

– Как уж застукали опера Фалеева за этим делом, прямо на месте преступления – вопрос не к следователю Карпову, – закончил тот свой рассказ. – Так что перебрался теперь наш друган в “Крестовскую” ментовку. Выпьем за его здоровье, чтобы ему там хорошо и долго сиделось, – Карпов откупорил сразу две банки.

– Не могу, за рулем, – развел руками Алексей.

– Ну, чисто символически…

Нертов улыбнулся словам “следака”, напомнившем ему о давнем соседе по житью в коммуналке о домогавшемся Светки менте. Пришлось немного отпить.

– Слушай, а что за парень этот Фалеев? – спросил он, сделав глоток. Карпов поморщился:

– Какой там парень – мужик за сорок. Сам ничего не пойму: немного ему и до пенсии по выслуге оставалось, ушел бы себе спокойно, а там уже химичил на всякие охранные лавочки. А главное, ты смотри, как хитер оказался – нигде, никогда своих доходов не засвечивал. Хотя, ты ж понимаешь, бешеные “бабки”, наверное, мужик делал. Но, с тех пор как я сюда поступил, а это четыре года тому назад было, он все в одном и том же свитерке на службу ходил, одни башмаки топтал, что зимой, что летом. Вечно плакался: денег нет…

– Логично, – согласился Алексей: на то он и оборотень, чтобы выглядеть, как все.

– И жил-то бирюком, – продолжал “следак”. – С женой давно развелся, сын в армии. Я даже не припомню, чтобы у него хоть когда-нибудь какая подруга объявилась – зря тут наши бабцы перед ним расфуфыривались. Нет, ты мне скажи, куда же он, зараза, деньги девал? С этими, что ли, делился? –Карпов воздел палец к грязному потолку. – Да, – вздохнул он под щелчок еще одной голубой жестянки, – стоило бы покопать, не было ли у Фадеева какого-нибудь интереса к вашему Македонскому. Нельзя не исключать того, что братишка актера сомнительная, надо сказать, личность – спланировал это убийство, чтобы завладеть квартирой, а Фалеев ему и помог. Других наследников у Македонского не было. Сожительница эта его последняя с ней он отношения не регистрировал, так что никаких прав на квартиру она не имела. Хотя, скажу тебе, есть там одно озадачивающее обстоятельство.