Дом в центре - Резник Леонид Михайлович. Страница 13

Проблема перестала существовать. Не было больше трупов. Есть комната, владей на здоровье. Опять можно обставлять ее роскошной мебелью, видеосистемами, прочими вещами. Жизнь прекрасна, а смерть (чужая) вполне переносима. Есть Дом, есть комната, нет Атланта. А мой отец? Есть он, или его больше нет, растворился в небытие, как эти два покойника?

Я понял, что задумался не над тем. Я, человек, не мог догадаться, как очистить комнату, хоть это и совсем просто. А догадался пес. Животное? Непонятная флюктуация материи, самозародившаяся в недрах Дома, благодаря дикой игре моего запуганного воображения. Или я не прав? И Ветер совсем не простая тварь? Ветер, кто ты?

8. ВИЗИТЫ

Огромный пятнистый дог (серый с черным) удобно устроился в углу, положив голову на передние лапы. Как Ветер кормился и ходил по нужде, оставалось для меня загадкой. Все это делалось где-то за дверью, куда он время от времени выбирался.

Я тоже лежал, но не на подстилке, как Ветер, а на диване. И мой взгляд был устремлен не в стенку, а в потолок. На этом отличия кончались. Мы оба молчали, оба думали о чем-то своем. И интеллект мой в этих размышлениях был ненамного выше. Единственное, до чего я додумался, так это обнаружил сходство головы Ветра с собачьими головками на перилах и с лепкой на фасаде Дома. Что из того?

Мне крайне необходимо было что-то сделать, чтобы стряхнуть с себя путы оцепенения. Пусть это окажется поступок не совсем умный (в меру, конечно), но это должно быть ДЕЙСТВИЕ. А в таком состоянии можно проваляться всю жизнь.

Я решил повидать Наташу. Неужели это она, зараза, накликала на меня все беды своим языком? Или Ирка? Попробую узнать.

Я позвонил. Телефон был занят. Значит, дома. Сессия еще идет, надо готовиться к экзаменам. Поеду-ка я к ней. Не скоро мне удастся принимать женщин здесь, в этой комнате, где Атлант…

Тут мне в голову пришла дерзкая мысль. Не внезапно, кое-что наклевывалось, когда я обдумывал способности Ветра перемещаться сквозь пространство (или пространства?) с помощью Дома. Уж в пределах одного города он должен суметь? Тем более, он не совсем собака, судя по его сообразительности. Может быть, даже не сверхсобака. Я вспомнил первый из интерьеров, показанных мне отцом с помощью Дома. Там на стене висела картина. Получеловек-полусобака. Предвидение?

Я представил в ящике стола фотографию Наташи. Достал ее. Показал Ветру. Тот глухо уркнул и посмотрел мне в лицо.

— Ищи! — скомандовал я. — Иди, Ветер! Ищи!

Ветер понюхал фото и повернулся мордой к стене. Все ясно, «факир был пьян, фокус не удался». На всякий случай я пару раз повторил команду. Ветер повернул морду ко мне, посмотрел на меня грустным-прегрустным взглядом и поднялся с подстилки. Еще раз понюхал фото и направился к «специальной» двери. Вот это дела! Интересно, он по нужде или к Наташе? Я же в домашних тапочках!

Опасения насчет тапочек оказались напрасны. Ветер вел меня не выходя на улицу. Все комнаты, сменявшие друг друга в считанные секунды, были мне неизвестны. Потолки быстро снизились, промелькнули какие-то коридоры. Кое-где, казалось, только-только были люди, даже слышался за дверью звук их шагов.

Такое впечатление, что мы прошли сквозь квартиры половины Ленинграда, от центра до Гражданки, прежде чем очутились в обычной прихожей однокомнатной квартиры. За полуоткрытой дверью горела настольная лампа и слышалась какая-то возня. Ветер с недовольной мордой прилег на пол. Весь его вид говорил: «Я умываю лапы».

Украдкой я заглянул в комнату. Свет от настольной лампы был направлен с журнального столика на пол и освещал стоящую у ножки стула пустую бутылку «Айгешат». На самом журнальном столике стояла такая же бутылка, только начатая, и два бокала. На тахте копошились два человека. Кто-то и… Наташа. Не совсем понимая зачем, я вошел в комнату. Шум моих шагов услышали. Мужчина повернулся, увидел меня и вскочил. Парень как парень. В другой ситуации я бы даже сказал: «Приятный молодой человек».

— Убирайся отсюда! — закричала Наташа. — Тебя никто не звал!

— Заткнись! — Я решил не очень-то церемониться. — Я и сам уйду. Теперь-то ты мне точно не нужна. Только один вопрос.

Парень стоял, не совсем понимая, что он должен делать, и заправлял рубашку в джинсы. Наташе заправлять было особенно нечего, на ней оставалась только юбка. То ли от алкоголя, то ли от злости глаза ее буквально фосфоресцировали.

— Это ты натрепала всему городу, что я могу провозить вещи из-за границы?

— Ничего я не трепала. Сидели в кабаке, я одному парню сказала, что есть такой дурак, очень ленивый. Мог бы как король жить, но не умеет. Он заинтересовался. Попросил, чтобы я свела. Тебе, мол, выгодно, и нам выгодно. Ну и что? Как ты сюда влез, гад?

— Дура ты, Наташка. Ох дура, дура… — Решив не устраивать больше никаких сцен ревности, я повернулся к выходу.

Вдогонку из уст моей бывшей подруги понеслось подробное перечисление моих пороков. Лично для себя я отметил лишь то, что в моем молодом теле жил старый пень. Наташа явно не могла выдать подобную мысль экспромтом. Это было похоже на плод длительных размышлений.

Ветер отвел меня домой. Настроение из плохого стало просто отвратительным. Конечно, я мыслю уже не как двадцатилетний, тут Наташа права. Но кое в чем я наивен невероятно. Случайная знакомая, а я в эпизодических мечтах представлял, что мы будем вместе долго-долго, что мы попутешествуем по всему свету, как отец с матерью… Да ведь это для нее даже не измена! Норма поведения. Если честно, я что, прошел бы мимо симпатичной девчонки? Нет. Так почему Наташа должна быть святой?

Я попил кофе, потом пострелял в тире. Опять попил кофе. Намерения у меня были вполне определенные, вот только стоит ли? Чувство мести — не из благородных.

К часу ночи я созрел. Засунул АКС в пакет с эмблемой «ДЛТ», рассовал по карманам запасные магазины. Зачем-то прихватил пару гранат. И, наконец, сунул Ветру под нос фотографию «гангстера».

— Ищи, Ветер! Ищи!

Путь наш оказался намного короче, чем до Наташи. Потолки не снижались, возможно, даже стали выше. Я оказался в роскошной квартире, в доме дореволюционной постройки. Несмотря на позднее время, везде горел свет, со всех сторон доносились голоса. Мы с Ветром стояли в прихожей. Неожиданно прямо на нас выскочила девица с кофейником. Увидев Ветра, она раскрыла рот, чтобы завизжать.

— Тихо! — Я вырвал автомат из пакета и направил на нее. — Поставь кофейник, на пол и молчи. Ничего не будет. Ветер! Стереги!

Я приоткрыл дверь в самую спокойную комнату и угадал. За столом сидело четверо. Они играли в карты, и «гангстер» был среди них.

— Руки за голову! — скомандовал я негромко и закрыл за собой дверь. Всем встать! Ты сиди, — кивнул я на старого знакомого. — Подойдите к стене, обопритесь на нее руками. Так и стойте.

Я уселся на стул, выбрав позицию, чтобы держать под прицелом и находящихся в комнате, и дверь.

— Значит, так ты держишь слово? — спросил я.

«Гангстер» посмотрел на меня с недоумением.

— Не прикидывайся. Я отдал тебе двадцать штук, а тебе захотелось больше. И ты прислал двух громил с паяльником.

— Клянусь! Клянусь! Я никого не присылал.

— А кто мог еще знать про двадцать тысяч?

— Не знаю! Не знаю! Честное слово, это был не я.

— Чем ты можешь доказать?

— Ничем. Но это не я. Меня все знают. Я таких дел не делаю. Про «паяльников» я слышал, они недавно Скорлупу опустили на полтораста тонн. Но это не наши. Я с ними не связан. Все знают. Ребята, верно?

«Ребята» молчали. Я задумался. Убить человека просто так, когда у него пустые руки, — непросто. Тем более, он может и не врать. А как проверить? В прихожей раздались голоса и пару раз гавкнул Ветер. Да так, что задребезжали оконные стекла. Если пристрелят Ветра…

Я прыгнул, схватил «гангстера» за шиворот, уткнул ему в бок автомат и вместе с ним выбрался в прихожую. Ветер стоял наизготовку. Из дверей других комнат торчали любопытные. Прикрываясь «гангстером» и угрожая автоматом, я вышел на лестницу.