Торир Рыжебородый - Резник Майкл (Майк) Даймонд. Страница 38

— Что он любит?

— Кто?

— Гарет Кол.

— Снова, — вздрогнул Рыжебородый. — Я повторяю тебе это уже дней десять.

— Но ты не сказал мне того, что я хочу знать, — продолжала Алата.

— Его слабости? — скривился Донахью. — У него их нет.

— Он должен иметь слабое место, — настаивала Алата, вышагивая вокруг дерева, которое давно повалила буря. — Если бы он не имел ни одного, он бы правил миром.

— Он правит настолько, насколько это его интересует, — возразил Донахью и, вытащив нож, начал рубить подлесок, который не давал пройти дальше по тропинке. — Поверь мне, если Гарет захочет стать королем мира, он станет.

— А ты тем не менее думаешь, что сможешь убить его, — сказала она, почти улыбаясь.

— Я знаю это, — искренне согласился Донахью.

— А я до сих пор не знаю, почему ты так его ненавидишь. После всего, что ты рассказал мне, я бы сказала, что он — единственный, кто хочет видеть тебя живым.

— Он убил бы меня, если бы у него был шанс! — вскипел Рыжебородый.

Алата покачала головой.

— Не могу понять, почему кто-то должен хотеть кого-то убить.

— Конечно, ты не можешь, — прорычал он, рубанув ножом с новой силой. — Никто из тех, кто не жил в Туннелях, даже и вообразить себе не сможет, что это такое.

— Думаю, ты прав.

— Ходить по безмолвным Туннелям, где полно всяких существ, а потом слышать, как все неожиданно взрываются смехом из-за того, что кто-то пошутил и только ты этого не слышал, — Донахью говорил больше для себя, чем для Алаты. — Читать книгу слово за словом, страницу за страницей, когда Гарету нужно только две секунды, чтобы знать каждое слово, которое есть в ней. Знать, что они слышат — все твои мысли, наблюдают за тобой, даже когда ты заперся в комнате. Чтобы они появлялись и исчезали, и ты никогда не был уверен, в самом ли деле это они, или ты смотришь на одно из созданий Гарета. Знать, что ту работу, которую поручает тебе Гарет, он сам может сделать лучше и с большей легкостью. Нет, конечно, ты не сможешь этого понять!

Он пробормотал проклятие и, убрав нож, полез между колючих кустов, находя приятным ощущение колючек, царапающих кожу, упиваясь восторгом от прикосновения к растению. Рет побери, но Кол пожалеет о том, что дал ему жить!

И вдруг Донахью почувствовал руку на своем плече, мягкую, но твердую. Словно кошка, повернулся он к Алате. Его лицо осталось искаженным от ненависти.

— Извини, — сказала женщина, встретившись с ним взглядом. — Я не то имела в виду.

— Все в порядке, — сказал он. — Колдун позволил мне жить. Это — его слабость, и он за нее заплатит. Он заплатит за нее кровью.

— Надеюсь, ты прав, — сказала Алата.

— Я дважды ранил его и смогу это сделать снова, — уверенно заговорил Донахью.

— Но как ты можешь ранить Кола?

— Ты не понимаешь. Создания Гарета Кола и есть Гарет Кол или, в крайнем случае, часть его.

— Но если то, что ты говоришь, правда, ты с Элстоном и моим отцом перебил их дюжину, однако Кол сумел победить вас.

— Это путь, — сумрачно ответил Донахью. — Им можно воспользоваться. Я найду, как.

— Хотела бы я, чтобы ты доверял мне, — честно призналась Алата.

— Тебе это не нужно, — ответил он. — Колдун всегда оставляет в живых женщин Норманов… Нормалов. Я думаю, он где-то держит их. А когда я прикончу Крастона, ты станешь снова Баронессой. Это-то и будет хуже всего.

— И что же в этом плохого? — удивилась женщина.

— А ты не понимаешь?

— Я говорю о том что стану Баронессой, — ответила она, прихлопнув москита.

— Вот это мне и не нравится.

— Я же все равно, по существу своему, пешка, разве нет? — спросила она. Ее глаза вспыхнули с неожиданной яростью. — Ну, выйду я за тебя замуж. Почему, ты думаешь, Майкл Дрейк женился на мне? Из-за моей красоты? Посмотри хорошенько на меня. Вот я. Я знаю, какая я: некрасивая дочь очень могущественного человека. Что могу я предложить мужчине? Секс? Очарование? Красоту? Тело? Если мужчине хочется, он может найти женщину лучше где угодно. Он ляжет со мной, если только захочет стать Бароном, как Майкл… или ты. Я знаю это, и мой отец знал. Ты видишь, это не просто глупость со стороны Майкла. Нет ничего проще этого. Мой отец отверг много моих поклонников, до тех пор пока не обнаружил одного с подходящими способностями. Только потом он сделал этого Человека своим зятем. Он хотел честного Человека, кем Майкл и был, и хорошего полководца, кем Майкл тоже был. Но для баланса в Совете он выбирал Человека не слишком умного и не слишком нетерпеливого, чтобы обойти отца, как, например, делал Элстон. Еще он хотел, чтобы народ не потешался над моим мужем у него за спиной. Майкл соответствовал списку требований, так что меня отдали Майклу. И, конечно, я ему была не нужна после того, как свадебные клятвы были произнесены. Я оказалась пленницей в собственном доме. Не могла спуститься на первый этаж из страха, что Майкл может послать ко мне убийц; боялась подняться на третий этаж из страха, что его наложницы могут убить меня… А теперь, — сделала она вывод, — меня ожидает брак с тобой. Но с одним условием.

— И что это за условие? — спросил Донахью.

— Когда ты станешь Бароном, ты убьешь меня не откладывая.

На это Донахью ничего не ответил. Они прошагали молча целый час, пока не наступила ночь. Потом они разбили лагерь у ручья, напились воды и сели у большого дерева.

— Есть одна вещь, которой я не понимаю, — сказала Алата, поколебавшись, пока они смотрели на болота за ручьем.

— Какая? — проворчал Рыжебородый.

— Прошло больше недели, с тех пор как мы спаслись от людей Крастона, и ты не дотронулся до меня.

— Ты хочешь, чтобы я это сделал?

— Нет, — сказала она, непроизвольно вздрогнув от такой мысли. — Но я ожидала, что ты все-таки изнасилуешь меня. Ведь вокруг никого нет, чтобы следить за тем, как ты выполняешь свое обещание.

— Если бы я изнасиловал тебя, ты, возможно, убежала бы. А если бы ты убежала, мне, быть может, понадобились бы месяцы, чтобы найти тебя… если к тому времени ты осталась бы еще жива. Нет, если я изнасилую тебя, это помешает нашей свадьбе.

— Значит, ты не хочешь делать этого, не так ли? — горько сказала она.