Укрощение огня - Ринго Джон. Страница 26

– Не запретили, а, скорее, ограничили производство, – вновь ухмыльнулся Дионис. – Порой влиятельные друзья могут пригодиться.

Герцер не был девственником, по крайней мере, секс с андроидами не был для него новинкой. Считался ли такой сексуальный опыт или нет – спорный вопрос, однако при недугах, терзавших его до недавнего времени, обзавестись настоящей подругой было нелегко. А потому андроиды были для Герцера единственным способом удовлетворить подростковое либидо, конечно, за исключением правой руки.

И Герцер всегда представал в роли истинного рыцаря на белом коне, однако…

Подобная тяга была знакома. Желание не просто войти в женщину, но подчинить, властвовать. Брать, а не вести переговоры или, как было в случае с андроидами, получать даром. Желание было тайной Герцера, о которой тот не хотел говорить. Никогда. Да ему и не с кем было говорить – ведь никто бы не понял… До него доходили слухи об издевательствах над андроидами, а некоторых из них, по слухам, даже отправляли в переработку. И теперь он понял, что дает почву для сплетен.

Так кто же он? Герой или насильник? Порой грань между двумя понятиями представлялась такой шаткой. Радость битвы отчасти напоминала фантазии о… о плохом. Но даже наедине с собственными мыслями нелегко произнести слово «изнасилование». Прикончить орка, расправиться с неприятелями, видеть, как они убегают, повалить на землю испуганную девушку и силой взять то, что хочется… отомстить всем девчонкам, насмехавшимся, когда его трясли судороги. Всем девушкам, отвергавшим его тогда, когда он сильнее всего в них нуждался… Брать снова и снова. Карать.

Так кто же он – рыцарь или разбойник? Сложно решить.

Особенно сейчас, глядя на беззащитную, перепуганную… игрушку. Она – не настоящая девушка и не женщина. Просто искусственное создание. Почему-то от понимания этого стало легче, и все показалось не таким противозаконным. И ослаб интерес. Но ненамного.

– Ну пожалуйста, – шептала андроид, и по ее щекам катились слезы, – пожалуйста…

Геррик почувствовал, как, несмотря на попытки самоконтроля, усилилось сердцебиение. Еще немного – и…

– Все в порядке, – успокаивал Дионис. – У мужчин есть свои потребности. Это поможет тебе получить удовольствие. Чуть позже ты узнаешь, что у женщин есть во многом сходные желания. Но и тогда у них все происходит чересчур стерильно. Лишние правила, ненужные предосторожности… А здесь все – настоящее. – Мак-Кейнок похлопал Герцера по спине. Слегка. – Давай, смелее. Возьми ее. Радуйся.

Герцер непроизвольно шагнул вперед и протянул руку к блузке девушки. Блузка была из белого шелка, с пуговицами – такая же, как и короткая юбка. Он представил, как разрывает блузку, как его рука скользит по бедрам, как он овладевает…

– Ну пожалуйста, ну не надо… – хныкала андроид. – Пожалуйста…

У Геррика дернулся кадык, он покачал головой.

– Нет, Дионис, – решительно ответил юноша. – Так нельзя.

– Почему это – нельзя? – В голосе Мак-Кейнока звучало неподдельное удивление, точно к нему никогда прежде не приходила подобная мысль. – Она же только андроид.

– И ее страх – ненастоящий, – согласился Герцер, хотя чувствовал иначе. – Но все равно так… так нельзя. Я не… нельзя так. – Юноша посмотрел на двоих приспешников Диониса, державших андроида за руки, но те только ухмыльнулись. – Так нельзя.

– Вот ты как заговорил, – разозлился Дионис. – Ну что ж, не хочешь поразвлечься вместе с нами – уходи. Отправляйся к своим безобидным игрушкам и так называемым друзьям, которые тебя предали.

Герцер открыл было рот, чтобы возразить, но только покачал головой, заметив выражение лица Мак-Кейнока.

– Джинн, домой.

Войдя в обширное помещение, Шейда внимательно оглядела членов Совета, но если среди присутствовавших и были заговорщики, то их лица никаких тайных намерений не выдавали. Селин явно решила копировать стиль прически Иштар, а ее волосы были заплетены в замысловатую конструкцию, украшенную хрустальными осами, блестевшими, точно золото и черное дерево.

Пол с остальными союзниками уселся с одного конца стола. Когда Шейда, из предосторожности прибывшая последней, заняла свое место, Боуман стоя призвал собравшихся к порядку.

– Прежде всего следует определить повестку дня, – заметил Пол. – Мать, обозначь, пожалуйста, первый пункт по плану Б. – Боуман посмотрел на вход и улыбнулся. – А вот и седьмой участник голосования!

– Ты вызвал ДЕМОНА?! – вскрикнула Шейда.

Как только прозвучал крик, ящерица, размотавшись, покинула шею хозяйки, взмыла к потолку и устроилась на насесте, откуда с ненавистью принялась разглядывать происходящее.

– Как видишь, – пророкотало явившееся существо. – И я голосую «за».

Подлинный облик Демона никому не был известен, поскольку этот тип везде появлялся в черных доспехах. Шлем имел вид звероподобного лица, сплошь покрытого немигающими глазами и клыками, а пальцы перчаток оканчивались длинными когтями. Демон был одним из тех двух хранителей Ключей, что редко появлялись на Совете, и гораздо старше любого из членов Совета. Свою жизнь он продлевал крайне незаконными средствами, пользуясь собственным положением, чтобы извращать законы в личных интересах. Интерес Демона состоял в хаосе, так что его появление было зловещим знаком.

Со стороны союзников Пола послышалось несколько частых «за», и тот широко улыбнулся.

– Теперь поля индивидуальной защиты отключены, – заявил он, поджав губы. – По пункту два: «за». – После семикратного выражения согласия председатель пожал плечами. – Отныне Совет официально находится в состоянии раздора, а потому применимы правила силового разрешения противоречий. – Пол печально посмотрел на Шейду. – Я иду на это ради всего человечества. Вы не имеете права стоять на пути, ведущем к выживанию человеческой расы. Тебе слово, Селин.

– Добро пожаловать в «мир нового порядка», – произнесла она, вставая в полный рост. – Мои друзья давно хотели познакомиться с вами, – продолжила исследовательница, и волосы ее точно метнулись вперед одной вспышкой.

Шейда выругалась: на противоположный конец комнаты перелетел рой насекомых. Ни яды, ни ядовитые существа не допускались в палату Совета, но в стае были осы Двух цветов: черные и желтые.

– Бинарные токсины! – вскрикнула женщина, вскакивая с места и поспешно поправляя волосы.

Пока она была занята прической, к ней метнулся Демон.

Кантор быстро поднялся. Он даже не стал превращаться в медведя, и его рука врезалась в Тетцаколу Дуэнасу. От удара шея человека сломалась, и тот перелетел через всю комнату к Шейде, а Демон оказался верхом на спине оборотня-медведя.

Но и Ангпхакорн не бездействовал. Вцепившись в столешницу, он покинул свое громадное сиденье. Длиннее змееподобное тело проскользнуло по столу и обернулось вокруг Сайда. В мгновение ока член Совета оказался вытащенным со своего места, и пернатый змей обвивал его – кольцо за кольцом. Человек испустил крик, больше напоминающий писк, глаза и язык вывалились: змей изо всех сил сжал удушающие кольца. Ангпхакорн сорвал Ключ с шеи жертвы и перелетел-переполз на другую сторону комнаты, к выходу, отбиваясь хвостом от наседавших ос.

Летающая ящерица Шейды приподнялась на насесте, заложив крылья за спину, ухватила жужжащую осу, разжевала и сплюнула: уж очень отвратительный вкус. Ящерица зашипела, пролетая мимо Селин, и принялась уничтожать новых насекомых, снуя в воздухе то там, то здесь.

Шейда вскинула руку, и браслет развернулся, превращаясь в широкий щит. Женщина метнула щит, отмахиваясь от пары ос, нагнулась над мертвым членом Совета и сорвала Ключ с шеи Тетцаколы.

– Уходим! – крикнула она, отступая к выходу. Кантор боролся с Демоном, но тут на него присели две осы, выискивая просвет в густом мехе. Шейда посмотрела на Кантора, но тот лишь покачал головой.

– Убирайся! – проорал оборотень, сорвав с шеи Демона Ключ и швырнув его в сторону Шейды. Высвободив руки из захвата Демона, Кантор ухватился за пару клыков, задирая его голову назад. – Уходи! – крикнул Кантор, почувствовав первый укус.