Скарлетт - Риплей Александра. Страница 3

— Уилл!

Он пошел ей навстречу своей особой неуклюжей походкой. Она обвила руками его шею.

— О, Уидл, я так рада увидеть тебя, что плачу от радости.

Уилл отнесся к ее объятиям без эмоций.

— Я тоже рад тебя видеть, Скарлетт. Прошло немало времени.

— Слишком много. Это стыдно. Почти год.

— Больше похоже на два.

Скарлетт была ошеломлена. Неужели это было так долго? Неудивительно, что ее жизнь пришла в такое печальное состояние. Тара все время возрождала ее, давала новые силы, когда она нуждалась в них. Как она могла прожить так долго без нее?

Уилл сделал знак Панси и пошел в сторону повозки.

— Нам пора трогаться в путь, если мы хотим успеть до темноты, — сказал он. — Надеюсь, ты не возражаешь против жесткой езды, Скарлетт. Раз уж я ехал в город, я решил, что заодно пополню запасы.

Фургон был высоко завален мешками и посылками.

— Совсем не возражаю, — четко ответила Скарлетт.

Она ехала домой, и сошло бы все, что могло доставить ее туда.

— Забирайся на эти мешки. Панси.

Они оба молчали в течение всего долгого пути до Тары. Воздух был свеж, и дневное солнце припекало. Она правильно сделала, что приехала домой. Тара даст ей святилище, в котором она нуждалась, и вместе с Мамушкой она сможет найти выход, чтобы восстановить свой разрушенный мир. Она наклонилась вперед, улыбаясь в предвкушении увидеть знакомый подъезд.

Но когда она увидела дом, у нее вырвался крик отчаяния.

— Уилл, что случилось?

— Фасад дома был покрыт уродливыми виноградными ветками с мертвыми листьями, на четырех окнах ставни перекосились, на двух их вообще не было.

— Ничего не случилось, Скарлетт. Было лето, а я ремонтирую дом зимой, когда не надо заботиться об урожае. Я примусь за эти ставни через несколько недель. Пока еще не октябрь.

— О, Уилл, почему ты не разрешишь мне дать тебе немного денег? Ты мог бы нанять помощников. Да, через побелку уже проглядывает кирпич. Это выглядит как какой-то хлам.

Ответ Уилла был терпеливым:

— Не бывает помощи ни по любви, ни за деньги. У того, кто хочет работать, работы достаточно, а тот кто не хочет, не принесет никакой пользы. Мы справимся. Большой Сэм и я. Нет нужды в твоих деньгах.

Скарлетт прикусила губу и проглотила слова, которые хотела сказать. Она много раз сталкивалась с его гордостью и знала, что он был несгибаем. Он был прав, что урожаем надо заниматься в первую очередь. Все остальное подождет. Она посмотрела на поля, простирающиеся за домом. Они были прополоты, свежевспаханы, и от них шел резкий запах удобрения, внесенного для следующего посева. Красная земля выглядела теплой и плодородной, и Скарлетт расслабилась. Это было сердце Тары, ее душа.

— Ты прав, — сказала она Уиллу.

Дверь дома распахнулась, и крыльцо заполнилось людьми. Сьюлин стояла впереди, держа своего младшего ребенка на руках над распухшим животом. Шаль упала ей на руку. Скарлетт изобразила веселость, которой не чувствовала.

— Боже, Уилл, неужели у Сьюлин будет еще один ребенок? Тебе придется достроить еще несколько комнат.

Уилл хихикнул:

— Мы все еще пытаемся сделать мальчика.

Он поднял руку, приветствуя свою жену и дочек.

Скарлетт помахала тоже, сожалея, что не подумала купить игрушек для детей.

О, Господи, посмотри на них всех! Сьюлин хмурилась. Глаза Скарлетт пробежали по другим лицам, отыскивая черные… Присей была здесь, Уэйд и Элла прятались за ее юбку… и жена Большого Сэма, Далила, с ложкой, которой — она, должно быть, только что что-то помешивала… Здесь была — как же ее имя? — о, да. Люти, мамка детей в Таре. Но где же Мамушка?

Скарлетт обратилась к своим детям:

— Привет, милые, мама приехала.

Затем она повернулась обратно к Уиллу, положила руку ему на плечо.

— Где Мамушка, Уилл? Она не так стара, чтобы не выйти встретить меня.

Страх сдавил слова в горле Скарлетт.

— Она лежит в постели больная, Скарлетт.

Скарлетт спрыгнула с еще двигавшейся повозки, оступилась, выпрямилась и побежала к дому.

— Где Мамушка? — спросила она Смолин, оставаясь глухой к шумным приветствиям детей.

— Хорошее приветствие, Скарлетт, но не хуже, чем я ожидала от тебя.

О чем ты думала, когда посылала Присей и своих детей сюда, когда у меня руки и так заняты?

Скарлетт подняла руку, готовая ударить сестру.

— Сьюлин, если ты не скажешь мне, где находится Мамушка, то я закричу.

Присей потянула за рукав Скарлетт.

— Я знает, где Мамушка есть, мисс Скарлетт, я знает: Она мощно больна, так что мы прибрали маленькую комнату рядом с кухней для нес, ту, где раньше все окорока висели, когда было полно окороков. Там мило и тепло, рядом с камином. Она была уже там, когда я приходить; так что я не могу точно сказать, что мы приготовили комнату все вместе, но я приносила туда стул, так, чтобы было где ей посидеть, если она захотела бы подняться с постели или если бы посетитель…

Присей разговаривала с пустотой. Скарлетт стояла уже у двери Мамушки, держась за дверной косяк для поддержки.

Эта… эта вещь в постели не была ее Мамушкой. Мамушка была большой женщиной, сильной и толстой, с тепло-коричневой кожей. Прошло едва ли больше шести месяцев, как Мамушка уехала из Атланты, не так много, чтобы вот так измениться. Этого не могло быть. Скарлетт не могла вынести этого. Это была не Мамушка, в это невозможно поверить. Это было серое высохшее создание, которое было едва заметно под выцветшим лоскутным покрывалом, согнутые пальцы ее слабо водили по складкам одеяла, у Скарлетт побежали мурашки по коже.

Потом она услышала голос Мамушки. Тонкий и запинающийся, но Мамушкин, любящий голос.

— Разве я не говорила вам не ступать из дому без шляпки и зонтика от солнца… Говорила вам, говорила вам…

— Мамушка!

Скарлетт упала на колени рядом с кроватью.

— Мамушка, это Скарлетт. Твоя Скарлетт. Пожалуйста, не болей. Мамушка, я не вынесу этого.

Она положила голову рядом с тонкими плечиками и по-детски разрыдалась.

Легкая рука погладила склоненную голову.

— Не плачь, дитя. Не так все плохо, чтобы ничего нельзя было поправить.

— Все, — рыдала Скарлетт. — Все идет не так, как надо, Мамушка.

— Тише, это только одна чашка, а у тебя еще есть другой чайный сервиз, такой же красивый. Ты еще почаевничаешь, как Мамушка обещала тебе.

Скарлетт откинулась назад, ужаснувшись. Она уставилась на лицо Мамушки и увидела светящуюся любовь в потонувших глазах, которые, казалось, не видели ее.

— Нет, — прошептала она.

Она не могла этого вынести. Сначала Мелани, потом Ретт, а теперь Мамушка, все, кого она любила, покинули ее. Это было слишком жестоко. Этого не могло быть.

— Мамушка, — громче сказала она, — Мамушка, послушай меня. Это Скарлетт! — Она схватила край матраса и попыталась встряхнуть его. — Посмотри на меня, — рыдала она, — на меня, на мое лицо. Ты должна узнать меня. Мамушка. Это я, Скарлетт.

Большие руки Уилла замкнулись у ее запястий.

— Ты не должна делать этого, — сказал он.

Его голос был мягким, но хватка железной.

— Она счастлива, когда она в таком состоянии, Скарлетт. Она в прошлом, в Саванне, ухаживает за твоей матерью, когда та еще была маленькой девочкой. Это были счастливые времена для нее. Она была молода, сильна, ей не было больно. Оставь ее.

Скарлетт сопротивлялась, пытаясь высвободиться.

— Но я хочу, чтобы она узнала меня, Уилл. Я никогда не говорила ей, как много она для меня значит.

— Она знает также, что умирает. А сейчас пойдем со мной. Все ждут тебя. Далила будет прислушиваться к Мамушке из кухни.

Скарлетт позволила Уиллу помочь ей подняться на ноги. Она вся онемела, онемело ее сердце. Она молча проследовала за ним в гостиную. Сьюлин тотчас принялась ее бранить, начиная с жалоб, которыми встретила ее на крыльце, но Уилл шикнул на нее.

— Скарлетт пережила несчастье, Сью, оставь ее в покое.

Он налил виски в стакан Скарлетт.