Прима Мемори - Ривз-Стивенс Джудит. Страница 8

«В старые времена, – ностальгически подумал Нэнси, – уже бы давно изо всех вентиляционных отверстий этой консервной банки вовсю валил бы дым».

– Продолжайте, – наконец изрекла машина.

– Я только изложил официальный ответ администрации, – начал Нэнси. Но моя работа состоит в том, чтобы обеспечивать нормальное функционирование этой научной базы. Поэтому я уполномочен вносить изменения в официальную политику, если, по моему мнению, это будет соответствовать интересам нашей станции. Вы согласны с моим утверждением?

«Парламентер» опять загудел, очевидно, извлекая дополнительные файлы из своего персонального банка данных.

– Вы правильно очертили крут своих полномочий, – признал робот наконец.

– Поэтому, – продолжил Нэнси, – вы должны согласиться со мной и в том, что я не могу дать вам окончательный ответ до тех пор, пока не проконсультируюсь со всеми, кто тут работает.

Нэнси постарался сдержать улыбку, когда услышал, что гудение агрегата усилилось. Наверняка, если бы у робота был все-таки человеческий голос, то он сейчас звучал бы неуверенно.

– Этот модуль запрограммирован для изложения требований посредников межпространственной связи. Вы представляете администрацию. Больше здесь нет никого, с кем можно было бы совещаться. Изложите вашу позицию.

И тогда Нэнси выложил свой главный козырь.

– Мне необходимо посоветоваться с Изыскателями! Я должен знать, что они думают на этот счет.

На этот раз машина гудела секунды три, после чего нахально возразила:

– Согласно положению, закрепленному в Стандартном Трудовом Кодексе Федерации, Изыскатели не считаются работающими на Звездных Базах.

– А я и не считаю, что они соответствуют стандартам. Проверьте их статус на Прима Мемори. Только смотрите не в списке оборудования, а ищите в банке данных личного состава.

Теперь, пока не раздался голос робота, прошло целых восемь секунд, не меньше.

– Модуль докладывает о наличии противоречия в программе. В связи с этим он отзывает свое заявление о начале внеплановых аварийных профилактических работ. Когда вы будете готовы обсуждать обращение посредников?

– А когда я смогу обсудить этот вопрос с Изыскателями? – вопросом на вопрос ответил Нэнси. – Только прежде, чем вы ответите мне, что список ожидающих с ними связи расписан уже на два года вперед, загляните в инструкцию по действиям в чрезвычайной ситуации для персонала Прима Мемори! Как главный администратор, я могу потребовать доступа к каналу связи с ними в любой момент в случае непредвиденных осложнений. И я сейчас объявляю чрезвычайную ситуацию!

Нэнси не смог удержаться от того, чтобы не добавить торжествующим голосом:

– А теперь иди и объясняй это тем, кто тебя послал, ты – маленькая куча металла на колесах!

Для ответа роботу потребовалось на этот раз не меньше двадцати секунд. Нэнси даже подумал, что для этого типа думающих аппаратов такое время должно считаться рекордом. Историю почти всех планет можно было уложить на дискетах и перебрать каждое событие за тридцать секунд, не больше. Наконец раздался механический голос, и Салман готов был поклясться, что в нем зазвучали примирительные нотки:

– Представитель межпространственных посредников встретится с вами сегодня в полдень, чтобы обсудить ситуацию и внести в нее ясность.

– Передайте посредникам, что, по моему мнению, это первое, чего нам следует добиться на этой встрече.

Огоньки потухли, и окуляры с облегчением спрятались в углубление на поверхности купола. Вслед за этим раздалась прощальная фраза:

– Модуль прекращает функционирование по программе.

Металлическая коробка как-то неуверенно двинулась к выходу, по пути наткнулась на стену и исчезла за дверями. К сожалению, Нэнси не увидел, пострадала ли от этого столкновения с голубой стеной голубая окраска робота, и поэтому не смог насладиться хоть чем-нибудь не таким тоскливо-синим.

В дверном проеме появился X'pap.

– Хорошо еще, ш-што в своей биолаборатории им не удается создать ниччего более умного, – почти шепотом заметил андорианин. – Не хотите ли кофе, ш-штобы ос-с-студить свой гнев?

Смыслом всей жизни для андориан была строгая конспирация. Из-за этого они чаще всего даже разговаривали шепотом. И после трех десятилетий бюрократической деятельности в системе Федерации Нэнси считал это черту их характера очень симпатичной.

Так что на предложение выпить кофе он кивнул и ответил:

– Да, принесите, пожалуйста. И соедините меня с кабинетом главного техника.

– Я обратил внимание, что вы обычно вспоминаете Марс-с-с, если у вас-с плохой день, – сказал X'pap. – Но сейчас, я думаю, вы этот поединок выиграли.

– А! Это еще был только первый раунд. – Нэнси откинулся на спинку стула и с удовольствием потянулся, разминая затекшие мускулы. – Если я наконец получу шанс поговорить с одной из этих штуковин там, внизу, то мне бы хотелось, чтобы со мной был кто-то, кто знает, что делать при таком разговоре, X'pap ухватил целую прядь своих роскошных белых волос, что означало у него крайнюю степень сомнения, и сказал:

– Не уверен, ш-ш-што «посредники» позволят главному технику говорить с-с-с Изыскателями пос-сле того, как она решила не подвергать себя улучшению.

– Наверное, им это не понравится, – согласился Нэнси. – Но по системам «Изыскатель» ОНА – лучший специалист. И если посредникам вздумается во время церемонии поставить нам палки в колеса, она окажется единственной, кто сможет нам помочь.

– Это будет то, что вы называете «крутой работенкой».

– А она сама на редкость крутая личность, X'pap, Единственная уцелевшая во время катастрофы на Альфа Мемори.

X'pap с уважением склонил голову и отошел к своему столу, а меньше чем через минуту интерком Нэнси начал попискивать, и раздался голос:

– Мира Ромэйн на связи, Сэл.

«Ну, началось, – подумал Нэнси, потянувшись к кнопке приема, расположенной внизу экрана. – Теперь, если мой план не сработает, я отправлюсь домой рыбачить на Великих каналах с такой скоростью, что единицу ускорения назовут моим именем».

– Я все еще не могу поверить, что они добивались моего увольнения! с жаром воскликнула Главный Техник Звездного флота Мира Ромэйн. – А ты можешь, Сэл?

Ответ Нэнси растворился в резком звуке эффекта транспортации. В следующую секунду мужчина и женщина исчезли с маленькой платформы в служебной комнате посредников и практически тут же возникли на глубине двадцати километров, почти в самом сердце астероида, на котором, собственно, и размещалась Прима Мемори.

Транспортирующие лучи, направляемые сквозь обычно непроницаемую толщу астероида специальным молекулярным волновым передатчиком, были единственной возможностью для персонала и других людей проникнуть в центр планеты. Научное сообщество все еще не смогло полностью оправиться от последствий разрушения Альфы Мемори и ее ядра.

Текущая информация с наиболее развитых планет была восстановлена достаточно легко и быстро. Исторические данные, в особенности те, которые были собраны посланными наудачу космическими зондами во времена создания Федерации, сохранились на сотнях миров в различных хранилищах, от древних компьютерных банков памяти до еще более древних уцелевших печатных материалов. Эти данные дожидались, когда их внесут в банк центральной информационной сети. Однако для полного восстановления понадобятся многие годы, и сотрудники сети, в том числе и Ромэйн, опасались, что очень многое теперь исчезло навсегда.

– Да, я могу в это поверить, – закашлявшись ответил на вопрос Миры Сэл Нэнси. Он терпеть не мог чувства, которое испытывал во время транспортации. Стоило ему хотя бы заговорить, и в легких возникало ощущение, будто их наполняют мириады микроскопических перышек.

Вдвоем с Мирой Ромэйн они подошли к сканирующей панели у входной двери. Вся комната представляла собой платформу транспортации, и поэтому теперь, если бы их отпечатки пальцев и другие индивидуальные особенности не совпали бы с тем, что внесено в память системы безопасности, их автоматически отправили бы в комнату для задержанных.