Однажды летом - Робардс Карен. Страница 14

И только после тридцати она вдруг поняла, что хочет иметь семью, а уж без волшебства как-нибудь обойдется. Рейчел настроилась на хорошую крепкую дружбу с партнером – по примеру того, как развивались ее отношения с Робом. Супруг владел бы аптекой, читал воскресную газету, ну и еще, может, «Бизнес уик». У нее была бы своя жизнь, о которой муж не знал бы ничего. В конце концов так устроено большинство браков. Успокоив себя таким доводом, она раз пять-шесть согрешила с Робом и осталась вполне удовлетворена. И все-таки их близости не хватало нервной дрожи, и никогда, даже в самые интимные мгновения, Рейчел не чувствовала такого испепеляющего жара, как сейчас.

Боже, да что же это с ней? Один лишь взгляд на обнаженного до пояса Джонни Харриса вызвал прилив такой сладкой боли.

Разумеется, ей, зрелой тридцатичетырехлетней женщине, не грозила участь тех девиц – фанаток Джонни Харриса, как их окрестила «Тейлорвилл таймс», – которые косяками шли на заседания суда, переживая за своего кумира. Рейчел даже и мысли не допускала о том, что этот мальчишка может пробудить интерес и в ней.

Хотя, впрочем, ее интересовало скорее его тело, нежели личность. Рейчел с удивлением обнаружила, что ей, как и большинству женщин, далеко не безразлично красивое мужское тело.

Собственно, ее реакция являлась вполне нормальной и даже предсказуемой. И уж стыдиться ее ни в коем случае не стоило – тем более что свидетелей не было.

Единственное, чего потребовала от себя Рейчел, – это держать свое либидо под контролем. Джонни Харрис был не тем мужчиной, с которым осмелилась бы завязать отношения здравомыслящая женщина.

Заскрипели старые деревянные половицы, предупредив Рейчел о том, что Джонни возвращается на кухню. Она тут же засуетилась, полезла в ящик за полотенцем. Когда Джонни возник на пороге кухни, загородив дверной проем, Рейчел увидела, что он действительно переоделся в новую майку – почти такую же, как та, что была на нем раньше, и смыл с лица кровь.

– Меня вот что интересует: все-таки что ты делал в магазине? Тебе совсем необязательно было появляться там до утра. – Еще не совсем справившись с волнением, опасаясь, как бы он не заметил дрожи в ее голосе, она мельком взглянула на Джонни и тут же принялась протирать поверхность прилавка бумажным полотенцем.

– Я вспомнил, что Гранты всегда продавали легкую снедь, и спустился купить на ужин картофельных чипсов и колы. – Джонни, очевидно, решил сменить тактику, а потому отвечал непринужденно.

– Сходил бы в «Клок» поужинать.

«Клок» был уютным семейным ресторанчиком, который держали Мэл и Джейн Моррисы. Находился он в двух милях от магазина Грантов, но Джонни вполне мог дойти туда пешком. Каждый житель Тейлорвилла хотя бы раз в месяц посещал «Клок». Блюда там подавали вкусные и сытные, а цены были дешевыми. Тут Рейчел вдруг осенило, что у Джонни, возможно, нет денег даже на «Клок», и ей стало стыдно. Наверное, следовало бы заплатить ему недельный аванс – как это она раньше не догадалась?

– Я сходил. Старый осел, встретив меня в дверях, сказал, что у них нет мест.

Рейчел подняла на него хмурый взгляд.

– Нет мест? Но такого никогда… – И тут же в голове промелькнула догадка.

– Да и сегодня тоже. Я сам видел четыре свободных столика. Думаю, им просто не хочется видеть среди своих клиентов мне подобных. – В голосе Джонни зазвучали стальные нотки.

– Я уверена… – неуклюже начала она, робко надеясь на то, что ей удастся облегчить боль от пережитого им унижения.

– Я тоже уверен. Уверен в том, что Тейлорвилл ничуть не изменился. – Он отступил на шаг, освобождая дверной проем. – Вам лучше поторопиться. Не стоит давать миссис Скагз и прочим пищу для сплетен. Только вообразите, какой можно раздуть скандал: прелестная Рейчел Грант поднялась наверх с этим Харрисом и не спускалась целых… – тут он посмотрел на часы, – …целых полчаса.

Но на этот раз хитрая улыбка, заигравшая на его губах, ничуть не тронула Рейчел.

– Ты пойдешь со мной, – сказала она, скомкав бумажное полотенце и направившись к выходу. Проходя мимо Джонни, она еще раз повторила: – Идем же.

– Куда?

Рейчел уже дошла до двери и, взявшись за ручку, обернулась, но обнаружила, что Джонни даже не двинулся с места.

– Мы едем в «Клок», чтобы поужинать. Им это так не пройдет.

Какое-то мгновение Джонни молча смотрел на нее. Потом покачал головой:

– Мне не требуется ваше заступничество.

– Требуется. Похоже, в одиночку тебе здесь не выстоять.

Говорила она отрывисто и резко.

Их взгляды встретились и мучительно долго не отпускали друг друга. Наконец Джонни пожал плечами, явно капитулируя:

– Ладно. Почему бы нет? Есть и впрямь охота.

– Мне тоже. – Перед глазами вдруг возникли свиные отбивные, над которыми сейчас колдовала мать. Элизабет пришла бы в ужас, узнай она о том, что Рейчел предпочла ее кулинарному шедевру ужин в «Клоке», но, с другой стороны, реакция Элизабет на появление Джонни в Уолнат-Гроуве могла быть куда более драматичной в сравнении с шоком тейлорвиллских снобов, оккупировавших в этот час ресторан.

Итак, вести его на ужин домой было опасно, но накормить необходимо. И кроме того, не менее важно было дать понять горожанам, что обращаться с Джонни как с парией недопустимо.

Когда Рейчел спускалась по лестнице, Джонни шел следом. Поскольку ее автомобиль стоял у входа в магазин, иного варианта, кроме как пройти через торговый зал, Рейчел не видела. Перспектива несколько угнетала ее, но она заставила себя принять уверенный вид, чего на самом деле могла лишь пожелать себе. Как она и ожидала, в магазине царило оживление, что было совсем нетипично для вторника, да еще в часы перед самым закрытием. Совершенно очевидно, что весть о случившейся в его стенах потасовке уже облетела город. Когда Рейчел вышла в торговый зал в сопровождении Джонни, который держался с видом хозяина, у нее не было сомнений в том, что взоры всех присутствовавших прикованы именно к ним двоим. Друзей Рейчел поприветствовала, непринужденно помахав рукой. Особо любопытных попросту проигнорировала.

– Мисс Грант, звонила ваша мать. Она просила передать, что ужин почти готов и вам следует поспешить домой, – раздался за спиной Рейчел звонкий голос Оливии.