Стена - Робертс Адам. Страница 8

– Хорошо, я поднимусь и попробую найти ее, – сказал он.

– Сдается мне, пора уже взимать плату за пользование моей лестницей, – пошутил старый Уиттер. – Уж ты ей отдыха не даешь. Ладно, хорошо, что ты навещаешь нас. Тебе полезно подышать свежим воздухом, ты слишком много времени проводишь в доме своих родителей, зарывшись в эту нору, как крот. Но ведь ты не крот, а отпрыск принца. Ты отрок.

Тигхи уже карабкался по лестнице.

Там, наверху, на уступе главной улицы торговцев из Пресса уже окружила толпа. Там же был и дож со своей свитой. В середине этого людского сгустка высилась какая-то фигура. Подойдя поближе, Тигхи узнал одного из торговцев деревом. Ценный груз он надежно привязал ремнями к своей спине. Там же стояла и Уиттерша, но пока не делала каких-либо серьезных попыток вступить в диалог с торговцами деревом. Трудно тягаться с более состоятельными односельчанами, которые могли назначить цену повыше. Тигхи подошел к ней.

– Эй, – позвал он, – Уиттерша.

Она ответила ему лукавой улыбкой. Так улыбаться могла только Уиттерша.

– Ну и ну, да ведь это же сам маленький принц! Какой сюрприз!

– Я только что был у твоего па, – сказал Тигхи, подойдя совсем близко.

Она кокетливо откинула голову, тряхнув короткими черными волосами.

– Мой па послал меня сюда, чтобы я обменяла обезьяну на дерево, – объяснила она, – однако такой товар никому не нужен. Если бы я предложила козу, дело другое.

– Значит, ты свободна? – спросил Тигхи.

– А почему ты спрашиваешь? – хихикнула Уиттерша. – Хочешь, чтобы мы пошли играть? Как маленькие, сопливые мальчик и девочка? – Тигхи покраснел, а Уиттерша опять захихикала. – Теперь мне это ни к чему, маленький принц. Но почему бы тебе не спуститься по нашей лестнице сегодня вечером? До конца дня у меня много дел по дому, но когда солнце скроется за верхушкой стены, мы могли бы кое-чем заняться.

– Да, – тут же поспешил согласиться Тигхи. – Да, я приду.

Девушка наклонилась к нему, чтобы поцеловать в лоб, над самой переносицей, и Тигхи мимолетно обдало ее ароматом, запахом кожи, маринтраса и мыла из дешевой бакалейной лавки, а в следующую секунду Уиттерша уже отодвинулась от него.

Тигхи ощутил в своем сердце какую-то странную радость, однако почти сразу же это приятное ощущение прервали. Его дед сгреб мальчика в охапку, очень напугав при этом, и гаркнул в самое ухо:

– Юный Тигхи! Мой внучок!

– Дед, – пискнул Тигхи, стараясь вырваться из цепких объятий деда.

Старик отпустил его, но по-прежнему стоял очень близко, касаясь своим телом. Древнее лицо деда было настолько изрезано морщинами, что походило на лик самой стены мира.

– Что ты здесь крутишься, малыш? – прокричал дед.

Несколько человек повернули головы в их сторону, привлеченные шумом. С чего бы это вдруг главный священник всего княжества начал кричать на всю округу. Тигхи понуро опустил плечи и переминался на месте, потупив взгляд.

– Ничего, дед.

– Ничего? Ничего! Это не украшает звание принца, – прокричал дед, – если его наследник – и внук священника к тому же – целыми днями шатается неизвестно где и бездельничает.

– Я сейчас же пойду и найду себе занятие, дед.

– Ты должен работать!

– Да, дед, я мигом, я уже иду работать.

Но тут священник схватил Тигхи за волосы и очень больно дернул. Тигхи пошатнулся и чуть было не упал. Старик заговорил снова, но теперь уже гораздо тише.

– И мне совсем не нравится, – почти шептал он, – что ты болтаешь с этой девчонкой, с неряхой и грязнулей, дочкой старого Уиттера. Ты слышишь меня?

– Да, дед!

Тигхи показалось, что дед выдернул с корнем несколько волосинок, из тех, что потоньше. Очевидно, старик обозлился не на шутку.

– Ты понял меня?

– Да, дед!

– Лучше бы тебе, – произнес тот, еще раз дернув мальчика за волосы для пущей убедительности, – держаться подальше от этой непутевой девчонки.

С этими словами он отпустил волосы Тигхи и удалился торжественной поступью. Отойдя на несколько шагов, мальчик обернулся и увидел, как старого священника окружили его помощники и вся процессия двинулась дальше по выступу главной улицы.

Слова деда произвели на Тигхи глубокое впечатление, однако когда день подошел к концу и солнце исчезло за верхушкой стены, первоначальный испуг прошел, и его опять начала снедать мысль об Уиттерше. Он словно наяву видел ее миловидное лицо, очертания фигуры, ощущал ее запах. Бросив взгляд в обе стороны выступа главной улицы, Тигхи с виноватым видом осторожно спустился по лестнице к дому старика Уиттера.

Девушка встретила его перед домом и провела внутрь. Старый Уиттер был дома и усердно потягивал свою трубку из терновника. Он угостил Тигхи травяным хлебом и дал погрызть обезьянью косточку, в которой оказалось много мозга. Они пустили кость по кругу, а Уиттер неторопливо завел разговор. Дочь сидела у него в ногах.

– Ты мальчик, который любит задавать вопросы, – сказал старик.

– Да, это я, – ответил Тигхи.

– Должно быть, ты хочешь знать, какова мировая стена.

Тигхи то и дело украдкой посматривал на юную Уиттершу. Ее волосы. Ее рот, когда он растягивался в улыбке. В этой части дома старого Уиттера было темно и очень тесно. Слабый свет едва горевшего единственного травяного факела отбрасывал на стену распухшие тени.

Дым из трубки оказался очень едким, и у мальчика вскоре начало щипать глаза. Он принялся растирать их ребром ладони, но это не помогло. Глаза покраснели, и щипать стало еще сильнее. Старый Уиттер тем временем поглаживал свою дочь по голове.

– Взять, к примеру, твоего деда, – произнес старик и, закашлявшись, повторил: – Твоего деда.

Старик замолк, в глазах появилось сосредоточенное выражение. Его тело опять затряслось от надсадного кашля. Наконец старый Уиттер откашлялся, и его голос приобрел более-менее нормальное звучание.

– Да, так вот, твой дедушка, – продолжил он на этот раз без запинок. – Он говорит, что стену построил Бог, но если ты спросишь его почему, он просто скажет, что все «почему» предназначены для Бога, а не для человека.

Тигхи тоже попытался откашляться, однако у него не получилось, так как дым сразу же наполнил его легкие. На Уиттершу дым, похоже, совсем не действует, но это нисколько не удивительно. Ведь она с рождения росла в такой атмосфере, подумал мальчик. Он кивнул, соглашаясь со старым Уиттером.