Записки невесты программиста - Экслер Алекс. Страница 60
- А что случилось с дядей Соломоном? - поинтересовался Серега.
- Да вы его с заначками разбередили, - объяснил папулька. - Дядя Соломон всю жизнь работал снабженцем. Хорошие деньги зашибал. Но спрятать никогда ничего не мог. Тетя Софа работала покруче следователя Знаменского. И бедный дядя Соломон, когда завел себе молоденькую любовницу, был вынужден с ней шляться в кино на последние сеансы, потому что на ресторан и гостиницу у него просто не было денег.
- Жуткая история, - сказала я злорадно.
- Так эта тетя Софа - его жена? - спросил Сергей, и в глазах его застыл ужас.
- Именно, - подтвердил папулька.
- Ир, - сказал мне Серега, - что же ты этого несчастного человека посадила в самый конец родственного стола? Давай его к нам. Пускай хоть раз в жизни поест и выпьет как следует.
Но в этот момент на пятачке между столами, который сегодня изображал сцену, снова появился Ванилла, который заявил, что сейчас будем играть еврейскую свадьбу.
- Молодые, - скомандовал папулька, - на выход. Интересно, что они там придумают? Я с вами пойду. Мне тоже интересно.
Мы послушно вылезли из-за стола и отправились на свою Голгофу. Там мне повязали какой-то белый платочек, а на Серегу надели черную шляпу, к которой были привязаны кусочки блестящего серпантина. На шею ему нацепили спартаковский красно-белый шарф.
- Ну серпантин - это, как я понимаю, пейсики, - сказал папулька Ванилле. - А что собой должен изображать спартаковский фанатский шарф?
- Понятное дело - талес, - объяснил Ванилла.
- Друг мой, - вежливо сказал папулька. - Я, конечно, в этом деле не такой уж большой специалист, но мне всегда казалось, что талес - это бело-черный шарф. Точнее даже не шарф, а белое покрывало с черными полосками.
- Знаю, знаю, - нетерпеливо сказал Ванилла, - торпедовский фанатский шарф. Но торпедовский мы достать не успели, поэтому придется обойтись спартаковским. В конце концов, какая разница?
- Ну, в общем, - не стал спорить папулька, - никакой. Согласен. Хотя некоторые евреи могут и возражать против замены талеса торпедовским шарфом.
- Все, - сказал Ванилла, - не время препираться. Начинаем.
- Итак, дорогие друзья, - громко сказал Ванилла, выходя вперед, - сейчас мы проведем небольшую свадьбу по еврейскому обряду.
Разгулявшиеся фидошники тут же нестройно заорали «Когда еврейское казачество восстало», но Маста Мэн быстро навел порядок.
- Однако, - продолжил Ванилла с каким-то иезуитским выражением на лице, - есть одна проблема. Как вы знаете, в еврейских семьях мальчикам принято делать обрезание.
- Боже мой, - сказал папулька, стоящий позади нас, - у меня дурные предчувствия. Серега, ты держись, друг, если что...
- А что? - заволновался Серега.
- Еще не знаю, - честно ответил папулька. - Но предчувствия - самые дурные.
- Наш дорогой друг Сергей, - продолжил Ванилла, - родился не в еврейской семье, поэтому никакого обрезания ему не делали.
- Теперь и у меня появились очень дурные предчувствия, - сообщил Сергей папульке.
- Вот видишь, - сказал тот, - я же тебе говорил.
- Поэтому сейчас, - громко сказал Ванилла среди гробовой тишины, - нам нужно будет исправить эту маленькую ошибку природы. Прошу вынести инструмент...
На центр вышел Маста Мэн, который торжественно нес в руках огромные садовые ножницы. Причем эти ножницы вручили мне.
Тут похолодели все, даже фидошники.
- Итак, - торжественно сказал Ванилла. - Следующий конкурс - очень простой. Ира должна будет сделать обрезание...
Все затаили дыхание. Сергей нервно всхлипнул.
- Сигары! - заорал Ванилла, доставая из кармана здоровенную «гавану». - Таким образом она докажет...
Что я должна таким образом доказать - было уже не слышно за шумом, который поднялся за столами. Бледного Серегу папулька отпаивал минералкой, а я с перепугу искромсала эту сигару за две секунды и чуть не отхватила Ванилле пальцы на руке.
- А теперь, - сказал Ванилла, когда утих шум, - начинаем самый главный конкурс.
- Господи, - сказал папулька, - неужели бывают конкурсы главнее предыдущего?
- Во-во, - подхватил Серега. - У меня от этого конкурса что-то внутри тревожно сжалось.
- Я даже знаю, что именно, - начал было папулька, но я на них шикнула, чтобы не мешали Ванилле.
- В еврейских семьях, - заявил Ванилла, - жены всегда отличаются скромностью и послушанием мужу.
- Люблю идеалистов, - сказал сзади папулька.
- Точно! - закричала тетя Софа и треснула по руке дяде Соломону, который хотел под шумок опрокинуть рюмочку.
- Поэтому мы сейчас должны проверить Иру на выдержку и послушание, - сказал Ванилла. - Для проведения конкурса мне нужны два добровольца женского пола, желательно посимпатичнее.
Тетя Софа тут же рванулась из-за стола.
- Желательно девушки, - поправился Ванилла.
Тетя Софа остановилась было в задумчивости, но тут увидела, что дядя Соломон пытается налить себе еще одну рюмку, поэтому быстро вернулась за стол. А к нам вышли две девушки из фидошных рядов.
- Задание такое, - торжественно сказал Ванилла. - Девушки будут всячески обхаживать Сергея, а Ира должна смотреть на это не моргнув глазом. Таким образом она докажет скромность и послушание.
- Ну и гад же ты, Ванилла, - сказала я.
Ванилла польщенно улыбнулся.
- Зрители, - сказал он, - должны подбадривать молодых аплодисментами и одобрительными возгласами. Итак, начали...
Народ за столами зашумел, захлопал, эти две негодяйки взяли Серегу под ручки и стали ему что-то ласково шептать, а этот деятель сразу размяк, заулыбался, и мне тут же захотелось ему или надувным молотком залепить, или сделать что-нибудь страшное. Но я вида не подала, а просто подошла к Ванилле и ласково сказала:
- Ванилла, дорогой, ты так шикарно это все придумал.
- Правда? - потупился Ванилла. - Я очень старался.
- Народу очень нравится, - все так же ласково сказала я. - А ты, бедненький, уже замотался весь с этими конкурсами. Смотри как прическа растрепалась. - С этими словами я взяла его под руку и стала ласковыми движениями поправлять ему прическу. Ванилла аж зажмурился весь и стал мурлыкать, как мартовский кот.
- Конкурс закончен! - заорал тут Серега, который мигом вырвался от этих двух девушек и стал отдирать меня от Ваниллы. - Невеста проявила скромность и послушание.
- Нет, еще не проявила! - заспорил Ванилла.
- Проявила! - зарычал Серега. - А то я тебе сейчас чего-нибудь оторву.
- Конкурс завершен! - поспешил объявить Ванилла. - Победила дружба. Похлопаем, товарищи, похлопаем.
Все зааплодировали, и мы вернулись за стол.
- Что-то меня утомили эти разнообразные свадьбы, - пожаловалась я Сереге. Но он хранил гордое молчание.
- Ты что, обиделся? - удивилась я.
- Нет, ну ничего себе! - взорвался Серега. - Как ты этого гада - и под ручку, и волосенки его жиденькие поправляла, и на ушко что-то ласково шептала... Прям смотреть было противно.
- Ага, ага, - сказала я, - то-то жених наш там весь прям разомлел от этих девушек, которые его обхаживали со всех сторон. Прям растаял весь, как мороженое в печке.
- Да это же был просто конкурс! - продолжал бушевать Серега. - Я работал на публику!
- И я работала на публику, - парировала я.
- Ты работала на Ваниллу! - возмутился Серега.
- Слышь, Ир, ну чего ты парня доводишь? - попытался меня урезонить папулька. - Он только что чудом избежал обрезания. Человек нервничает, переживает...
В этот момент официанты стали разносить горячее. Стол голодных родственников сильно оживился и набросился на еду, как на манну небесную, зато фидошники воротили носы и заявляли, что все эти жульены-мульены и отбивные они есть не желают, а желают седло барана с трюфелями, тигровые креветки в соусе «Де Бразиль», куриные крылышки «Барбекю», суп «Гаспачо», стейк с соусом «Шассер», корейку новозеландского ягненка с соусом «Дижон» на темном пиве и блинчики с ананасами на десерт.