Стальные короли - Робертс Джон Мэддокс. Страница 4

На других кораблях стояли раскрашенные статуи на баке или форштевне. Каирну вдруг невыносимо захотелось узнать, каково это — жить на таком корабле или на такой реке.

Он почувствовал пустоту в желудке, когда представил, что ступает на это деревянное сооружение, а под ним — ничего, кроме воды. И все-таки идея разорвать узы, соединяющие его с землей, и позволить реке унести его куда-то, была захватывающей.

Он провел большую часть дня наверху дамбы, сидя на заросшей травой вершине и наблюдая за рекой и движением на ней то в подзорную трубу, то невооруженным глазом. Почти таким же захватывающим зрелищем, как деятельность людей, была богатая живая природа реки. Каирн привык к обширным стадам на своих родных равнинах, стадам, которые иногда растягивались на мили вокруг и поднимали тучи пыли, которые всадник замечал намного раньше, чем видел самих животных. Жизнь реки была совсем другой, но по-своему очень впечатляла.

Вот пролетела стая птиц и опустилась на воду, чтобы отдохнуть. У птиц было красное оперение и широкие, плоские клювы, они шлепали по воде перепончатыми лапами и иногда ныряли в воду за лакомым кусочком. Они отдыхали и ели с час, если не больше, а потом, как по команде, поднялись в воздух, оглушительно хлопая крыльями. Как память о них, на воде осталось несколько алых перьев. Впрочем, через несколько минут и они исчезли из виду. Возле берега появилось нечто, похожее на чудовищную змею. Существо подняло клиновидную голову и выдуло фонтан брызг из ноздрей, расположенных наверху морды, потом осмотрело все вокруг своими выпуклыми черными глазами. Видимо, ничего интересного оно не увидело, потому что скоро нырнуло назад в воду, его спина, украшенная гребнем плавника, изогнулась дугой и исчезла.

Большая белая птица величиной почти с его кабо, с размахом крыльев не менее десяти шагов, медленно планировала вниз. Шея птицы вытянулась, она щелкнула под водой своим длинным, узким клювом и вытащила большую, извивающуюся рыбину. Птица улетела, царственно взмахивая крыльями, а Каирн подумал, какое же дерево сможет выдержать гнездо такой огромной птицы.

Ближе к вечеру на мелководье около берега появилось небольшое стадо странных созданий. Сначала Каирн обратил внимание только на грузные, влажные, коричневые спины и бугристые головы. Существа вразвалку брели к берегу, и Каирн невольно засмеялся, глядя на их неуклюжие круглые туловища, короткие, толстые лапы и потешные большие головы. Толстыми изогнутыми клыками они рылись в прибрежной растительности, выкапывали корни и жадно пожирали их, сладострастно похрюкивая, подергивая маленькими круглыми ушками и хлопая длиннющими ресницами. На их передних лапах росли длинные острые когти, и Каирн чувствовал, что эти создания могут быть очень опасными, несмотря на свой забавный вид.

Он прошел немного больше мили по вершине дамбы против течения реки, и вскоре оказался за пределами городка, в довольно густом лесу. Внизу, у берега, деревья росли на расстоянии двадцати шагов от дамбы. Каирн догадался, что жители реки вырубали растительность, чтобы корни деревьев не разрушали дамбу. С другой стороны дамбы в реку вдавалась длинная намывная коса, тоже поросшая лесом. Каирн спустился на берег и пошел на косу, сжимая копье на случай, если встретит там недружелюбных обитателей.

Он услышал гам в ветвях над головой и посмотрел наверх. Между ветвей теснились маленькие существа, в которых он узнал древесных людей. Они смотрели вниз и ругались. В отличие от тех, которых ему описывали много путешествовавшие соплеменники, у этих людей были шкуры с длинным, лоснящимся, серым, черным и красным мехом. Длинные хвосты с завитками из белого меха на концах свешивались между ветвями и ритмично подергивались. Их почти безволосые морды с яркими глазами-пуговками и подергивающимися носиками были миниатюрными карикатурами на человеческое лицо. Мелкие животные при его приближении убегали в подлесок.

Цветущие лианы оплетали деревья, а воздух был наполнен жужжанием насекомых. Каирн распознал как минимум три различных растения с листьями, на которые ловились насекомые. Одно пленило его клейкими, сладко пахнущими подушечками, у другого были листья трубочками, наполненными ядовитой жидкостью, которая оглушала насекомых, не давая им возможности сопротивляться. Третье удивляло особенно — своими зубастыми листьями, которые хватали близко подлетающих насекомых. Крылатые ящерицы тоже охотились на них.

Все это было чуждым Каирну. Везде царил насыщенный запах реки, не давая забыть об ее близости. Он снова вышел к берегу и увидел кучу пушистых черных комочков, плавающих по мелководью у берега под наклоненными деревьями. При его приближении они резко взлетели, хлопая кожаными крыльями. Плавающие летучие мыши! Он никогда и не слышал о них. Неужели странности этого места бесконечны?

Каирн почувствовал себя неуютно в этом месте, кишащем жизнью, с его густой растительностью и рекой. Ему не хватало покоя его родных равнин, безлюдности холмов, где деревья росли на разумном расстоянии друг от друга, и животных было совсем немного.

Каирн повернул назад и заспешил к дамбе, а потом в деревню. Он подумал, что к этому времени речники уже собираются в таверне. Лес позади жужжал и щелкал.

Глава вторая

Когда он вошел в общий зал постоялого двора, все лица повернулись к нему. Большинство мужчин, изучающих его, были одеты в туники или жилеты из грубой ткани и штаны до колен. С поясов, усыпанных бронзой или серебром, свисали длинные ножи в нарядных ножнах. На некоторых были сапоги или сандалии, но большинство ходили босыми. Памятуя совет Ансы, Каирн надменно оглядел помещение, а, встретившись взглядом с одним из мужчин, не отвел глаз, пока тот не отвернулся.

Он сел за небольшой столик, и Желтая Птица поспешила к нему. Он приказал подать к обеду эля, и девушка принесла высокую пивную кружку с темным пенящимся напитком. Эль был горьким, но бодрящим, и Каирн успел осушить полкружки, когда девушка принесла плоское блюдо с шипящими мясными ребрышками.

— Наконец-то настоящая еда! — удовлетворенно сказал Каирн, отрывая одно ребрышко и вонзая в него зубы. Он ел до тех пор, пока на блюде не осталось ничего, кроме кучки белых костей. Насытившись, он откинулся на спинку стула и начал чистить ножом фрукт с желтой шкуркой.

Ему хотелось поговорить с кем-нибудь из речников, но он не знал, как завязать разговор. Он боялся, что, начав искать их общества, он уронит в их глазах свое достоинство. Проблема была пустячная, но Каирн не мог понять, как ее решить. Он поманил Желтую Птицу, и она подошла к столу.

— Да, мой господин? — Ее уважение казалось несколько показным, но Каирн не стал ничего поправлять.

— Девушка, я хочу поговорить с кем-нибудь из этих людей насчет путешествия по реке. Как это устроить?

Она пожала плечами.

— Угостите любого из них кружкой эля, и они будут говорить до тех пор, пока кружка не опустеет. Я позабочусь об этом. — Она подошла к столику и склонилась над ним, что-то говоря, в то время как один из сидевших за столом мужчин похлопывал ее пониже спины. Девушка шлепнула его по руке, а мужчина встал и подошел к Каирну.

— Вам охота кой-чему поучиться у реки, сударь?

Речь подошедшего была еще более невнятной, чем у жителей городка. Его каштановые волосы и борода были густыми и кудрявыми. Он сел за стол, повинуясь жесту Каирна. Еще один жест — и Желтая Птица принесла высокую кружку с элем и поставила ее перед речником. Кожа у речника была сильно загорелой и обветренной, руки большие, с обломанными черными ногтями. Одет он был практично, но при этом носил золотой браслет и такую же серьгу в ухе. У него было лицо записного драчуна, все в шрамах, но при этом — кроткие ясные голубые глаза.

— Я ищу своего соотечественника, родича, он очень нужен дома. Ты, случайно, с ним не сталкивался?

Речник покачал головой.

— Вы, жители равнин, редкие гости у нас. Я помню, три года назад через северные префектуры проходила группа торговцев. Они продавали стальные вещи, и я получил от них отличный нож за то, что перевез их и животных через реку. — Он потрогал нож с рукояткой из кости с медными клепками, висевший на поясе.