Убийство в Тарсисе - Робертс Джон Мэддокс. Страница 21

— Ценный вывод, — заметил Нистур. — Вот видишь, ты уже начинаешь оправдывать доверие Правителя.

— Но зачем тащить тело или еще живую жертву на постамент? — спросила Ракушка.

— Я как раз думал над этим, — ответил Нистур. — И, похоже, нашел ответ.

Пошли со мной.

Вскоре Нистур вновь привел их к площади у Дворца Правосудия и попросил приятеля подсадить его на пьедестал.

— Смотрите, — сказал он.

Сняв с шеи шарф, он взял его за концы и сел на корточки на самом краю верхней площадки мраморного куба. Шарф длинной дугой свешивался вдоль боковой поверхности пьедестала.

— Видите? Жертва проходит мимо, а убийце остается только набросить удавку ей на шею и затянуть петлю. А потом ему нужно всего-навсего выпрямить ноги, вот так. — Нистур медленно встал, словно поднимая в руках тяжелый груз. — Так работают мышцы ног и спины, а они гораздо сильнее, чем руки, которыми приходится тянуть, если душить человека сзади, с одного с ним уровня. А так человек даже средней силы может не только легко убить, но и поднять труп на пьедестал, вытянув его за веревку или, в нашем случае, за концы проволоки. Шаг назад — и жертва остается на постаменте, агонизируя на глазах убийцы. Отличный вариант для того, чтобы убить человека, физически более сильного. Так что нам вовсе не нужно разыскивать богатыря и великана, хотя это, быть может, и ограничило бы круг подозреваемых.

— Эффективно и к тому же эффектно, — заметил Железное Дерево.

— Вот-вот, и это очень важно, — подтвердил Нистур.

— Что именно?

— А то, что это не просто рядовое убийство, — сказал Нистур, слезая с пьедестала. — Оно не только уничтожает жертву, но и оставляет в недоумении и в неведении того, кто обнаружит случившееся. Это говорит нам об одной важнейшей детали, редчайшем качестве для убийцы. Этот человек чувствует стиль.

Глава 6

— Я полагаю, — сказал Нистур, — что нам нужна база, место расположения, — в общем, называйте как хотите.

Троица «следователей» стояла на высоком и круто изогнутом мосту, пересекавшем то, что некогда было одним из полноводных каналов, соединявших все районы Тарсиса с гаванью. По этим каналам товары и продукты доставлялись в город и развозились по рынкам, магазинам и домам. Теперь же от каналов остались лишь сухие русла, заваленные грязью и опавшей листвой, которую не могли смыть даже редкие осенние ливни. Несколько старых барж, осев на дно, так и остались стоять у набережных, превратившись в некое подобие жилых домов.

Железное Дерево потрогал висевшую на груди печать Правителя.

— С этими штуками мы можем расположиться хоть во дворце, хоть в самой шикарной гостинице или богатом доме Тарсиса. Но что-то мне эта идея не нравится.

— Совершенно справедливое ощущение, — подхватил Нистур. — Ведь наши первые подозреваемые — это важные городские шишки. У нас, конечно, есть большие полномочия и гордое звание, но защитить нас могут только наши головы и руки.

Что касается меня, то мало кто из местных вояк мог бы потягаться со мной в бою один на один. В том, что ты, Железное Дерево, настоящий воин, я убедился лично.

Ракушка умеет исчезать и уходить от погони. Замечательно, но нужно быть реалистами — мы не сможем ничего сделать, если по приказу кого-либо из аристократов Тарсиса нас окружат две-три дюжины вооруженных солдат или бандитов. С наступлением темноты я бы вообще не стал соваться в сам город.

Надеюсь, что никто не осмелится напасть на нас днем, опасаясь непрошеных свидетелей.

— Можно занять одну из башен городской стены. Самое безопасное место, — предложил Железное Дерево.

— Ты говоришь как солдат, — возразил Нистур, — и забываешь о том, как там будет неуютно и неудобно. А кроме того, вокруг будет полно народу — квартирующие там наемники и ополченцы из местных, поднимающиеся на стену и спускающиеся обратно караульные смены… Нет, я предпочел бы место, где мы могли бы появляться и исчезать, не привлекая лишнего внимания. Быть может, мы будем прибегать к тайным операциям в ходе расследования нашего дела.

— В Старом Городе я знаю множество укромных уголков. Но вот насчет комфорта — даже я чувствую себя там неуютно, — сказала Ракушка, а затем, помолчав, добавила:

— А почему бы нам не остаться там, где мы уже бывали?

Корабль Станбога — довольно безопасное место. Во всяком случае, окрестные жители любят старика и всегда предупреждают об опасности.

— Неплохая идея, — согласился солдат. — К тому же у нас теперь есть чем расплатиться со стариком.

Нистур кивнул:

— Хоть он и клянется, что не занимается колдовством, я более чем уверен в том, что он сумеет применить к делу парочку защитных заклинаний. К тому же Мирса, по-моему, стоит трех-четырех наемников, которых сплошь и рядом вербуют в эти дни в городе.

— Итак, к Станбогу, — сказал Железное Дерево. — Если он, понятно, не будет против. Кстати, а что ты скажешь о самом Правителе города?

— Ты имеешь в виду, не сам ли он разделался с посланником? — поинтересовался Нистур.

— Для нас никто не может быть свободен от подозрений. Это же гнилой город, одни торгаши. Как ведь обычно начинаются все мелкие войны, в которых такие, как я, добывают свой хлеб? Два аристократа не поделят титул или кусок земли и, подумав, решают выяснить это дело при помощи силы. Все честно и открыто. У кого больше денег, чтобы нанять солдат, больше мозгов в голове, чтобы правильно вести войну, тот и победил. Здесь же все наоборот. Все клянутся друг другу и Правителю в верности, а на самом деле каждый второй готов вступить в сделку хоть с Киагой, хоть с чертом, лишь бы сорвать свой куш.

— Увы, ты абсолютно прав, — печально вздохнул Нистур. — Никому здесь доверять нельзя. Остается рассчитывать только на самих себя. Вот я и хочу доверить нашей юной подруге одно важное дело.

— Какое? — подозрительно прищурившись, спросила Ракушка.

— Не беспокойся. Тебе, я думаю, даже понравится. Ты ведь на дне города своя в доску. Знаешь наперечет всех воришек, шлюх, попрошаек. Эти люди вряд ли согласятся что-либо рассказывать официальным лицам. По возможности они просто смоются при нашем приближении. Но тебе они могут рассказать очень многое.

Походи среди них сегодня, поспрашивай, не видел ли кто-нибудь чего-либо необычного в ночь убийства, не слышал ли какого разговора… Будь готова приплатить за информацию.

Вынув несколько монет из кошелька, он протянул их девушке и спросил:

— У тебя есть оружие?

Ракушка покачала головой:

— Был маленький нож, но тюремщики забрали его и не отдали.

— Тогда купи себе другой. И не такой, чтобы кошельки срезать, а побольше, чтобы можно было защититься. Вечером приходи к Станбогу — расскажешь нам, что узнала.

— Договорились, — сказала девушка и, прежде чем уйти, убрала серебряную печать под тунику. — Лучше не показываться с этой штукой на людях. Там, где я ошиваюсь, знак Правителя будет нервировать людей. Да и убить могут за серебряную-то штучку.

— Может быть, это вовсе и не серебро, а только посеребренная сверху медь, — предположил Железное Дерево.

— Поверь мне, я знаю людей, которые готовы убить и за такой кусок меди. А другие, узнав, что это печать Правителя, еще и приплатят, лишь бы получить возможность замочить того, кто ее носит. Ладно, вечером увидимся.

Ракушка бесшумно, словно кошка, исчезла в темноте.

— Не понимаю, как эта девчонка до сих пор жива, крутясь в этом гадюшнике, — сказал Железное Дерево.

— Да уж, крутиться ей приходится изрядно, — согласился Нистур, а затем, помолчав, хлопнул приятеля по плечу и сказал:

— Пойдем, дружище. У нас есть еще несколько часов до наступления темноты. Я не хочу больше никого допрашивать, пока не выясню, каково же положение самого города. Давай-ка займемся этим делом.

— Согласен, — ответил Железное Дерево. — Посмотрим, в каком состоянии стены, поглядим на лагерь кочевников. Хотя подожди, а почему это ты все время командуешь? Тоже мне, начальник нашелся на мою голову. Не забывай, кто кому отметину поставил на шее.