Мои дорогие мужчины (Наперекор волне) - Робертс Нора. Страница 51

– А мне можно?

– Это зависит от твоего понимания суеты.

– Начнем отсюда, – захлопнув дверь, Кэм обнял Анну за талию и коснулся губами ее губ.

– Думаю, смогу вытерпеть, – она крепче прижалась к его губам. – Кэм, а зачем ты приехал?

– У меня было множество планов. – Он снова провел губами по ссадине на ее щеке, по подбородку. – В основном это касается тебя. Я хотел увидеть тебя, быть с тобой, разговаривать с тобой. Заниматься с тобой любовью.

Кэм почувствовал, как ее губы изгибаются в улыбке.

– И все это одновременно?

– Почему нет? Я хотел уговорить тебя поужинать со мной в ресторане… но теперь думаю, что мы можем заказать пиццу сюда.

– Чудесно. Нальешь нам вина, пока я переоденусь?

– Подожди, есть еще кое-что, – шепнул он ей на ухо. – Есть еще один план. Мне безумно хотелось вытащить мисс Спинелли из ее строгого делового костюма!

– И давно?

– С самого первого раза, как увидел тебя. Анна шаловливо улыбнулась.

– Попробуй.

– Я надеялся, что ты так скажешь, – Кэм снова поцеловал ее в губы, и этот поцелуй был более жадным, более властным. Анна не успела даже вздохнуть, у нее перехватило дыхание, когда он сдернул жакет с ее плеч, поймав, как в ловушку, руки. – Как же я хочу тебя! Днем и ночью.

– Какая удача, потому что я тоже дьявольски хочу тебя, – ее голос уже был хриплым от желания.

– И это тебя не пугает?

– Ничто в наших отношениях не пугает меня.

– А если бы я попросил позволить мне делать с тобой все, что я захочу? Ты позволила бы?

Анне казалось, что сердце бьется где-то в горле, но она не опустила глаз.

– Разве кто-нибудь может тебя остановить? Его жадный взгляд скользнул вниз, затем назад к ее лицу.

– Интересно, что носит мисс Спинелли под строгими блузками?

– Вряд ли несколько пуговиц помешают это выяснить такому мужчине, как ты.

– Ты права. – Кэм отпустил жакет, вцепился в накрахмаленный хлопок ее блузки – и рванул, не отводя взгляда от ее изумленно распахнувшихся, загоревшихся желанием глаз. – Если хочешь, чтобы я остановился, скажи. Я не сделаю ничего против твоей воли.

Кэм порвал ее блузку, и это почему-то безумно возбудило Анну. А теперь он ждет, что она скажет. И это возбуждало ее еще больше. Она поняла, что была не совсем правдива, когда сказала: «Ничто в наших отношениях не пугает меня». Пугает. И еще как! Пугает то, что происходит с ее сердцем.

Но она знала, что в физической любви сможет достойно соперничать с ним.

– Я хочу все. Все!

У него кровь вскипела в жилах, и все же его прикосновения были легкими, дразнящими. Кэм провел кончиками пальцев по краю белого атласного бюстгальтера, почти не скрывавшего ее грудь.

– Мисс Спинелли, – с томительной медлительностью произнес он, а его пальцы уже скользнули под атлас к ее затвердевшему соску. – И сколько вы сможете взять?

Теплые волны поднимались в ее теле. Воздух вокруг загустел.

– Кажется, мы очень скоро это узнаем. Медленно, не сводя глаз с лица Анны, Кэм прижал ее к стене.

– Начнем прямо здесь. Приготовься! – прошептал он, и его рука метнулась под ее юбку, сорвала кружевные трусики.

Анна задохнулась и чуть не рассмеялась. Но его пальцы вонзились в нее, резкое, грубое наслаждение застало ее врасплох. Оргазм потряс Анну, лишая рассудка, не давая дышать. Колени подогнулись, но Кэм не дал ей упасть, еще сильнее прижав к стене.

– Еще!

Ему отчаянно хотелось снова увидеть, как она переживает шок, как эти потрясающие глаза становятся безумными, невидящими.

Анна вцепилась в его плечи, откинув голову. Он заметил, как бешено пульсирует жилка на ее горле, и впился в нее губами. Анна застонала, зашевелилась, судорожно задышала, когда он сорвал и отшвырнул жакет и то, что осталось от блузки.

Анна была потрясена, беспомощна. Все нервы, все чувства оголились, дрожь сотрясала ее, сердце бешено стучало. Она попыталась произнести его имя, но задохнулась, когда он резко развернул ее. Теперь ее влажные ладони вжимались в стену.

Кэм рванул пуговицу на поясе юбки, и Анна содрогнулась, когда ткань соскользнула с бедер и упала к ногам. Его ладони ласкали ее грудь, скользили по коже и атласу лифчика. Затем он сорвал лифчик, и она вздрогнула от упоения, услышав треск рвущегося тонкого атласа.

Его зубы впились в ее плечо, а его руки… О, его руки были везде, доводя ее до безумия! Мозолистые ладони, ловкие пальцы. Прикосновения, скольжение…

Анна задышала медленнее. Наслаждение стало густым и темным, как ночь. Она чувствовала, как соскальзывает в какой-то эротический мир, в котором нет ничего, кроме ощущений – быстро меняющихся, оглушительных. И греховных.

Стена была гладкой и прохладной, но ее ладони горели. И этот контраст был невыразимо возбуждающим.

Когда Кэм снова повернул ее лицом к себе, солнечный свет ослепил ее. Он еще был полностью одет, а она – обнажена. И это тоже показалось ей невероятно эротическим. Она не смогла вымолвить ни слова, когда он медленно поднял ее руки и сжал запястья в замок.

Следя за ее лицом, он свободной рукой грубо выдернул шпильки, и волосы Анны разметались по плечам.

– Я хочу большего, – Кэм едва мог говорить, – скажи мне, что и ты хочешь большего.

– Да, я хочу большего.

Кэм прижался к ней всем телом. От прикосновения мягкой рубашки и грубых джинсов к влажной коже, от его поцелуя у нее закружилась голова.

Он целовал ее дрожащее тело. Ему хотелось попробовать ее всю: мед ее рта, влажный шелк груди, живота, бедер… Наконец на него обрушился жаркий поток непередаваемых вкусов, когда его язык скользнул между бедрами Анны.

Ее пальцы погрузились в его волосы, она прижала к себе его голову, ощущая приближение нового оргазма. Ее крик, почти вопль, был последней каплей, лишившей его самообладания. Сейчас! Немедленно!

Кэм быстро скинул одежду и снова прижался к ней.

– Я хочу тебя, – выдохнул он. – Смотри на меня!

Он вонзился в нее, и их слившиеся стоны наполнили комнату.

Потом Кэм отнес ее в постель и сам лег рядом. Анна свернулась калачиком, прижалась к нему, как ребенок, и этот жест показался ему удивительно милым. Он смотрел на нее, спящую, тридцать минут, час… Он не мог не касаться ее и потому легонько гладил по волосам, плечам, осторожно дотрагивался до ссадины на лице.

И все это время его не покидало смутное беспокойство. Кэм давно знал, что испытывает к Анне какое-то сильное чувство. Но что именно? Он пытался понять – и не мог. Никогда раньше он не испытывал желания остаться с женщиной после секса. Никогда не испытывал потребности смотреть на спящую женщину или касаться ее просто так, а не ради возбуждения.

Анна зашевелилась, вздохнула, ее веки затрепетали, затуманенные глаза раскрылись и остановились на нем. Когда она улыбнулась, ему показалось, что сердце перевернулось в груди.

– Привет. Я заснула?

Кэм мучительно пытался придумать что-то уместное, веселое, легкомысленное, но смог произнести только ее имя.

– Анна! – и нежно, ласково, с любовью коснулся губами ее губ.

Когда Кэм оторвался от нее, ее глаза уже не были сонными, но он не смог понять их выражение. Она медленно вдохнула, выдохнула, вздохнула еще раз.

– Что это было?

– Понятия не имею, – он осторожно отстранился от нее. – Думаю, пора заказать пиццу.

Облегчение и разочарование боролись в ней, но она приложила все силы, чтобы помочь облегчению.

– Хорошая мысль. Номер у кухонного телефона. Позвони сам, пожалуйста. А я быстренько приму душ и надену что-нибудь.

– Хорошо, – Кэм машинально погладил ее бедро. – Какую пиццу ты любишь?

– Какую угодно.

Она обрадовалась, что он выскользнул из кровати первым: ей нужна была еще одна минута, чтобы немного прийти в себя.

– Я налью вина?

– Замечательно.

Оставшись одна, Анна упала лицом в подушку: разочарование все-таки победило. С чего вдруг она решила, что в любой момент сможет отступить? Она же по уши влюблена в него!