Опасный мужчина - Роджерс Розмари. Страница 72

– Не понимаете? Соблазн большого богатства, надежда на прекрасное будущее – вот что манит многих. – Он вытянул руку, указывая на многолюдную комнату. – Видите этих людей? Почти все они приехали сюда с пустыми карманами, без гроша за душой. Если они останутся бедняками, в их жизни ничего не изменится. Но сейчас они полны надежд, мечтают о ярком, чудесном будущем. Некоторые люди живут, ни о чем не мечтая. Эти старатели могут хотя бы мечтать.

– Да, и, скорее всего, они быстро расстанутся со своими иллюзиями. Произойдет то, что происходит всегда, когда простые люди стремятся к богатству: некто с большими деньгами скупит все, что они имеют, и оставит их с носом. В мире столько бесчестных людей, что у честных почти нет шансов.

Она поняла, что в ее словах звучит горечь, и увидела изумление в глазах Кейси. Если бы ее отец не был алчным и бесчестным, она, возможно, осталась бы в Бостоне, а не искала пристанища в комнате за салуном с человеком, который думает только о своем благополучии.

– Мы очень редко видим здесь таких красивых женщин, как вы, мисс Смит. Простите меня, кое-кто считает, что я слишком любопытен, но могу я спросить вас, как вы познакомились с Кинкейдом?

– Конечно. – Она поставила чашку с горячим кофе на стол и посмотрела на Кейси. – Он знал моего отца. Они впервые встретились несколько лет назад в Техасе.

– О! Я тоже знаю Кинкейда уже несколько лет. Думаю, вы это поняли. Я давно не видел его. Похоже, он совсем не изменился.

– Несомненно, – пробормотала она и хмуро посмотрела на кофе. – По-моему, он из тех людей, которые никогда не меняются.

– Слава Богу. – Очевидно, она выдала свое удивление, потому что он улыбнулся и пожал плечами. – В нем есть много такого, что вызывает восхищение. Я признаю, что порой он кажется слишком отчаянным, но мы живем в лихое время. Некоторые люди не могут сидеть на крыльце своего дома, надеясь на лучшее будущее. Мужчины вроде Кинкейда идут в бой и сражаются за безопасность тех, кто предпочитает не покидать своего крыльца.

– Он сражается за безопасность? – изумленно произнесла она и покачала головой. – Неприятности неотступно следуют за ним. Если они отстают, он находит их сам. По-моему, безопасность и Ник Кинкейд – нечто несовместимое.

– Однако, – лицо Кейси расплылось в улыбке, – в сражении я бы предпочел Кинкейда любому другому союзнику. Я уверен, что вы слышали поговорку – «Надежен, как рейнджер в схватке». Это сказано про Ника Кинкейда.

– Не понимаю, почему все сводится к драке, почему мужчины должны действовать на таком примитивном уровне! Неужели в мире не осталось места для разговоров, спокойного обсуждения принципов и идей? Почему все должны быть такими… жестокими? Мужчины борются за власть, стремятся подавлять более слабых. Да поможет Господь любому, кто станет на пути мужчины, решившегося на что-то…

Ее руки сжались в кулаки, в горле образовался комок, голос дрожал от гнева. Что с ней происходит? Она испытывала беспокойство, ярость, неуверенность… и страх.

Кейси поднял брови, на его губах играла едва заметная улыбка.

– Кажется, я имею дело с защитницей женских прав, верно, мисс Смит? Я вовсе не осуждаю такую позицию, просто хочу знать правду. В споре всегда полезно знать убеждения оппонента.

– Простите меня, если я позволила себе резкость, мистер Кейси. Должно быть, дело в длительном путешествии. Мне требуется свежий воздух – здесь так накурено. Вы извините меня?

Он встал одновременно с ней; в его глазах появилось беспокойство.

– Вы позволите мне сопровождать вас?

– Нет-нет. Я хочу несколько минут побыть в одиночестве. Дождь прекратился, я лишь постою на дворе.

– При других обстоятельствах я бы согласился. Но этот лагерь весьма многолюден, здесь немало безнравственных типов. Я бы чувствовал себя спокойней, если бы вы…

– Мистер Кейси, я привыкла к обществу безнравственных типов и вполне полагаюсь на мою способность позаботиться о себе. Ценю ваше внимание, но я подышу свежим воздухом всего несколько минут. Не представляю, что может со мной случиться возле вашего заведения. А теперь извините меня.

Последние слова она произнесла чуть повышенным тоном, и Кейси шагнул в сторону, пропуская девушку. От дыма у нее першило в горле и резало в глазах; шум, запахи виски и немытых мужчин вызывали головокружение. Она должна выйти во двор, пока ее не вытошнило.

Когда Тори открыла дверь, в дом ворвался холодный воздух. Девушка поежилась. Ей следовало захватить плащ или хотя бы теплую накидку, от которой пахло влажной шерстью и дымом. «Но я не вернусь назад, тем более после проявленного мною упорства», – подумала Тори.

Она захлопнула за собой дверь и осторожно наступила на большой плоский камень, лежащий за порогом. Зашагала вдоль стены салуна. Желтый свет из окон падал на землю маленькими желтыми квадратами. Вдоль улицы на некотором расстоянии друг от друга стояли дома. Они были не столь красивыми, как принадлежавший Кейси, но, похоже, в каждом из них находились салун или лавка.

Несмотря на влажность, воздух был прозрачным, чистым и освежающим. Тори постояла в тени под козырьком дома, дыша всей грудью. У нее в голове начало проясняться. С улицы доносились смех и музыка. С крыши постоянно капала вода. Хотя она стояла под навесом, влага попадала на ее волосы и плечи.

Ее самочувствие улучшилось. Повернувшись, Тори увидела в освещенном окне мужчину. Испугавшись, ахнула, а мужчина тихо засмеялся. Через мгновение, оказавшись на улице, он произнес:

– Не бойтесь, мэм. Я не сделаю вам ничего плохого. Кинкейд попросил меня привести вас к нему, но я ждал, когда вы освободитесь.

– Кинкейд? – Она нахмурилась, потерла руками предплечья, покрывшиеся от холода пупырышками. – Он может подождать. Я прекрасно себя чувствую.

– Не сомневаюсь, мэм. Но все же, по-моему, вам лучше пойти со мной. Если у вас есть какие-то проблемы, вы можете обсудить их с ним.

Возмущенная Тори посмотрела на стоящего в тени человека. Он показался ей высоким, худощавым и светловолосым. Какое высокомерие. Это так похоже на Ника – послать за ней какого-то мужлана, от которого разило виски и чем-то еще менее приятным. Ей следовало отказаться, но мысль o новом спектакле, сменившем тот, что она устроила в салуне, испугала Тори. К тому же туман уже выветрился из ее головы, и она ощутила усталость. Девушке захотелось лечь в постель, даже если придется спать в одной комнате с Кинкейдом.

– Хорошо, – произнесла она, ежась от холода, – отведите меня к нему. Хотя я не нуждаюсь в эскорте.

– О, не знаю, мэм. Когда хорошенькие леди ведут себя неосторожно, с ними случаются неприятности. – Он протянул ей руку, и, когда она заколебалась, крепко сжал ее запястье. – А теперь пойдемте со мной.

Его злорадный, самодовольный тон заставил ее отпрянуть.

– Пожалуй, я все же…

– О нет, вы пойдете со мной, я не желаю ничего слышать. – Он резко дернул ее за руку и потащил на немощеную улицу.

Тори открыла рот, собираясь закричать, но не смогла сделать это, почувствовав у своего горла холодное лезвие ножа.

– На вашем месте я бы не стал шуметь, мэм. Эти звуки могут оказаться последними в вашей жизни.

Напуганной Тори пришлось шагать по грязи, задыхаясь от ярости. Его пальцы впились в руку девушки, причиняя ей боль. Она смутно видела хижины и новые дома. Он тащил ее за собой по улице, потом нырнул в переулок между двумя зданиями и начал спускаться по склону. Когда Тори упала, незнакомец выругался и дернул руку девушки так, что едва не оторвал ее. Нож постоянно напоминал ей о смертельной опасности.

В этот раз она познала страх – тошнотворный, сжимающий сердце, – страх, который она еще никогда не испытывала.

Все смешалось воедино – изнурительная тряска в седле, дожди, холодные ночи, пара теплых солнечных дней. Тори обдумывала способы, которыми могла бы убить своего похитителя. Ей снилось, что она уничтожает жестокого человека, который постоянно заставлял ее двигаться дальше.