Твои нежные руки - Роджерс Розмари. Страница 21

— Нет, Деверелл, так не годится. Ты не можешь уйти сейчас! Что подумают люди? И без того здесь слишком много глаз, слишком много ушей, и в моем возрасте скандалы вредны. А теперь делай как ведено и будь добр вспомнить хотя бы начатки хороших манер, которым тебя учили в детстве. И не смей устраивать сцен, когда я изо всех сил стараюсь все уладить!

И хотя она старалась говорить как можно строже, все-таки не была уверена, что он капитулирует. Ах, Холт временами бывает так неумолим! А она вложила столько сил в подготовку праздника, хотя дорогая моя явно была против такой шумихи, но беспрекословно подчинилась.

Милый ребенок, совсем как ее матушка! А теперь Холт все портит своим замкнутым лицом, злыми глазами — и это когда гости таращатся на них и наверняка станут шептаться, что граф публично посмеялся над мисс Кортленд…

— Вы бессовестная интриганка, бабушка, — едва заметно улыбнулся он, и леди Уинфорд сразу стало легче, — и поэтому не заслуживаете уступок с моей стороны. Не может ли мисс Кортленд потанцевать с кем-то другим? Здесь наверняка собралось немало красивых мужчин и завидных женихов, которые с радостью заполнят ее бальную карточку…

— Извините, — перебила Амелия, — но я не желаю, чтобы меня обсуждали, как вазу или лампу. Я все-таки не вещь. Как вам известно, бабушка, моя карточка заполнена и я сейчас должна танцевать котильон с полковником Уитуортом, поэтому не стоит использовать меня для того, чтобы подольше побыть в обществе вашего внука. Если граф так постыдно уклоняется от долга и родственных обязанностей и не питает любви к единственной родственнице, мое вмешательство ничем вам не поможет.

— Нет, нет, ты не так поняла… — начала леди Уинфорт, но, спохватившись, что едва не выпалила правду, с застывшей улыбкой обернулась к Холту.

— Вероятно, бабушка права, милорд Деверелл. Я не должна была задерживать вас, зная о вашей занятости.

Была ли тому причиной ее неожиданная капитуляция или его желание задушить уже поползшие слухи, но Холт протянул руку Ами и лениво — наглым и в то же время вызывающим тоном — объявил:

— Мисс Кортленд, окажите мне честь принять приглашение на следующий танец.

Леди Уинфорд с облегчением и надеждой воззрилась на Ами. Та, поколебавшись, сухо кивнула и вложила в его ладонь свою.

Что же, думала леди Уинфорд с удовлетворенным вздохом, все-таки иногда выгодно быть объектом всеобщего внимания. Ничего не скажешь, успех — оружие обоюдоострое. Пусть Ами не любит Холта, но всякие публичные сцены невозможны, и хотя ей безразлично, что подумают другие, но девушка достаточно умна, чтобы понять: ее благодетельница не вынесет позора. Поэтому она и согласилась, пусть и не поняла, по какой причине Холт так внезапно сдался… Да, было бы неплохо, если бы они сумели подружиться, ну а потом и… потому что знает Холт или нет, хочет того или нет, но Амелия — именно та жена, которая ему подходит.

Ах, какая прекрасная пара: оба высокие, стройные.

Холт — настоящий мужчина, широкоплечий, сильный, оберегающий хрупкую, грациозную партнершу. Он нуждается в ком-то, подобном Амелии: мягкой, сговорчивой и одновременно сильной и уверенной в себе… совсем не похожей на тех ужасных танцовщиц, которых он посещает, или мерзких расчетливых девиц из «Олмэкс». Она уже отчаялась встретить девушку, подобную Амелии, и пребывала в полной уверенности, что Холт женится на совершенно неподходящей особе. Амелия свалилась словно с неба, как дар богов: дочь ее крестницы! А кроме того, капитан Кортленд был внуком английского рыцаря, так что для бедняжки Анны он считался вовсе не такой уж плохой партией. Она так и сказала лорду Силвереджу. Но старый упрямец не желал ничего слушать, и Анна умерла в ужасной варварской стране, где по дорогам бродили дикари и хищные звери. Умерла в разлуке с семьей и всеми, кого знала и любила. Но она позаботится об Амелии, исполнит просьбу Анны, и хотя пока ничем не может помочь сыну крестной… Какая ужасная судьба — попасть в руки пиратов… Нельзя и мечтать о лучшем будущем для девушки, чем замужество с Холтом!

Несмотря на внешнее высокомерие и даже заносчивость, на самом деле Холт был милым, порядочным молодым человеком… ну, не таким уж молодым — все-таки тридцать два года, но все же из него выйдет прекрасный муж. Долг бабушки — женить его, чтобы продолжить род, как и хотел бы дорогой Роберт. Пусть он давно лежит в могиле, но это единственный мужчина, которого она любила. Их сын был жалкой, безвольной марионеткой. Зато Холт весь в деда. Временами он так напоминает ей Роберта, особенно когда холодно цедит слова… О, в нем видна беспощадность и жестокость Девереллов… Она сразу вспоминает своего незабвенного Роберта. Только поистине сильная женщина сможет встать наравне с Холтом. Как она сама когда-то обуздала Роберта.

Леди Уинфорд с улыбкой наблюдала, как внук ведет Амелию в центр зала. Хорошая партия. Можно сказать, идеальная.

Глава 7

Но для Амелии это было последним, завершающим оскорблением, которое окончательно вывело ее из себя.

И все из-за этого дьявола графа! Вполне заслуженное им прозвище.

Если бы не горячая любовь к бабушке, она наверняка отказала бы ему в танце, но при одной мысли о неминуемом скандале и позоре бабушки ей становилось нехорошо. И вот теперь она танцует с Девереллом, она, поклявшаяся не допускать его прикосновений! Счастье еще, что это не вальс и ей больше не придется терпеть его объятия!

Все это ужасно действует на нервы. И в довершение всего оказалось, что именно он являлся ей во сне почти четыре года! Значит, даже ее короткого детского увлечения этим человеком оказалось вполне достаточно, чтобы ее спящий мозг рождал смутные, нелепые образы… Как неприятно обнаружить, что она не имеет власти над своими грезами!

К счастью, они были избавлены от светского обмена учтивостями: кадриль не располагала к беседе. К чрезвычайному раздражению Амелии, вторая дама в их четверке пришла в такой восторг оттого, что одним из партнеров оказался сам граф Деверелл, что принялась беззастенчиво флиртовать с ним, бросая в его сторону кокетливые взгляды и зазывные улыбки, стараясь как бы случайно дотронуться до его руки, и все время заливалась звонким смехом, который Ами находила чрезвычайно вульгарным.

Однако мужчин неизменно привлекали подобные уловки, как мед — мух. Они никогда не замечали, что за смеющимися устами и нежными взглядами кроется стальной капкан. Но бедняжка только зря потратила время, потому что Деверелл вел себя вежливо, но отчужденно, не давая ей ни малейшей надежды. И что тут удивительного: он, должно быть, привык, что женщины бросаются ему на шею!

Их руки на мгновение соединились, но тут же вновь разомкнулись, и девушка, краем глаза взглянув на него, увидела, что он настороженно наблюдает за ней. В его глазах сверкало поистине адское пламя, прожигавшее ее до самых костей. Короткий, напряженный, палящий взгляд, словно удар молнии. Темно-синий блеск кружил голову и лишал разума. Ноги отказывались двигаться. Она споткнулась, пробормотала нечто извиняющееся временному партнеру и мужественно продолжала танцевать под хищным взором Деверелла. Ну что за дурочка!

Она немилосердно ругала себя за глупость и наивность. В конце концов, она сейчас бодрствует и вполне способна владеть собой. Да он и не стоит того, чтобы о нем думать! Годы изменили его, и далеко не к лучшему!

Кумушки все еще судачили о его непристойном романе с женой маркиза… или виконта? Не важно. Муж уже в могиле, убитый, как злословили некоторые, позором, который навлекла на него супруга.

К счастью, музыка смолкла, кадриль закончилась, и Ами, не ожидая, пока Деверелл отведет ее к бабушке, поспешно удалилась. Но он каким-то образом оказался рядом, и она снова ощутила неумолимую хватку его твердых, как железо, пальцев.

— С моей стороны было бы невежливо не пригласить вас еще на один танец, мисс Кортленд. Насколько я помню, вам нравится вальс, — почти весело протянул он.

Еще один вызов. Еще одна брошенная ей перчатка.