Волк - Ройзман Матвей Давидович. Страница 11

Десятки догадок возникали в голове офицера и тут же рушились. Он прогрел дыханием небольшой кружок в ледяном слое, покрывавшем окно вагона, и поглядел в него. На горизонте, как кошачий глаз в темноте, сверкнул зеленый огонек семафора.

Капитан поднялся в Уголовный розыск. Несмотря на поздний час, там еще напряженно трудились. Он прошел в научно-технический отдел, в лабораторию эксперта Нади Корневой. Она работала, склонившись над микроскопом. Рядом на штативах стояли реторты, колбы и пробирки с разноцветными жидкостями.

— Хорошо в Покровском-Стрешневе! — сказал Мозарин, присев на стул. — Как будто и воздух тот же, и снег, а как чудесно! Морозно, сосны да ели высоченные, а между ними тропинки в снегу… Великолепно, Наденька!

— Я вижу, капитан Мозарин в лирическом настроении, — проговорила Корнева, отрываясь от микроскопа и что-то записывая.

— Пожалуй, да, — ответил он, глядя на нее посветлевшими глазами. — Вот почему я после того, как доложусь полковнику, возьму да и провожу вас.

— Когда это будет, Михаил Дмитриевич?

— Через час-полтора.

— Я закончу работу через тридцать, самое большее — через сорок минут. Придется вам проводить меня в другой раз.

Градов выслушал рассказ капитана о поездке в Покровское-Стрешнево, несколько минут молча размышлял. Недокуренная папироса так и осталась дымить в пепельнице.

— Я хочу, — наконец проговорил полковник, — чтобы мы совместно разобрались в самых основных вопросах этого дела. Прежде всего установим самое главное: уехала ли Комарова куда-нибудь? Судя по протоколам, так вначале предполагали соседи по квартире: Анна Ильинична и Румянцев. Или она никуда не уезжала?

— Я думаю, — сказал Мозарин, — что женщина не может уехать, не взяв с собой никаких вещей. А у нее в руках был один чемоданчик с коньками и шерстяным тренировочным костюмом.

— Это во-первых, — согласился Градов. — А во-вторых, обратили ли вы внимание на маленькую подробность в протоколе обыска комнаты Комаровых?

— Письма?

— Нет. Сберегательная книжка Ольги Комаровой. Она у них общая с мужем. Третьего декабря, за день до исчезновения, она внесла на нее восемьсот сорок рублей. Разве так поступит женщина, которая собирается уехать от мужа навсегда?

— Конечно, нет!

— Стало быть, вероятнее всего, что Комарова никуда не уезжала.

— Согласен.

— Теперь решим еще один вопрос. Жива ли Комарова?

— Я полагал, что она могла скрыться у кого-нибудь в Покровском-Стрешневе.

— Не забывайте, что уже прошло шесть дней.

— Да. За это время или ее должны были найти, или она сама объявилась бы.

— Этого не случилось. Стало быть, Комаровой нет в живых. Согласны?

— Не хочется этому верить, товарищ полковник, но приходится.

Градов изложил свою версию. Если бы Комарова умерла естественной смертью, ее так или иначе обнаружили бы. Несмотря на все старания оперативных работников, этого не случилось. Остается единственное предположение: Комарова убита, и труп ее спрятан. Мозарин правильно поступил, обратив внимание на железную дорогу. Чертежницу искали только по пути от дома Комаровых до поселка «Первое мая». Но ее могли увезти на какую-нибудь станцию, заманить в лес — кругом овраги, реки с прорубями.

Затем Градов предложил Мозарину обсудить еще один вопрос: с какой целью убили Комарову. В чем могла быть причина преступления? Капитан напомнил полковнику, что, судя по приложенной к делу фотографии, Комарова — красивая женщина. Преступником могла руководить ревность. Полковник указал на то обстоятельство, что Комарова — чертежница-конструктор оборонного завода. Возможно, она знала о каком-либо преступлении, и ее убрали с дороги. Может быть, кто-нибудь пытался выведать у нее военную тайну, но ничего не добился — и тогда свел счеты с молодой женщиной.

— Ни на минуту мы не должны забывать, — сказал Градов, — что в наше время специально обученные диверсанты и шпионы, совершая политическое преступление, стараются придать ему вид уголовного. Диверсанта и шпиона ждет расстрел, а уголовный преступник может отсидеть положенный срок, а чаще надеется на побег, который организует оставшийся на воле резидент. Шпион и диверсант под маской уголовника — это самый опасный и трудно уловимый тип преступника. Он будет изощряться в разных вывертах, стараясь отвести от себя обвинение. Словом, ведя следствие по такому сложному и запутанному делу, надо всегда быть начеку.

Мозарин считал, что прежде, чем ответить на все эти вопросы, надо подробно выяснить, как жила Комарова, какие люди окружали ее. Полковник добавил, что, только изучив и проанализировав весь добытый материал, можно напасть на заметенные убийцей следы.

Но, хотя цель убийства еще неясна, все же, утверждал Градов, уже можно наметить путь, по которому следует вести поиск.

Сравнивая подобные случаи из своей практики и вспоминая примеры из книг по криминалистике, полковник приходил к заключению, что Комарову лишил жизни не профессиональный бандит и не подосланный убийца, — такие преступники не станут прятать труп, а постараются возможно быстрее скрыться. Здесь же, наоборот, старательно спрятали труп, стремясь, чтобы убийство не было обнаружено как можно дольше. Очевидно, хотели выиграть время, обдумать, не допущено ли какого-нибудь промаха, который можно устранить. Кроме того, знали, что факты, особенно их подробности, с течением времени тускнеют в памяти людей. А это скажется на показаниях свидетелей, затруднит следствие.

— Все это, вместе взятое, наводит на мысль, — подытожил беседу полковник, — что Ольгу Комарову убил близкий ей человек или ее очень хороший знакомый. Вам, капитан, нужно обратить самое пристальное внимание на Комарова, затем на художника Румянцева…

— И на неизвестного в коричневой шубе, — добавил Мозарин.

— При условии, если он подпадет под категорию тех, о которых мы говорили, — согласился Градов.

Когда офицеры вышли из кабинета, то увидели, что в комнате секретарши, положив голову на высокую ручку кресла, спит Корнева. В пыжиковой шубке и шапочке, из-под которой выбился каштановый локон, с подложенной под щеку рукой, она казалась школьницей, оставленной после уроков классной руководительницей. Мозарин было шагнул к девушке, чтобы разбудить ее, но полковник остановил его и увел обратно в кабинет.