Конец авантюристки - Рокотов Сергей. Страница 15
Куда полез, быдло деревенское? Против кого попер, придурок усатый? Против интеллекта не попрешь… Да и Господь Бог помогает хорошим людям… Если бы он тогда не подслушал разговор Лены с Полещуком, что было бы…
От этой ужасной мысли он невольно поежился, и улыбка мигом сошла с его пухлых губ… Да, тогда все ценности остались бы в руках этих развратных аферистов… Они бы просто исчезли вместе с ценностями, и все… А теперь они исчезли иначе…
Никто не смог помешать ему в его планах. А помощники нашлись сразу… Выгода, огромная выгода… Как жаль, однако, что надо делиться… Как жаль, что ему достанется не все….
… Так, в этом месте надо сворачивать с дороги… Где фонарик? Вот он… И маленький «Вальтер» надо снять с предохранителя, не помешает…
… Он свернул с дороги и пошел по тропке по направлению к морю. Прошел метров триста. Вдали увидел «Жигули» темного цвета и направился к машине.
— Вовремя вы, — из машины вышел человек и протянул ему руку.
— На такие встречи не опаздывают. Давайте, что принесли.
Ему подали портфель. Он открыл его и стал изучать его содержимое. Его собеседник светил ему фонарем.
— Так, парик, усы, борода… Загранпаспорт… Деньги… Я буду пересчитывать, придется подождать…
— Неужели, Кирилл Владиславович, вы полагаете, что вас тут кто-то собирается обманывать? Вам уже доказали, что вы имеете дело с серьезными людьми…
— Ничего, ничего, деньги счет любят. И не Кирилл я, а Олег Владимирович. Вы что, паспорт не изучали? — презрительно фыркнул Кирилл. — Кирилла больше нет. От там, — он указал на чернеющее справа море. — На дне морском…
— Вообще-то, у нас мало времени. Садитесь в машину и поехали в аэропорт.
— Я, пожалуй, воспользуюсь другим транспортом, — возразил Кирилл. — Так будет надежнее. Все в порядке, вы можете уезжать. Но учтите, если какой-то обман, кому-то не поздоровится. Я имею в виду счет в банке.
— Да вы же проверяли! — возмущался собеседник. — Экий вы недоверчивый…
— Тысячу раз надо проверять, — возразил Кирилл. — Сами знаете, о каких суммах идет речь.
— И все же, — настаивал собеседник, — вам лучше будет сесть в мою машину. Мы так договаривались с…
— Нет. А, вот, кстати, и мой транспорт! — улыбнулся Кирилл, услышав шум двигателя. К ним подъехал светлый «Жигуленок». Из него вышел невысокий плюгавого вида мужчина.
— Здравствуйте, Кирилл Владиславович, — приветствовал он его.
— Здравствуйте, Палый. Пора ехать.
— Пора, пора. Дело только за одним…
— Это за чем еще? — сделал шаг назад Кирилл. Отчего-то ему не понравилось выражение лица Палого. Не понравилось и то, что Палый метнул быстрый взгляд на его собеседника. И понял, что эти люди знакомы. А вот этого никак не должно было быть. Это очень неприятно и опасно.
Кирилл сунул руку в карман, где лежал «Вальтер» и резким движением выхватил его.
— Берегись! — крикнул Палый, не ожидая от Кирилла такой прыти. Но Кирилл выстрелил первым, и ночной собеседник упал, пораженный выстрелом в плечо. И только тут Палый успел отпрыгнуть, вытащить ПМ с глушителем и выстрелить Кириллу в сердце.
— Какой борзый, — прошептал Палый. — Вот тебе и маменькин сыночек…
— Ты зачем мне подмигнул, придурок? — стонал раненый. — Предупреждали же, хитрый он жутко, каждый взгляд сечет. И он понял, что мы с тобой знакомы…
— Ладно, надо ехать, его выстрел могли слышать… Где шкатулка?
— Вот она…
— Клади вот здесь, рядом с ним. Машину вести сможешь?
— Перевяжи чем-нибудь…
Палый перевязал раненого, вытащил из кармана Кирилла пачку долларов, поднял с земли маленький «Вальтер» и сунул к себе в карман. А свой ПМ вложил в руку Кирилла. Сели по машинам и поехали.
Темный «Жигуленок» явно отставал от машины Палого. «Плохо ему», — подумал Палый. — «Но совершенно необходимо отогнать тачку на почтительное расстояние…»
Темный «Жигуленок» стал сигналить фарами. Палый остановил машину. Тот тоже.
— Что, плохо, братан? — беспокоился Палый.
— Плохо! Очень плохо! Мы же портфель на месте оставили. С его паспортом и камуфляжем…
— Твою мать… Но возвращаться нельзя. Никак нельзя. Да и ты, братан, мне что-то не нравишься, видать, он тебя здорово зацепил… Не сможешь ты вести машину, грабанешься в пропасть. Садись ко мне.
Раненый сел в машину Палого, и они поехали.
Ему становилось все хуже и хуже, он стонал и что-то бормотал.
— Шугнись, братан, — пытался правой рукой растормошить его Палый. — Потерпи малость… Впрочем, — прошептал он. — Как знаешь…
Палый повернул направо и поехал по узенькой дороге по направлению к морю.
— Братан, братан! — услышал раненый голос Палого.
— А? Что? Где мы? — встрепенулся он, и понял, что лежит на земле.
— В раю, — гадко усмехнулся Палый. — Ты ведь в будущей жизни на рай рассчитывал, когда девушке глаз выбивал и лицо её в кусок мяса превращал, не так ли?
— Ты что гонишь, сволочь? — перепугался раненый. — Обалдел, что ли?
— Нет, братан, я в форме, — возразил Палый, вытаскивая из кармана «Вальтер» Кирилла.
— Мстить собираешься? Она что, твоя знакомая? Но я же не сам, я по приказу… Как и ты…
— Именно, как и я… По приказу, по заданию. Какая месть, дураха? О чем ты говоришь? Ты что, полагал, тебя в живых оставят после такого? Меня-то на что держат, за что деньги платят? Именно за таких, как ты… Кому ты нужен, ухлопал людей, теперь твоя очередь…
— А завтра твоя, — прошипел раненый, сжимая кулаки.
— А завтра моя, — спокойно согласился Палый. — Но завтра… А сегодня умри ты… А завтра будет видно… Прости, братан… А честно скажи, когда над ребятами издевался, кайф, небось, получал, я-то хоть пушкой орудую, а ты клешнями своими… Получал, получал, знаю… А я теперь получаю, на тебя, дурака лупоглазого, глядя… Как звать-то тебя? Хоть знать, кого ухлопал…
— Иваном звать, — обреченно проговорил раненый. — Могу адрес дать моей матери. Сообщишь при случае, что, погиб, мол… Чтобы не ждала…
— Не надо, — покачал головой Палый. — Вот этого не надо, на жалость меня не бери… Не гневи Бога… О матери вспомнил, которая тебя, паскуду, на свет произвела… А Иван-то ты только по имени, а так ты не Иван вовсе, ты просто Ванек из деревни Огонек… Подохни, братан, как собака…
Палый выстрелил Ивану в голову, потом оттащил его тело к обрыву и столкнул в море. Туда же швырнул и кирилловский «Вальтер».
«Иван, говорит…», — проворчал Палый. — «Тоже мне, Иван нашелся… Да, а вот за портфельчик мне арбуза вставят, это точно… И какой же хитрожопый оказался этот Кирюша… Странно еще, что он меня раньше не раскусил, не понял, на кого я работаю. Повезло, однако…»
Палый подышал немного морским воздухом, а потом сел за руль и отправился в Симферополь. Там его ждали…
В районе Алушты осовевший от бессонной ночи Палый едва не столкнулся с мчавшейся навстречу белой «Волгой». Только в последнюю минуту он успел увести машину вправо, а потом резко повернул влево, чтобы не угодить в кювет.
— Слава Богу…, — облегченно вздохнул Палый. — Теперь-то обидно было бы…
… — Слава Богу… — облегченно вздохнул Клементьев. — Теперь-то обидно было бы, когда мы такое узнали…
— Да, на ваших горных дорожках надо держать ухо востро, — сказал Николаев, сразу очнувшись от полудремы. — А то никто не узнает, где могилка моя…
— Ну, допустим, где могилки наши, знать будут, а вот то, что никто не узнает о том, что ты мне рассказываешь, это никуда не годится. Так что я отвечаю за твою драгоценную жизнь перед народом. Дай сигарету, — попросил он, притормаживая у обочины. — Покурю. Что-то я прибалдел от бессонной ночи, от этого дурака-чайника, прикимарившего за рулем, а особенно от твоего чудесного рассказа про сокровища. Как будто детективный роман читаешь…
Николаев протянул ему пачку «Кэмела», где сиротливо ютилась последняя сигарета.
— Ой, ой, ой, — покачал головой Клементьев. — Последнюю даже менты не берут.
— Бери, бери, хоть ты и мент. Тебе машину вести, а я уже накурился до чертиков.