Охота на человека - Рокотов Сергей. Страница 52
— Здравствуйте, господин Ярыгин, — так же ответил ему Гамаюн. — С прибытием вас…
— И вас также, — парировал Ярыгин.
— Против вашего сына Ярыгина Александра прокуратура возбуждает уголовное дело по двум статьям. Ему грозит большой срок, — мрачно заявил Гамаюн.
— А обязательно это здесь, при всех? — скривился Ярыгин. — И так уже все читали эту статейку, и телевизор смотрели… Как же у нас умеют все валить в одну кучу? Мой оболтус ответит за свою невыдержанность, и не более… Они хотели поиграть в сыщиков, и все… На ношение оружия он имеет разрешение, только по своей природной дурости он его не носит с собой…
— Опасная дурость у вашего сыночка и его приятелей, — проворчал Гамаюн и отошел, боясь сказать что-нибудь совсем уж резкое.
Ярыгин покраснел больше обычного, дернулся было вслед за ним, но сглотнул оскорбление.
— Если бы не Гавриил Семенович Гамаюн, — вставил свое слово Шубников, моя Юленька, и я тоже, были бы уже на том свете, Иван Александрович.
— Я понимаю, мы ценим его и очень рады, что его направили к нам на усиление борьбы с преступностью, но, однако…
— Сын Гамаюна Семен воюет в Чечне, и недавно получил тяжелое ранение, — вставил проходивший мимо Дьяконов.
— А это и есть наш спаситель, — сказала Юля. — Непосредственный спаситель…
— Наслышан, наслышан, — улыбнулся сквозь силу Ярыгин и протянул Дьяконову руку. Тот, продолжая улыбаться и глядеть ему в глаза, проигнорировал жест Ярыгина. Ярыгин вздрогнул и отвел взгляд.
— Пойду я, пожалуй, Павел Петрович, — пробормотал он. — Не нравится мне здешняя обстановка… Меня, в конце концов, жители города выбирали, им и решать, кому оказывать доверие…
— Как знаете, — пожал плечами Шубников.
Ярыгин уже шел к выходу, как на плечо ему опустилась чья-то рука. Он обернулся и увидел перед собой плешивую голову Ладейникова.
— Я все сделаю, Иван Александрович, чтобы посадить вашего сыночка, когда он выйдет из больницы… Все дела заброшу и буду заниматься только им, и его приятелем Семиглазовым. Вы меня хорошо поняли?
— Вы лучше занимайтесь настоящими преступниками, господин Ладейников, — сузив глаза и надув пухлые губешки, процедил Ярыгин. — И полковником Гамаюном, у которого под боком, во вверенном ему угрозыске орудовали два матерых бандита. А с пацанами воевать дело нехитрое…
— Достаточно хитрое, — возразил Ладейников, — когда у них такие влиятельные родители. — А преступники нами обезврежены, как вы знаете…
— С жертвами, Ладейников, с жертвами, с потерями! — крикнул Ярыгин и пошел к выходу.
— Домой!!! — надрывая горло крикнул он шоферу в машине.
… — Дура!!! Сраная поганая дура!!! — еще громче заорал он жене, входя в дом и швыряя кожаное пальто на пол. — Распустила своего ублюдка! Сядет он теперь, сядет, как миленький, и ничего его не спасет!!! Разве что я сам его, своими руками задушу!!!
Томная вальяжная жена молчала, опустив глаза. Она только что прибыла с заграничного курорта и попала буквально с корабля на бал. А вернее, совсем наоборот, из рая в кромешный ад… Но она знала, что ее Ванечка отходчив…
И впрямь, он посидел на стуле, покурил трубочку и уже совершенно спокойным голосом произнес:
— Ладно, пустое все это… Не такое еще бывает… Накрывай на стол, Зинуля… У Шубникова меня кормить отказались… Ничего, припомнит он мне этот обед… И Гамаюн тоже…
А после сытного обеда позвонил в Москву в Генеральную прокуратуру. На следующий же день прокурору области последовал звонок, рекомендующий прекратить дело против Ярыгина и Семиглазова. А виновными в бесчинствах и групповых беспорядках со стрельбой следует считать телохранителя Владимира Баншивина, а также застреленных при беспорядках молодого бизнесмена Станислава Формаленко и сына хозяина ночного клуба Кирилла Ныркова.