Любитель сладких девочек - Романова Галина Владимировна. Страница 52
– Всего один раз и то по пьяни, – быстро выпалил Панкратов и мысленно послал себя куда подальше за то, что приходится так тривиально оправдываться перед супругой, которая не далее как три часа назад млела в чужих объятиях, причем будучи не совсем одетой. Но тем не менее приложил правую руку к сердцу и доверительно бормотнул: – Клянусь!
Видимо, им с Нинкой довелось побывать здесь как раз в следующий за пьяной ночью день. И это в то самое время, когда он пребывал в уверенности, что его покорная Мария сидит себе на загородной даче и ждет его, дожидается. Противно… Стоило ли ему после всего заикаться о доверии и о том, что она должна была почерпнуть в первом неудавшемся браке.
– Ты гадкий! – всхлипнула напоследок она и насухо вытерла щеки рукавом куртки.
– А ты нет?
– А я нет…
– Если я такой гадкий, чего же тогда не убралась в свой Урюпинск? Чего продолжала носиться по Москве, высунув язык? И сейчас чего приперлась ко мне?
Его гнев ей нравился. Это было лучше, чем равнодушный трезвый взгляд, которым он всякий раз смотрел на нее, прежде чем оставить одну в загородном доме. Гнев – это в конце концов тоже чувство.
– Я не уехала, потому что хотела… хотела найти убийцу.
– Что? Убийцу? – Тут Панкратов опять расхохотался, правда, не так убедительно. – Ну и как? Нашла?
– Ага… – Маша зевнула и с удивлением обнаружила, что время только что перевалило за полночь. – Нашла…
– И кто же, по-твоему, убийца? И хотелось бы узнать попутно, кого он убил? – Панкратов оживленно шлепнул себя по коленям, но взгляд вдруг сделался донельзя колючим. – Так кто?
– Ты… Все сошлось на тебе, Володя. – Маша аккуратно прикрыла рот ладошкой. Челюсти просто сводило судорогой от желания зевнуть. Очевидно, это нервное. Так обычно говорили ей в детстве врачи, когда на нее нападала жуткая зевота.
– На мне, значит! – Его глаза мрачновато блеснули. – Ну что же, времени у нас с тобой предостаточно, дорогая. Вся ночь впереди. Вот ты мне и обоснуй, кого и за что я убил. Итак…
– Ты убил свою жену. Она, наверное, была не очень хорошей женщиной. Судя по рассказам… Ты вступил в преступный сговор с механиком из автомастерской, и вы устраиваете автокатастрофу, в которой она погибает. Затем ты прячешь этого парня и после приговора суда переманиваешь к себе на выселки. Я звонила Витебскому. И он очень нехотя поведал мне, что этот Федор появился в поселке вскоре после твоего приезда. Но со временем он начал тебе мешать…
– Стоп! – Панкратов ошалело поводил головой. – Какой Федор?! При чем тут Федор?!
– Того механика, которого ты нанял в автомастерской, звали, по-моему, Сергеем. Но в поселке он жил под другим именем. И это тот самый человек, которого обнаружили убитым на моей кровати.
– Ты и вправду считаешь, что его убил я?
– Считала, – аккуратно поправила Маша. – Ведь это ты тогда стоял в цеховом коридоре у того железного шкафа, и ты слушал наш разговор?.. Потом ты ушел, надолго обогнав нас. У тебя было достаточно времени для того, чтобы убить его. Все сходится…
– Кроме одного, – Панкратов возмущенно фыркнул. – Я не знал никогда этого человека. Никогда не пользовался его услугами, и следовательно…
– Вот это ты врешь! – Маша, устало прикрывшая было глаза, с силой их раскрыла. – Твое имя до сих пор боятся произносить в автомастерской. Вспоминают марку машины, да и то шепотом. Ты… ты, оказывается, очень страшный человек, Панкратов!
– Да? Марку? Машины? И какая же это марка?
Он уже насмешливо теперь взирал на нее, чем приводил в замешательство. Но она решила идти до конца, пусть был бы он и бесславным.
– Это тот крокодил, что припаркован сейчас у твоего крыльца.
– Да что ты! Вон как! А известно ли тебе, глупая женщина, когда у меня эта самая машина появилась?
– Нет, но…
– Нет, но! – заорал он вдруг на нее страшным голосом. – Лезла везде, куда тебя не просили! Чуть всю игру мне не испортила! Эта машина принадлежала в то время Гарику. Поняла? Он мне ее «подарил» после моего возвращения! А себе купил такую же, но классом выше. Мало чем отличаются, но все же отличаются. Таким чайникам, как ты, нужно весь салон излазить, чтобы найти там семь отличий, а уж снаружи куда тебе! Так, значит, ты на основании такой «сногсшибательной» улики вынесла мне приговор? Ловко! Ничего не скажешь! Если у меня есть ба-а-альшая черная машина, значит, я уже и убийца. Логика, как у удава!
– Но ты не можешь отрицать, что накануне Нинкиной смерти ты с ней встречался? – дрожащим от напряжения голосом попыталась Маша выразить протест и снова с шумом зевнула. – Черт!
– Да! Встречался, и что? – Панкратов не мог сидеть спокойно. Он вскочил со стула и стоял теперь перед ней уже в полный рост, потрясая перед ее лицом кулаками. – Она слишком много знала, чтобы я позволил такому источнику информации ускользнуть от меня!
– Так это ты ее?..
– Нет, дура! Не я… Мне нужна была информация на человека, которого она вовсю шантажировала. Я предложил ей заработать еще и на мне. Она согласилась и много поведала мне. Кстати, оказалась очень наблюдательной. И если бы не она, я бы в жизни не узнал, что мой партнер… мать его душу в гроба мать… Ладно, это теперь неважно. Но думаю, что Нинка – это его рук дело.
– Зачем?! – Машу уже вовсю лихорадило, и вкупе с зевотой выглядела она, как потенциальный пациент из психушки.
– Чтобы замести следы. Не делай таких глаз, пожалуйста! Ему было что заметать… – Володя резко опустился рядом с ней на диван, привлек к себе и почти участливо пробормотал: – Чего ты вся трясешься-то? Замерзла?
– Нет… Не знаю… – Она хотела отстраниться, но он не позволил, лишь еще крепче прижал к себе. – Он… Об… обворовывал тебя?
– Да. Более того, он меня почти разорил. Хм-м-м, так что, дорогая, твой теперешний муж банкрот. Чего нельзя сказать о твоем покойном супруге. Там все в порядке, даже более того – процветает.
– Как ты об этом узнал?! Ах да, конечно, я не подумала… Что-то подобное Нинка мне, кажется, говорила.
– Что именно? – Он обдал ее шею теплым дыханием.
– Что твой интерес ко мне напрямую связан с моим наследством. Что только из-за этого ты на мне и женился.
– Ага, чтобы потом убить, как Катьку. – Панкратов едва ощутимо куснул ее за ухо. – Что-то подобное и мне говорили. Дура ты, Машка! Ездил я в твое родное захолустье совсем по другой причине. Мне нужно было кое-что проверить. Заодно и поинтересовался состоянием твоих, пардон, его дел.
– Проверил? – Маша поежилась. Горячее дыхание, которым он обдавал ее шею, возымело прямо обратный эффект: ее начало колотить еще сильнее.
– Ага. И узнал одну преинтересную деталь! Хм-м, даже не знаю, как тебе о ней поведать… Короче, твоя мать после твоего отъезда вовсю принялась крутить любовь с одним молодым заезжим хлыстом. И ездил тот хлыст на ба-а-альшой черной машине с тонированными стеклами. И марка той машины «Тойота-Лендкрузер». Просекаешь?
– Гарик?! – прошептала Маша еле слышно.
– А кто же еще?! Именно Гарик стоял за всем этим бедламом. Не узнать бы мне этого никогда, кабы не твоя Нинка… Та все сумела рассмотреть. А чего не могла, то домыслила. И именно она рассказала мне, что Гарик неоднократно приезжал, втайне от меня, к этому, как его там, Федьке, что ли, и о чем-то подолгу шептался с ним. Так что, дорогуша, смерть моей супруге была уготована не мною, а моим партнером. И мой интерес к тебе он возродил искусственно…
– Как это?
– Он очень хорошо разбирается в людях. Чрезвычайно хорошо… Он все очень ловко рассчитал. Первоначально, думаю, интерес вызвала твоя кандидатура просто от безделья. Что это делает такая красавица в подобном захолустье, да еще приехала туда по доброй воле и в доброй памяти?.. Они быстро навели справки о тебе, узнали про наследство, и Гарик, молниеносно среагировав, начинает окучивать твою мать. Тебя бы увлечь он не смог по той простой причине, что ты находилась в то время в непосредственной близости от меня. Это вызвало бы у меня весьма оправданный интерес. Когда у него не получилось до конца обработать твою мать, так как она исчезла в неизвестном направлении, он, зная, кто ты и что ты, приставил к тебе этого урода… – Панкратов вдруг схватил ее за подбородок, резко развернул ее голову к себе и впился взглядом в ее глаза. – У вас с ним точно ничего не было?!