Сбой реальности - Романовский Александр Георгиевич. Страница 13

Оба парня были не старше тридцати. У каждого на поясе висела резиновая дубинка (несомненно, из арсенала заводской охраны). Они сделали еще несколько шагов, и Чейн разглядел, что у обладателя электронного глаза все лицо было испещрено жуткими шрамами.

Наконец носитель протеза нарушил молчание:

— Хонза, старина. Я было решил, что ты привел нам одну из своих крошек. Мы незнакомы с этим гайдзином. Верно, Шрам?

Обладатель имплантанта покачал головой.

— Ты нас не представишь?

— Да я и сам не знаю, кто это такой, — растерянно забормотал сутенер. — Пристал ко мне на улице… Сказал, что прикончит меня, если я не проведу его к вам. Видите — у него пистолет.

— Видим, — кивнул Шрам. — Впрочем, кое-кто может решить, что ты сделал неправильный выбор.

Услышав об этом, Хонза мелко задрожал.

— А что скажешь ты? — обратился к Чейну носитель протеза. — Зачем понадобилось обижать бедного Хонзу?..

— Мне нужно увидеть Крюка, — ответил наемник.

— Только и всего, — фыркнул Шрам. — На тот свет захотелось?!

— Пока еще нет. У меня важное дело к вашему боссу.

Парни переглянулись.

— Это не трудно проверить. Главное, чтобы Крюк решил, что это важно для НЕГО. — Носитель протеза поглядел на правую руку гайдзина. — Тебе придется расстаться с оружием — в качестве жеста доброй воли, так сказать.

Чейн вынул обойму, отбросил ее в дальний угол, после чего отдал пистолет. Шрам повертел ствол в руках и сунул за пояс. Хонза усмехнулся, но тут же притих, заметив, как Чейн пошевелил стальной рукой. Второй парень с опаской приблизился, и наемник безропотно позволил себя обыскать. Это было проделано настолько неумело, что даже любитель смог бы пронести на себе пару стволов. Однако Чейн поступил по-другому.

Протез закономерно наткнулся на какой-то твердый предмет.

— Бронежилет, — пояснил Чейн. — И я не собираюсь с ним расставаться.

Парень кивнул. Шрам шагал первым, показывая дорогу.

Они прошли в дальний конец холла, где обнаружилась другая дверь — куда более массивная и тяжелая, нежели парадная. Шрам набрал сложный код, и за металлической плитой щелкнули запоры. Узкую лестницу освещала единственная лампочка. Пятнадцать ступеней привели в начало коридора, где также дежурили двое парней. Шрам велел Чейну остановиться, о чем-то с ними переговорил, затем вновь поманил за собой.

Проходя мимо парней, наемник заметил очередные подтверждения того, что избрал верное направление. У одного из штанины торчала металлическая нога, обутая в драный кроссовок, у второго на голове мигали разноцветные диоды. Вооружение по-прежнему составляли резиновые дубинки, однако наемник не придал этому значения. Здесь, в Трущобах, у налетчиков не было нужды выставлять напоказ свою силу. Чейн был уверен, что с каждым шагом приближается к цели.

Один из парней стукнул в дверь, и в ней распахнулось зарешеченное окошко. Оттуда на пришельцев глянул чей-то электронный глаз. Некоторое время объектив холодно таращился на Чейна, едва удостоив Хонзу внимания. Затем запоры щелкнули. Наемник с неохотой признал, что заводской охране придется повозиться, когда он здесь закончит. Впрочем, это будут уже не его проблемы.

Дверь распахнулась, и они вошли внутрь. Не обращая на «привратника» внимания, Шрам деловито продолжил путь. Чейн старался не отстать, но внимательно оглядывался по сторонам.

Потолок подвала оказался неожиданно высоким. Коридор закончился, и короткая процессия потянулась через анфиладу просторных помещений. Невзирая на богатый жизненный опыт, увиденное шокировало Чейна. Он готовился к тому, что может увидеть, однако к такому оказался не готов: слишком уж разнились прежние установки с тем, что имело место в действительности.

Казалось, какой-то жестокий хладнокровный бог долгие годы ставил в этом месте свой эксперимент; казалось, кто-то могущественный разобрал на части некое количество человеческих организмов и кибернетической техники, чтобы затем смешать все воедино без зазрения совести. Чейн понял, что его глазам предстало физическое воплощение этого безумного века — единение органики и металла, микросхем и обнаженных нейронов.

Киборги. Любые, какие только возможно, мужчины и женщины. Детишки весело крутились вокруг, тогда как родители с подозрением глядели на пришельцев. Ни у одного ребенка не было ни единого имплантанта. У взрослых же их насчитывалось столько, что хватило бы на полк ветеранов какой-нибудь жестокой войны. Тем не менее оголтелыми юнцами, помешанными на электронных игрушках, здесь и не пахло. Большинство этих людей были просто увечными. Встречались и такие, что просто висели под потолком, опутанные проводами, в то время как сознания созерцали буйство киберспейса.

Чейн терялся в догадках. Большая часть имплантантов была явно местного производств, некоторые — весьма дорогие. У этих бедолаг не хватило бы денег, чтобы легально купить всю эту технику. Впрочем, если они действительно грабили завод, нужда в покупках отпадала. Чейн в этом уже почти не сомневался.

Здесь были огромные кухни, ванные комнаты и мастерские; несколько больших комнат разделяли перегородки, за которыми обитали семьи. Воздух, невзирая на большую плотность населения, оставался относительно чистым. Тут и там стояли автоматы для подзарядки батарей искусственных конечностей. Все эти признаки указывали на то, что киборги обитали в подполье уже долгие годы.

Наконец они вошли в одно из дальних помещений, практически пустое, если не считать нескольких деревянных столов и кресел. У противоположной стены сидел Крюк. Его массивное кресло было похоже на грубый деревянный трон. Двое парней, вооруженные винтовками, поднялись на ноги. Наемник понял, что уже имел удовольствие их лицезреть, хотя тогда они были в масках — один мог похвастаться дорогими электронными глазами с целеуловителем, другой, соответственно, боевым протезом.

Парни двинулись навстречу вошедшим, но Крюк что-то сказал, и те остановились. Наемник внимательно разглядывал того, кто доставил Маямото столько проблем. У этого человека отсутствовали обе руки, причем по самые плечи. Правую заменял древний суставчатый протез, на левой вместо кисти красовалась хромированная загогулина, благодаря которой Крюк и получил свое прозвище. Крупная голова была обрита наголо. Под кустистыми бровями сверкали глаза с красными радужками.

Чейн усмехнулся. Крюк оказался злодеем из комиксов.

Разглядев вошедших, главарь удивился. Раздавшийся голос был похож на скрежетание металлических шарниров.

— Хонза? Зачем ты здесь? Кажется, я с тобой расплатился. — Крюк перевел взгляд на Чейна. — А кто этот гайдзин? Вижу его впервые в жизни.

Шрам прокашлялся, чувствуя себя явно неловко.

— Сутенер говорит, что гайдзин заставил привести его к нам.

— Вот как? — Крюк усмехнулся. — Очень интересно. Что ж, Хонза знает наши обычаи. Если гайдзин не докажет, что его появление здесь обоснованно, вы оба умрете.

Сутенер издал очередной влажный всхлип.

— Давай, умник, вытаскивай нас…

Парни с винтовками красноречиво щелкнули затворами. Чейн холодно на них поглядел, затем изложил дело по существу:

— Меня нанял господин Маямото. Не сомневаюсь, нам известно, кто это такой. Он заплатил мне, чтобы я разыскал тех, кто уже несколько лет потрошит его склады. Должен признаться, вы заставили меня повозиться. Если бы не одна ошибка, мы бы вас так и не нашли.

Наемник чувствовал, как с каждым его словом повышается уровень напряжения в комнате. Еще немного, и можно будет потрогать натянутые нити, звеневшие в воздухе. Крюк стиснул протезом подлокотник кресла; киборги с винтовками нервно переглядывались. Шрам с напарником явно искали, куда бы спрятаться.

Несколько мгновений слышался лишь звон стальных нитей.

Затем Крюк подал голос:

— Я тебя понял. Одно из двух: либо ты безумец, либо говоришь правду. Но даже в последнем случае ты чокнутый, каких мало. — Киборг поднял свою хромированную загогулину. — Ты собираешься арестовать час лично?..