Радости и тяготы личной жизни - Росс Джоу Энн. Страница 13

По сногсшибательным цифрам, которые так и сыпались из уст изысканного усача с молоточком, Кэсси поняла, что находится в компании богатейших людей мира. Но сейчас все они были во власти этого человека, стоящего на подиуме красного дерева, сейчас он решал судьбу их денег, их коллекций, одним ударом импозантный аукционист определял взявшего лот – «Продано!» – и все дела.

И вдруг Кэсси поняла, чем бы ей хотелось заниматься в жизни. Вот так стоять в этом зале – или в другом, но таком же элегантном – и проводить аукцион роскошных ювелирных изделий или антиквариата, где покупателями будут изысканные мужчины и женщины, для которых деньги никогда не были проблемой...

К концу этого мероприятия Кэсси просто ошалела от восторга. Мисс Лилиан договорилась, что все ее приобретения – розовато-пепельные серьги с женским профилем, камея, Италия, XIX век, классическая брошь-камея – в ободке из алмазной крошки, мелкого жемчуга и темно-зеленых изумрудов сардониксовая голова воина в шлеме, Франция, XIX век, потрясающий по филигранности и изяществу миниатюрный портрет-камея Марии Стюарт, выполненный из нежно-зеленого полупрозрачного бирманского жадеита, Италия, XVI век, – были доставлены в отель, где заранее приготовили специальный сейф. Мисс Лилиан была очень довольна собой, а для Кэсси прошедшие два с половиной часа стали самыми удивительными в жизни.

– Ну, вот ты и развлеклась немного, – добродушно сказала мисс Лилиан, когда они уселись в роскошный лимузин и двинулись по улицам, которые были запружены до предела.

– Великолепно! – воскликнула Кэсси, хотя, конечно, это слово и не отражало полностью всех ее чувств.

– Прекрасно понимаю тебя, – мисс Лилиан легонько похлопала девушку по руке. – Кстати, я так благодарна, что ты отыскала в каталоге эту дивную Марию Стюарт! Как это я ее проглядела?

Значит, не зря Кэсси набралась тогда храбрости и показала в каталоге этот экспонат своей покровительнице. На иллюстрации камея выглядела замечательно, но в натуре изысканная драгоценная вещица показалась Кэсси самой красивой на свете. Ее чуть блеклая полупрозрачная зеленая поверхность будто излучала живой, теплый цвет.

– Жадеит, вообще, бывает самых разнообразных оттенков, кроме зеленого, который так понравился тебе, Кэсси, – пояснила мисс Лилиан в ответ на не очень вразумительные восторги девушки. – Этот камень поистине многолик. В Древнем Китае верили, что бог всех стихий, видя мытарства человека на земле, решил порадовать его, разбил однажды радугу на мириады кусочков, и она жадеитовыми каплями рассыпалась по всему свету на радость людям. Поэтому, по легенде, жадеиты теперь и встречаются всех цветов радуги. А еще их нарекли небесными камнями.

Небесный камень – вряд ли можно было точнее назвать эти самоцветы, подумала Кэсси, как ни старайся. И хотя все сегодняшние приобретения мисс Лилиан отличались и красотой, и дороговизной, зеленоватая камея единственная по-настоящему произвела впечатление на Кэсси.

– Я вижу, тебе не терпится прогуляться по городу, – сказала мисс Лилиан, – это прекрасно, но прежде у нас будет ланч в Русской чайной.

В восторге Кэсси едва не схватила мисс Лилиан в объятия.

– Боже милостивый! – молвила мисс Лилиан, поправляя шляпку и одергивая костюм из последней коллекции Шанель. – Если ты выражаешь такой безумный восторг по поводу обычного ланча, то я почти со страхом сообщаю тебе, что там будет присутствовать Рорк.

– Рорк? – Кэсси замерла, не смея поверить своим ушам. – Но ведь...

– Да. Я знаю. Брат мой запретил нам с ним даже разговаривать. Но Рорк все же мне племянник. И если бы кто-нибудь поинтересовался моим мнением, – под «кем-нибудь» подразумевался, конечно Кинлэн, поняла Кэсси, – я бы сказала, что мальчик, безусловно, имеет право сам распоряжаться своей судьбой.

Итак, Рорк. Сегодня за ланчем Кэсси предстояло встретиться с мужчиной, который все эти годы владел ее девичьими мечтами.

Далеко не однажды Шелби пеняла Кэсси, что та избрала ее брата предметом своей страсти.

Кэсси пыталась придать себе равнодушный вид, иногда горячо отнекивалась от таких «обвинений», однако не преминула посмотреть в словаре слово «страсть». И прочитав, что «страсть» толкуется, как «сильное чувство, с трудом управляемое рассудком, увлеченность с преобладанием чувственного влечения», она поняла, что ей нечего возразить Шелби.

Сияющая медным блеском дверь-турникет наводила на мысли о машине времени Кэсси шагнула в зал знаменитого ресторана и ахнула от его великолепия: живописные полотна по стенам, цветы в вазах, в кашпо, в гирляндах, пузатые румяные самовары – дни будто пошли вспять, будто вернулись золотые царские времена. Интерьер был таким ярким и нарядным, что Кэсси показалось, вот-вот наступит Новый год... в апреле.

Будучи уже под сильным впечатлением от пышного убранства, Кэсси ощутила, как екнуло сердце, когда с одного из алых диванов поднялся, приветствуя дам, высокий темноволосый мужчина.

Рорк. Он возмужал, заматерел, от чего его точеное лицо только выиграло, подумала Кэсси, глядя, как они с тетушкой обмениваются поцелуями.

Волосы его были подстрижены заметно короче, чем в день их последней встречи, манеры стали более сдержанными, но и более изысканными.

Прежними оставались лишь его глаза, ярко-голубые глаза. Когда взгляд их коснулся Кэсси, она вспыхнула.

– Я так и знал, – проговорил Рорк вместо традиционного «здравствуй».

– Что знал?

– Что из тебя вырастет красавица.

Среди других дам в этом ресторане Кэсси чувствовала себя замарашкой. Ей невдомек было, что в обстановке, где едва ли не каждая женщина стремилась к лаврам Энни Холл, неброская белая блузка и узкая черная юбка очень выгодно подчеркивала свежесть и красоту Кэсси. Смущенная комплиментом, она кивнула, тихо пробормотав «спасибо».

Рорк усадил своих дам около столика и только потом занял свое место – рядом с Кэсси. А когда он случайно коснулся ногой ее бедра, будто электрический ток пронзил тело девушки, внутри затеплилось нечто неведомое и удивительное.

– Ну, как вы, милые дамы, нашли Нью-Йорк весной?

– Кэсси так и не удалось пока осмотреть город, – призналась мисс Лилиан, – мы ведь приехали только вчера поздно вечером. А с утра, разумеется, сразу отправились на аукцион.

– О да, конечно, – кивнул Рорк, – аукцион! Удел сильных мира сего. И как прошли торги?

– Не так хорошо, как хотелось бы, – поджала губы мисс Лилиан; наверняка она вспоминает сейчас того высокого молчаливого араба, подумала Кэсси, из-за которого ей не досталась камея четырехсотлетнего «возраста» с изображением Клеопатры, и агатовая змейка с золотым ободком, и старинные эмали... – ..Тем не менее нам удалось кое-что приобрести, – продолжала мисс Лилиан, – например, пару серег Французской школы, очень милую брошку, а главное, удивительный портрет Марии Стюарт на зеленоватом жадеите, кстати, это заслуга Кэсси, – она прикоснулась к руке девушки, – уж не знаю, как, но я, похоже, вообще целую страницу в каталоге пропустила. Слава Богу, Кэсси оказалась более внимательной.

– Вот уж не ожидал, что ты примкнешь к ювелирным фанатам, Кэсси, – сказал Рорк.

– Кэсси схватывает все на лету, – откликнулась мисс Лилиан, – коллекционеры говорят как бы на одном языке, а моя ученица рождена владеть им.

Кэсси, тронутая похвалой своей покровительницы и смущенная пристальным взглядом Рорка, который так смотрел на нее, будто видел впервые, зарделась и начала нервно перебирать столовые приборы перед собой.

Как в тумане замелькали официанты в традиционных русских красных рубахах, на столе одно за другим стали появляться заморские яства.

Мисс Лилиан заказала, правда, обычный салат с куриным мясом, Кэсси же, подбадриваемая Рорком, решилась попробовать фирменные блюда «Русской чайной».

Трапеза началась с тонких румяных лепешек, – блины, назвал это блюдо Рорк, – поданных со сметаной или севрюжьей икрой на выбор. Кэсси сделала вид, что в восторге от русского деликатеса, хотя про себя подумала, что ко вкусу этой икры надо сначала привыкнуть. Вслед за блинами на столе появился огромный горшок красного обжигающего борща, который, к удивлению девушки, оказался очень вкусным. Но покорена она была другим кушаньем – в миске душистого бульона плавали пышные белые комочки – мясо в тесте.