Черный Лотос - Роулэнд Лора Джо. Страница 35

– Это еще не все. – Сано рассказал, как Хару противилась родительской воле, отказываясь выходить за старого купца. – Так вот, он и его слуги погибли в огне. Родители Хару, соседи и родственники погибшего уверены, что пожар устроила Хару, с тем чтобы избавиться от мужа и постылого брака. В Черном Лотосе она оказалась из-за того, что семья от нее отреклась. Даже если три жертвы из храма не на ее совести, она, боюсь, остается убийцей. И ее-то ты привела в отцовский дом!

Каждая фраза мужа убеждала Рэйко в том, что Хару не только лжива, как уверяли ее недруги, но еще и опасна. Тем не менее она попыталась использовать спорное место в рассказе Сано.

– Есть свидетели, которые могут подтвердить, что именно Хару совершила поджог? – спросила Рэйко.

– Нет, – признался Сано.

– Люди могли ошибиться на ее счет. Возможно, как раз всеобщее подозрение вынудило Хару уйти из дому и назваться сиротой. Старые домыслы так же сомнительны, как и нынешние.

Судя по лицу, Сано уже думал об этом, и намек на слабину доводов отнюдь его не порадовал.

Напряжение Рэйко спало, и страх, что она обманулась в подозреваемой и поставила отчий дом под угрозу, слегка отступил.

– Хару вполне может быть непричастна к преступлениям.

Сано нехотя кивнул, но затем произнес:

– Ее прошлое не единственная причина, по которой я допускаю ее виновность. – Он описал издевательства Хару над сиротами, передал рассказ двух девочек, видевших, как она бежала к дому за рощей накануне пожара. – Нет причин сомневаться, что она действовала по своей воле. Я почти закончил опрашивать служителей храма, и пока что она единственная, у кого были возможность и повод устроить поджог.

В то время как Рэйко пыталась одолеть смятение, Сано, предвосхищая новый выпад, снова заговорил:

– Знаю, ты скажешь, что девчонки завидовали ей и хотели навлечь на нее неприятности, как и все в Черном Лотосе. Вдобавок они тоже были у дома и могли точно так же поджечь его. Почему я им верю, а Хару – нет? Отвечу: потому, что их не застали там во время пожара. – В напряженном тоне Сано сквозило раздражение. – Я проверил: в дурных выходках они не замечены, связей с Оямой не имели. Их не считают отъявленными лгуньями и не связывают с пожарами в прошлом. Так что прекрати отметать улики против Хару.

– Хотелось бы, чтобы и ты прекратил делать это в отношении Черного Лотоса, – возразила Рэйко.

Ее напугала их перепалка, и она не видела другого способа остановиться, кроме как пойти на попятную. Будет нетрудно отречься от Хару, которая предала ее доверие и скорее всего замешана в чем-то, если не во всем. Однако сдаться означало бы оставить сектантов безнаказанными.

– Ты проверил рассказ Истинного Благочестия?

– Проверил. Никаких следов пыток, убийств, заточения, как и рытья катакомб. Я отрядил людей следить за храмом, но сомневаюсь, что они выяснят что-то сверх этого. Да и монаха с таким именем я не нашел. Похоже, его вообще не существует.

– Но я-то его видела, – возразила Рэйко в замешательстве. – Говорила с ним, и не во сне, а наяву. Куда же он подевался?

Сано развел руки.

– Зато я нашел послушницу Ясуэ. Она не только жива, но, без сомнения, счастлива в храме. И никаких братьев у нее нет.

– Она могла быть тезкой сестры Истинного Благочестия, – сказала Рэйко.

Тут Хирата откашлялся.

– Сумимасэн, прошу прощения, – произнес он. – Я сегодня опрашивал горожан в полицейском управлении, и, если им верить, Черный Лотос похищает детей, заманивает взрослых и угрожает их семьям, если те пытаются вызволить родных. Даже если человек, назвавшийся Истинным Благочестием, не монах, он вполне мог сказать правду о секте.

– Вот! – воскликнула Рэйко. – Чем не подтверждение моих мыслей?

– Слухи касательно секты к делу не относятся, – заметил Сано Хирате. – Преступления, в которых якобы замешан Черный Лотос, не снимают обвинения с Хару.

– Точно так, сёсакан-сама. – По некоторой скованности Хираты было ясно, что он остался при своем мнении, а согласился только из преданности господину. – Я просто подумал, что должен об этом упомянуть.

– Да кому какое дело? – вдруг выпалила Мидори.

Все удивленно воззрились на нее, а она так же запальчиво бросила Хирате:

– Ишь, знаток выискался!

Тот открыл рот в изумлении. Рэйко про себя усмехнулась, наблюдая новый план подруги в действии. Правда, момент оказался не самый удачный, зато Мидори добилась некоторого внимания со стороны Хираты.

Сано, впрочем, этот маленький спектакль оставил равнодушным.

– До тех пор пока у нас нет улик посерьезнее, чем россказни темных крестьян и странных исчезающих монахов, обвинять Черный Лотос в противозаконных действиях мы не имеем права.

– Улики есть, – сказала Рэйко.

Она поведала о криминальном досье доктора Мивы и настоятельницы Дзюнкецу-ин. Когда рассказ коснулся разговора с Фугатами, на лице Сано отразилось сомнение.

– Ты добралась до министра святилищ и храмов? – спросил он.

– Он согласился принять меня. Хочет, чтобы ты завтра отправился с ним в Синагаву для расследования новых жалоб на Черный Лотос. – Рэйко вытащила из-за пояса письмо и передала мужу.

Прочтя его, Сано изменился в лице и скомкал листок. Потом вскочил и зашагал взад-вперед по комнате, поглядывая на Рэйко как на умалишенную.

– Твой приход к министру может быть расценен им как оскорбление [22]. Как ты могла рисковать моей карьерой, нашим благополучием?

Рэйко встала и подбежала к Сано. Хирата с Мидори сидя наблюдали за ними.

– Прошу, извини меня, – произнесла Рэйко, только теперь поняв, что могла скомпрометировать мужа. – Ведь министр Фугатами был рад меня видеть. Мне очень хотелось бы, чтобы ты съездил в Синагаву и сам убедился, обоснованны ли эти жалобы. Наверняка его мнение чего-нибудь да стоит.

– Министр Фугатами славится чрезмерной дотошностью, – процедил Сано ледяным тоном. – Многие в бакуфу считают его чуть ли не фанатиком за то, что он критиковал, преследовал и пытался запретить секты, которые потом оказывались совершенно безвредными. Уверен, он и сейчас поднял переполох на пустом месте.

Министр так впечатлил Рэйко, что она совершенно не усомнилась в его суждениях. Не зря ли он поверил слухам? Не зря ли она поверила ему?

– Твоими стараниями я оказался в долгу перед министром. – Сано остановился. – Теперь я не могу поехать в Синагаву – иначе буду должен и дальше поддерживать его кампанию против секты, хочу я того или нет. И отказаться тоже не могу – министр будет мной недоволен. Как видишь, положение незавидное.

В бакуфу было принято платить услугой за услугу. Рэйко знала, что Сано придется отдавать долги, чтобы не потерять уважение сослуживцев. Ей стало совестно, и она поспешила заверить мужа:

– Министр Фугатами только хочет доказать, что у него есть повод просить твоего покровительства. Он понимает, что ты можешь быть занят, потому разрешил мне поехать вместо тебя.

Сано покачал головой.

– Исключено. Это грубое нарушение приличий, а ты и так уже натворила немало.

Рэйко, впрочем, не собиралась сдаваться и упускать важную ниточку в расследовании.

– Если я не поеду, как мы узнаем правду о Черном Лотосе?

– Я могу поехать, – неуверенно вызвался Хирата.

– Нет. – В словах Сано чувствовалась решимость. – Посылать представителя все равно что ехать самому, с теми же последствиями. Кроме того, ехать вообще бессмысленно. Скоро мы получим отчет из храма от моих сыщиков.

– К тому времени будет поздно, – ответила Рэйко. Несмотря на безрезультатность поисков Истинного Благочестия, она все еще верила, что он действительно тот, кем назвался, и что его жизнь под угрозой. – Скольким еще суждено пострадать, прежде чем вы вмешаетесь?

– Если кто-то пострадал, мне нужны доказательства. Официально без них я не могу ничего предпринять. Сыщики наверняка представят их раньше, чем свидетели из толпы, так что подождем отчета.